Преступный маскарад, стр. 9
Эдит изумленно взглянула на него.
— Но это невозможно! Я была у нее вчера вечером и…
— Очень сожалею, мадам, но это так. По всей видимости, она покончила с собой. И оставила вам записку.
— Какой ужас! — воскликнула Эдит и зарыдала.
Детективы почтительно ждали, пока она успокоится, после чего приступили к делу.
— Очень жаль, что придется подвергнуть вас такому испытанию, миссис де Лорка, — сказал Гарсия. — Но вы должны опознать труп.
Эдит охватил неподдельный ужас.
— Нет! — вскрикнула она. — Я не могу! Я просто не в состоянии…
— Но ведь у вашей сестры нет других родственников?
— Нет…
— Тогда вы единственная, кто может опознать ее. Мне очень жаль.
— Кроме того, вас желает видеть капитан Джонсон, мадам, — вступил в разговор Хейворд. — Он хочет задать вам несколько обычных в таких случаях вопросов, чтобы закрыть дело.
— А что я скажу ему? — запротестовала Эдит. — Я ничего не знаю о делах моей сестры.
— Насколько нам известно, вы последняя, кто видел мисс Филипс живой, — объяснил Гарсия.
Эдит сдалась.
— Хорошо. Раз это необходимо… Я буду готова через несколько минут.
12
Сержант Гарсия проводил Эдит в кабинет капитана Джонсона и представил их друг другу. Капитан, грузный мужчина с добродушным лицом, добавил:
— А это сержант Хобсон, друг вашей сестры.
Эдит порадовалась, что ее лицо скрыто вуалью. Зачем он здесь? Только этого не хватало! У нее и так нервы напряжены до предела. Джим не сводил с нее испытующего взгляда, и Эдит поежилась, не зная, насколько хорошо он видит ее лицо сквозь вуаль.
Джонсон подвел Эдит к креслу.
— Понимаю, какой это удар для вас, миссис де Лорка. Кроме того, мне известно, что вы только что похоронили мужа. Я вас долго не задержу. Это чистая формальность.
— Благодарю вас, — тихо сказала Эдит. А вдруг Джим узнает ее голос?
Капитан кивнул стенографистке, сидящей за отдельным столом, и откашлялся:
— У вас была сестра по имени Эдит Филипс?
— Да.
— Сержант Хобсон знал мисс Филипс в течение нескольких лет, так же, как и бармен Дэниэл Листер, и оба утверждают, что она никогда не говорила им о том, что у нее есть сестра. До вчерашнего дня.
— Мы не были близки и не виделись с тех нор, как я вышла замуж за мистера де Лорку.
— Ваша сестра адресовала свою предсмертную записку Мэгги. Полагаю, она имела в виду вас?
— Да.
Джонсон протянул ей листок бумаги. Эдит сделала вид, что читает.
Джим кашлянул.
— Вы не возражаете, я тоже взгляну? Конечно, если там нет ничего личного.
— Пожалуйста. — Эдит подала ему листок.
Джим начал вполголоса читать записку, останавливаясь после каждой фразы и напряженно морща лоб.
— «Мэгги, прости меня. Спасибо за то, что ты предложила мне помощь, но я чувствую, что все бесполезно. У меня больше нет сил бороться. Я не хочу жить. Эди». Все бесполезно… — повторил Джим. — Как вы думаете, что она хотела этим сказать, миссис де Лорка?
— Не знаю. Она пригласила меня к себе. Я толком не поняла зачем. Может быть, хотела попрощаться? Она говорила о своих финансовых проблемах, и я предложила ей деньги. Но она отказалась.
— Почему Эди пошла на похороны вашего мужа? — спросил Джим.
Эдит ответила не сразу.
— Она тоже любила его… давно, много лет назад.
— Его смерть не могла так расстроить ее, что она совершила самоубийство?
— Не знаю.
Капитан Джонсон решил, что нет смысла продолжать расспросы.
— Кто может знать наверняка в подобных случаях? — вздохнул он. — Большое спасибо, миссис де Лорка. Думаю, дело можно закрывать. — Он взял со стола папку и сунул ее в шкаф. Потом обратился к Гарсии: — Ты предупредил миссис де Лорка насчет опознания?
Тот кивнул. Джонсон ободряюще добавил:
— Это всего лишь формальность.
Эдит встала. Джим поспешно вскочил на ноги.
