Жена из другого мира (СИ), стр. 50
Бабонтия права: мне выбрали идеальную женщину. Жаль, что мой мир настолько чужд и враждебен ей.
Глава 26
Сбоку послышался щелчок. Вздрогнув, уставился на кусты. Из них высунулись два огромных с тарелку глаза и моргнули.
— Дуся, — я двинулся навстречу саддуху.
Он приседал, съёживался, и к моменту, когда я добрался до кустов, огромные глазищи оказались на уровне моей груди. Своё облысевшее тело Дуся не показывал. Я почесал его ребристую макушку:
— Прости, что не уделял времени, но было много дел.
Справа закурлыкала химера, высунула обросшую бронёй морду, потянулась ко мне. И её стал чесать. Саддух и химера выгибались под моими руками, млели от ласки.
— Милые мои, — улыбался я им. Но вспомнил обстоятельства и помрачнел. — Теперь всем надо быть осторожнее.
Химера мотнула головой.
— Не как обычно. Кто-то задумал плохое против глав рода. Маму мою украли. И вас могут обидеть. Поэтому будьте осторожны.
Основательно обоих нагладив, я подошёл к дому и пока чесал затылок, думая, как достучаться до жены, в стене раскрылась дверь.
Какой у меня милый дом.
И внутри было солнечно от жёлтых обоев и множества приветливо разгоревшихся ламп. Сразу видно — хозяйка в благодушном настроении. Мне даже легче дышать стало, и усталость отступила.
Пройдя по коридору, обнаружил пожелтевшую комнату с пооранжевевшими диванами и сейфовой дверью в подземную лабораторию. Пока у жены отличное настроение, нужно попросить её сделать полочки под эмбрионы. С этой оптимистичной мыслью я спустился по лестнице.
Мои вещи стояли в коридоре.
Даже папин стол из Черундии каким-то дивным образом оказался тут. Эмбрионы аккуратно выстроились вдоль стены на досках из сарая Дуси. Книги располагались стопками, записи в неправильном беспорядке лежали на непонятных приборах из фантазий жены.
Я схватился за голову:
— Аа…
Подошёл к двери в лабораторию, на которой желтела записка:
«Теперь здесь мой будуар.
Попроси жену сделать тебе другую лабораторию».
Приподнял лист. С обратной стороны обнаружились расчёты грузоподъёмности одной из брони моей химеры. Можно было и чистую бумагу взять. Я переложил записку к другим своим записям и остановился перед дверью.
Снова накатывала усталость, в глаза будто набили песок. Потёр их, размышляя, стоит ли заходить сейчас или дождаться полноценного утра. Но хотелось узнать немедленно. Постучал.
Ждать пришлось долго, ещё дважды стучать, прежде чем Бабонтия, наконец, открыла.
— Вы из другого мира? — спросил я.
Зевнув, Бабонтия плотнее укуталась в блестящий халат и вытащила из кармана сигарету. Прикуривая, она исподлобья следила за мной. Выдохнула струйку дыма мне в лицо, но я почти не ощутил неприятного запаха и тепла.
— Уничтоженные кристаллы видел? — спросила Бабонтия.
Кивнул.
— Проходи, — она отступила, шире открывая дверь.
Лаборатория сверкала золотом и драгоценными камнями, по полу стелились меха. Я присел на пуфик, выглядевший не слишком роскошно. Бабонтия улеглась на меховой диван и выпустила к потолку струйку дыма.
— Я была женой посла в ваш мир. Его звали Херинфард Мулькур.
— Херинфардские — королевский род Охтандии.
Бабонтия прикрыла ярко накрашенные глаза:
— Пленившие его люди были крайне амбициозны. Чего нельзя сказать о моих поработителях, — она снова затянулась. — Древнейший магический род, а так и не стали правителями.
— Вы огорчены? — удивился я.
