Жена из другого мира (СИ), стр. 80
— Кого?
— Л-Ла-вентина. — Вера повисла в моих руках, её трясло, сиплый голос казался совершенно не детским. — Его ведь не раздавило, как дядю?
— Нет, с Лавентином всё хорошо, — я гладила её по встрёпанным, влажным от пота волосам. — Всё хорошо, все живы.
Скорее бы пришёл Лирикири.
***
Вытаскивать министра пришлось моей химере. Она зацепилась хвостами и лапами, осторожно спустилась по осыпавшимся стенкам на дно разлома и легла. Кривясь от боли, министр зацепился за её рога и осторожно, стараясь не потревожить лишившуюся повязки руку, залез на отливавшую металлом спину.
Когда химера выползла на развороченную подъездную дорожку, министр был так бледен, и взгляд такой… полуобморочный, что я сказал:
— Ты не слезай, — и зашагал к дому.
Химера везла безмолвно согласившегося на это министра. Вблизи он, положа руку на сердце, даже в вечернем сумраке выглядел хуже покойника на похоронах. Что показательно — даже не пытался отдавать распоряжения идущим по пятам офицерам из особого отдела.
Опять мне стало стыдно. А ведь я кричал, чтобы он не колдовал…
— Ты мне всё объяснишь, — глухо пробормотал министр, — об этом духе бездны и длоре, который не длор.
— Объясню, что сам знаю. Хотя пассаж про длора, который не длор, я не понял. — Оглянулся на опалённые кусты.
Хлайкери бросил в ЙааЙй химическую бомбу с магической составляющей.
Не чистую магию использовал, а средство, каким мог воспользоваться даже не маг.
— Проклятье, — процедил министр и обернулся. — Отправьте отряды в дом Эрджинбрасских. Глав рода сюда, ко мне на допрос. Остальных из дома не выпускать. И никого не впускать вообще. До моего особого распоряжения.
Крайний из офицеров кивнул и побежал, присвистывая. На его зов в разрушенные ворота вбежал красный ездовой ящер. Офицер на ходу прыгнул в седло и, лавируя между трещинами в земле, умчался прочь.
От песчаного рогача осталась лишь бесформенная саморазрушающаяся каша. Ещё минут пятнадцать — и он растечётся, впитается в землю. Я вздохнул.
Возле крыльца химера улеглась на брюхо и сделала из лап подобие лестницы, а один из хвостов согнула в перила. Стиснув зубы, министр приподнялся, попробовал ухватиться за «перила».
Отвернувшись, я послал химере команду. Когда хвосты опутали министра, он охнул, но, оказавшись на земле, не проронил ни слова. Шумно дыша, прошагал мимо меня в дом. Пошатнувшись, схватился за косяк.
Гордыня хуже неволи. И ведь не умер бы, помоги я ему до доктора дойти. Но если поддержу, весь изобидится. Тяжело с ним.
***
— Смотри, как хорошо ты заговорила, — подбодрила я. — А с Лавентином в порядке всё.
Вера надрывалась в плаче. У двери послышались шаги. Доктор Лирикири показался мне ангелом спасения.
— Помогите, — взмолилась я.
Он протянул руки, охватил виски трясущейся Веры, и она обмякла в моих объятиях.
— Положите её. — Лирикири встряхнул руками и, проведя ладонью по своему лбу, стал разминать пальцы. — Ух, ну и денёк. Столько пациентов за раз у меня было только на практике.
— Она заговорила, — укутывая Веру одеялом, прошептала я. — Сказала несколько слов.
Лирикири широченно улыбался:
— Прекрасная новость. Правда, плохо, что это случилось в результате нервного потрясения.
— Как Вериндер, кстати? — Убирая прядь со щеки, я поняла, что лицо мокрое от слёз.
От моих слёз.
— Я остановил разрыв сердечных мышц. Всё хорошо. Вериндер ещё бодрячком. У него хорошая родовая магия, лечить может.
— Что делать с Верой?
— Покой. Крепкий сон, — Лирикири усмехнулся. — До утра можете об этом не беспокоиться, её из пушки не разбудишь.
— Спасибо. Но дальше что?
