Самая страшная книга. Лучшее (сборник), стр. 17

Осторожно ступая, он вернулся в душевую. В тишине отчетливо слышались падающие капли. Кап. Кап. Кап.

Сам не зная зачем, Иван поднял с пола флакон из-под шампуня и сжал его в кулаке. Пройдя мимо пустых безмолвных кабинок, он медленно выглянул наружу.

Вода в бассейне была неподвижна – но теперь зеркальная гладь не манила к себе. Иван сомневался, что вообще еще хоть раз войдет в воду – хоть в бассейне, хоть в море. Нет, он не сунется туда, где нечто холодное, темное и незнакомое может прикоснуться к тебе, и ты будешь беззащитен, потому что ты здесь чужак – твои далекие предки в эволюционной цепи выползли на сушу слишком давно, а это… это существо чувствовало себя… как рыба в воде.

Пробираясь вдоль стены, стараясь держаться как можно дальше от бассейна, Иван двинулся к женской раздевалке, держа в вытянутой руке флакон. Он почти дошел.

Что-то очень большое вынырнуло из глубин, обдав его холодной волной. Иван не удержал равновесие и упал, выронив флакон. Он больно треснулся головой о кафельный пол, когда новая волна накрыла его и потащила прямо в бассейн. Ударившись коленями о бортик, Иван рухнул в воду, не успев вдохнуть. Перед глазами поплыли темные круги – один из этих кругов увеличился в размерах, виляя из стороны в сторону и заслоняя собой голубую толщу воды.

– Ирка… – почему-то сказал Иван. Точнее, хотел сказать, потому что едва он открыл рот, вода хлынула в легкие.

Ирка стояла в дверях и протягивала ему ключ с бирюзовым амулетом. Тот переливался всеми оттенками голубого цвета, как и Иркины глаза.

– Останься, – повторял Иван, как заведенный. – Пожалуйста. У нас все будет хорошо. У нас будут дети. Много детей.

Она приложила палец к губам, потом подошла ближе и толкнула его в грудь так сильно, что он покачнулся. И еще раз. И еще.

– Ирка… – хотел сказать он в последний раз, но изо рта полилась вода.

Тогда она встала на цыпочки и поцеловала его.

Ивана рвало водой с привкусом хлорки.

Он перевернулся на бок и дергался всем телом, исторгая из себя тошнотворную жидкость. Кто-то сильно постукивал его ладонью по спине.

– Ну вот, молодец! Жить будешь.

Иван судорожно вдохнул и открыл глаза. Он лежал на холодном полу возле бассейна – рядом на корточках сидел мужик в черных плавках.

– Ну ты меня напугал! – толстяк виновато улыбнулся. – Вижу, ты по соседней дорожке плыл себе, плыл, а потом – р-раз! – и ко дну пошел. Еле успел тебя достать.

– Сп… спасибо… – только и смог выдохнуть Иван. – А мне… мне тут померещилось…

Он машинально облизнул губы. Они саднили – вкус воды во рту сменился сладковатым привкусом крови.

– Я… это… искусственное дыхание тебе сделал… – сказал мужик и потупился.

Вид у него был такой смущенный, что Иван неожиданно для себя хрипло захохотал.

Несмотря на уговоры своего спасителя, Иван наотрез отказался вызывать скорую и даже упросил его ничего не говорить дежурной в белом халате.

– У нее наверняка неприятности будут из-за меня, – пояснил Иван. – А я сам виноват. Устал на работе… Зря полез в бассейн. Сейчас я в норме. Правда.

Толстяк, представившийся Владимиром Сергеевичем, помог ему дойти до душевой и не отходил ни на шаг. Теплая вода окончательно привела Ивана в чувство. Он испытывал смесь неловкости, стыда и… облегчения… Как будто, оказавшись на пороге смерти, едва не утонув, он разорвал связь с прошлым… с Иркой… со своими глупыми страхами…

Владимир Сергеевич мылся под душем в соседней кабинке, фыркая, как бегемот, и с беспокойством поглядывая на спасенного. Плавок он так и не снял.