Она склонила голову набок:
— Я бы предпочла умереть во имя чего-нибудь грандиозного, а не ради простой мечты жить в достатке. Не говоря уже о том, что я бы предпочла вовсе не умирать в жалкие восемьдесят.
Я осмотрел её от макушки до остроносых тапочек:
— По строению мне показалось, что мумия из кристалла Какики не совсем человек.
— Ты прав, мы другой вид. Считали вас недоразвитыми, а вы… — она горько улыбнулась и снова затянулась. — Сумели нас удивить. Странное ощущение — из полубога вдруг превратиться в жертву.
— Прости, — только и мог сказать я.
— Что было, то быльём поросло.
Бабонтия выдохнула себе вуаль из дыма. Мне стоило молчать, стоило просто уйти сейчас, но сдержаться было бы выше моих сил:
— А кто открыл порталы, вы или мы? Каков ваш мир? Как вы попали в кристаллы? Что знаете об этой технологии? И что делаете в неактивной форме? А это тело насколько материально? Оно состоит из вплавленного в кристалл или это другая материя? И как с этим всем связаны брачные браслеты глав рода?
Испепеляя меня сердитым взглядом, Бабонтия процедила:
— И в самом деле, чего это я ожидала от тебя сочувствия? Тебе техническую часть подавай.
Я не понимал, почему она хмурится и смотрит так зло. Я же попросил прощения за действия предков, разве это недостаточное сочувствие? А чем плох интерес к её ситуации? Любопытно же…
— Иди-ка ты спать, — процедила Бабонтия, помахивая сигаретой на открывшуюся дверь, — к жене.
— Ну хотя бы что-нибудь расскажите, — я сделал жалобное лицо.
— Вон, — отчеканила Бабонтия.
Пуфик подо мной взвился, я охнуть едва успел, как меня вышвырнуло в коридор. Дверь захлопнулась. И исчезла.
Лёжа на холодно полу, я подумал, что идти спать к жене — не такая уж плохая идея. Жена тёплая. Левую руку дёрнуло вверх, потянуло.
Браслет проволок меня по полу, ступеням, снова по полу. Скорость увеличивалась, на повороте меня впечатало в стену, подтащило к двери. Сердце бешено колотилось, рука выстукивала по дереву створки бешеную дробь.
Такими темпами я жену разбужу, нехорошо получится. Поднявшись, открыл дверь и на цыпочках побежал к следующей. Приоткрыл. Меня втянуло во тьму спальни, тащило к кровати.
Я ткнулся носом в пахшее незнакомыми цветами бельё. Тепло. Тепло и уютно. Голова потяжелела, мысли ворочались медленно. Браслет больше не тянул. Я ощупью стянул ботинки, сбросил фрак и вполз на край большой постели. Посередине её растянулась жена, с другого бока посапывала девочка.
«Кажется, это неприлично», — успел подумать я, прежде чем провалился в сон.
***
Проснулась с ощущением, что меня стиснули с обеих сторон.
Это ненормально вообще-то.
Хотя уютно. Продрала глаза: здравствуй, шоколадная комната нового мира с иллюминаторами бронированных окон.
С одного бока ко мне, подсунувшись под руку, прижималась Вера.
С другого, и тут уже я прикорнула на плече, посапывал Лавентин в измятой одежде.
Я подняла взгляд на потолок в звёздном небе. Странно это всё.
Я здесь на год.
Год.
Надо осознать это.
Узнать надо, сколько год длится. Конечно, сила тяжести вроде обычная, что даёт надежду на совпадение скорости вращения планеты вокруг солнца, но мало ли, вдруг местные считают год не астрономически, а идеологически, вроде советских пятилеток.
Попробовала вообразить себя здесь на столь долгий срок. Фантазия отчаянно пробуксовывала: слишком разные миры. Об аристократических обществах я знала только по книгам и никогда ими не проникалась.
Даже если навскидку может показаться, что олигархическое общество с демократическим строем, в котором я выросла, может подготовить к обществу аристократическому монархическому — это только так кажется.