— Я провожу вас.
Она хотела отказаться, но деваться было некуда. В молчании они дошли до лифта и спустились в подвал, потом долго шли по коридору со стенами, выкрашенными белой краской, и наконец остановились у двери, на которой висела табличка «Вход только по специальному разрешению».
Джим пропустил ее вперед. Она оказалась в тесном полутемном помещении. Единственное окно выходило во двор, в глубине которого находился морг. Эдит нервно сжала руки, чувствуя, как ее охватывает пронизывающий холод. От страха ей захотелось прижаться к Джиму, но она понимала, что это невозможно. В дверях появился заместитель следователя по уголовным делам. Он щелкнул выключателем, и комнату залил режущий глаза свет люминесцентной лампы. Посреди комнаты Эдит увидела металлический стол, на котором лежал труп Маргарет, до подбородка укрытый белой простыней. Следов крови на лице не было, волосы аккуратно зачесаны назад. Эдит отшатнулась и вскрикнула.
Потрясение оказалось слишком сильным, хотя она была готова ко всему.
— Это ваша сестра Эдит Филипс? — спросил заместитель следователя.
— Да, — ровным голосом ответила Эдит, не сводя глаз с трупа.
Свет погас, последнее свидание с Маргарет окончилось. Стоя в темноте, она почувствовала прикосновение сильной руки Джима.
— Пойдемте, я угощу вас кофе.
Следуя то коридору за Джимом. Эдит ощутила прилив странного, почта болезненного возбуждения. С прошлым покончено, начинается новая жизнь!
Джим проводил ее в комнату отдыха, усадил за столик и принес две чашки дымящегося кофе. Эдит достала из сумочки пачку сигарет и жадно закурила. Она понимала, что следующие несколько минут могут решить ее судьбу. Если Джим ничего не заподозрит, значит, она победила.
— Почему вы на меня так смотрите? — с вызовом спросила Эдит, глядя ему прямо в глаза.
Джим смутился.
— Я… извините меня, — пробормотал он. — Просто… вы очень похожи на Эди.
— Мы же с ней близнецы, — пожала плечами Эдит.
Джима словно прорвало.
— Вчера, еще вчера она была жива, — заговорил он горячо и несколько бессвязно. — Я рассказывал ей, куда собираюсь поехать в воскресенье, она слушала и кивала… и очень расстроилась, оттого что я должен был выйти на дежурство и не смог пойти в ресторан отпраздновать ее день рождения. Я тогда не понял, что с ней происходит, какой же я был дурак! Ей так важно было пойти куда-нибудь. Куда угодно — в кафе, в кино… Наверное, не хотела сидеть в одиночестве дома в такой день… На нее все сразу навалилось: похороны, разговор с Бимисом, он угрожал ей, говорил, что выгонит в конце месяца… Проклятье, все могло сложиться иначе, если бы мы вчера… Она была бы сейчас жива!
— Не вините себя, сержант, — мягко сказала Эдит. — Она все равно убила бы себя, не вчера, так в другой день.
— Но почему? Почему? Мы могли бы быть так счастливы вместе.
— Вы любили ее?
Джим смутился.
— Я хотел на ней жениться.
— Вы говорили ей об этом?
— Нет… но она догадывалась наверняка. Мы не раз говорили о птицеферме, которую я собирался купить, когда выйду в отставку. Эди знала, что я старался для нас обоих.
— Не думаю, что ваше предложение руки и сердца повлияло бы на ее решение уйти из жизни, сержант.
— Почему вы так думаете?
— Потому что хорошо ее знала. И хотя мы не виделись много лет, ее смерть не удивила меня. Эдит всегда была склонна драматизировать ситуацию, изображать из себя мученицу и упиваться жалостью к себе. Эта ее черта иногда очень утомляла окружающих.
— Нет-нет, вы ошибаетесь! — воскликнул Джим. — Она была совсем не такая!
— Не стоит идеализировать Эдит, сержант, хотя если вам так легче… И все-таки повторяю: она обожала упиваться собственными несчастьями, настоящими и вымышленными.
— Это неправда! Она была добрая и благородная. И очень отзывчивая. Ее все любили. Вы не знали ее по-настоящему.
Эдит горько усмехнулась.
— О-о, я-то как раз знала ее лучше всех.
К столику подошел заместитель следователя по уголовным делам.