— Утром загляну, осмотрю её. Там и посмотрим.
В спальню заглянул Лавентин:
— Доктор, там министру надо помочь.
— Уже бегу! — всплеснул руками Лирикири и умчался к следующему пациенту.
А Лавентин так и остался стоять, задумчиво глядя на меня:
— Ты в порядке?
— Вроде да. — Провела ладонью по встрёпанным волосам, заправила пряди за уши. — А что это были за существа? Первое я уже видела у тебя во дворе, а то, что в женщину превратилось, это?..
— Мой родовой дух. Разумная форма магии. Бабонтия Мулькура. Она интересная. А химера — песочный рогач, он создан, чтобы из толпы простолюдинов магов противника вылавливать. Они так маскируются иногда, их трудно выбить.
— Не повезло Равверу. — Я снова расправила волосы, потому что забранные за ушами пряди выглядели не очень.
— Да нет, он легко отделался. Хорошо, что рогач его съесть не успел. Министр сильный маг, он ему очень вкусным казался.
Фантазия моя — враг мой. Вот зачем я сейчас пожёванного Раввера представила?
— Ну, раз ты в порядке, я пойду, — Лавентин указал себе за спину, — вдруг министру понадоблюсь.
— Да, конечно, иди. Вера будет спать до утра. Я, наверное, тоже.
— Хорошо…
Но он остался на месте, и мне становилось как-то неловко.
Браслеты дёрнули нас одновременно. Споткнувшись о туфельку Веры, Лавентин рухнул передо мной на колени. Наши браслеты звонко соединились.
— Извини, — прошептал Лавентин.
Кто-то сухо кашлянул. Я огляделась, но в спальне, кроме нас, была только Вера, и она спала.
— Бабонтия велела передать, — заговорил так и не появившийся привратный дух, — что рядовую сцепку браслетов можно разомкнуть поцелуем. В губы. Всё, я удаляюсь.
Но из-за того, что он и не показывался, чудилось, будто он до сих пор здесь.
Лавентин преданно смотрел на меня снизу.
— Мне идти надо, — почти жалобно прошептал он. Зажмурился и едва слышно произнёс: — И поцеловаться с тобой хочется. Кажется, даже больше, чем… — Он открыл глаза. — Нет, узнать, что там с министром и послушать Эрджинбрасских тоже очень хочется.
Я улыбнулась. Стало легче, словно стряхнула с плеч насквозь мокрый тяжёлый плащ.
Наклонившись, поцеловала Лавентина. Он запустил свободную руку мне в волосы, притягивая. Сердце неистово заколотилось, стало жарко. Голова закружилось, ноги ослабели, и я тоже оказалась на коленях. Ловя прикосновения губ Лавентина своими, я обхватила его за плечи, он меня — за талию и крепко-крепко к себе прижал…
Глава 47
Пьяный от поцелуя, я добрёл до приоткрытой двери своей спальни. Раздался голос Лирикири:
— Ваша магия не обладает лечебными свойствами или уже началось отторжение? Вы жениться-то ещё не собрались?
— Моя магия не лечит.
Заглянул в спальню. Министр сидел в кресле, склонив голову на колени, Лирикири скользил пальцами по его обнажённой спине в кровоподтёках синяков.
— Ну как? — пробормотал министр.
— Могу и третий раз перепроверить, но трещина в девятом позвонке от этого никуда не денется. Перелом руки, кстати, тоже. Но что-то мне подсказывает, ха-ха, что на постельный режим вы не согласитесь.
Я бочком просочился в спальню.
— Правильно вам это что-то подсказывает, — глухо отозвался министр. — А теперь бросайте шуточки и приведите меня в порядок, мне ещё допрос проводить.
— Служба не ждёт.
— Хватит шутить. Просто поставьте меня на ноги. Я даже согласен провести дома пару дней. Когда всё это закончится.
— Ну, если не женитесь к завтрашнему вечеру, свободного времени у вас будет предостаточно. Об этом весь остров длоров судачит. — Лирикири, словно на струнных играя, скользил пальцами по спине министра, и синяки бледнели. — Или вы намерены утереть нос своим оппонентам и в последний момент сочетаться браком с какой-нибудь счастливицей?