Оказавшись в раздевалке, Иван поспешно вытерся полотенцем, впопыхах оделся почти на влажное тело, схватил спортивную сумку и, скомканно попрощавшись со своим спасителем, вышел через распахнутую дверь в прохладный холл.

Тетки в белом халате нигде не обнаружилось. На стойке лежал его паспорт: края страниц оказались влажными, будто кто-то листал их мокрыми пальцами. Гардеробщица тоже ушла – куртка Ивана одиноко висела на крючке. Иван оделся и почти выбежал на улицу.

По дороге домой ему стало плохо – Иван пожалел, что не согласился на уговоры и не вызвал скорую. Голова кружилась, саднило горло, болел живот. Его подташнивало. На всякий случай он достал смартфон, но тот разрядился. Иван выругался – нечего в игрушки играть битый час.

В лифте его вырвало – уже не прозрачной водой бассейна, а сгустком черной жижи. У дверей квартиры он дрожащими руками вытащил свой ключ и дважды уронил его, прежде чем попал в замочную скважину. Иван ввалился в пустую квартиру, запер за собой дверь и начал спешно срывать одежду – зуд стал нестерпимым. Особенно ныл бок, правая рука и нога. Раздевшись догола, он обнаружил на теле воспалившиеся царапины.

«Надо бы Ирке позвонить», – подумалось ему, а потом его снова вырвало. Он доковылял в ванную, сполоснул лицо. Холодная вода освежила и придала сил. Повинуясь интуиции, он открыл холодный кран в ванной на полную, заткнул пробкой слив и с облегчением плюхнулся в ледяную воду.

Зуд на коже унялся, но тошнота лишь усилилась. Его начало пучить, живот раздался и заурчал. Когда вода достигла края ванны и полилась на пол, Иван попытался наклониться, чтобы закрутить кран, но боль в животе заставила его замереть.

Сквозь шум воды он услышал, как в коридоре щелкнул замок. Кто-то открыл дверь.

– Ирка… – прошептал он и улыбнулся. Все-таки пришла.

А потом он вспомнил, как она вернула ему ключ.

Это была не Ирка.

Дверь в ванную со скрипом отворилась, кто-то вошел и закрутил холодный кран. Иван прищурился и попробовал сосредоточиться, но увидел только белый рукав и руку, сжимавшую ключ с бирюзовым амулетом.

Живот пронзила судорога. Его распирало изнутри. Давление казалось почти непереносимым.

Дверь снова скрипнула, и в ванну вошел кто-то еще, заслонив свет лампы массивным силуэтом.

– Ну, вот молодец, – сказала тень.

Иван с трудом разлепил глаза. На краю ванны сидела тетка из бассейна все в том же белом халате и смотрела на Ивана, как любящая мать на свое чадо. Рядом с ней стоял ночной пловец – Владимир Сергеевич – абсолютно голый – вот только гениталии у него отсутствовали, как у пластиковой куклы. Он протянул руку под воду, и его ладонь преобразилась, превратившись в тонкий и острый, как бритва, плавник.

– Еле успел тебя достать, – сказал Владимир Сергеевич, ободряюще улыбнулся и полоснул Ивана по животу.

Наступило облегчение. Теряя сознание, Иван увидел, как из раны на животе в ванну вырываются десятки существ, похожих на головастиков-переростков. Они кишели в холодной багровой воде, двигались кругами и, утыкаясь в кожу, пытались ее прогрызть мелкими острыми зубами.

– За что? – хрипло спросил Иван.

– Т-ш-ш… – тихо прошептала женщина.

Она опустила руку в воду и вытащила пробку.

– У нас будет много детей, – прошептал Иван, словно вспомнив что-то, а потом жизнь вытекла из него без остатка.

Женщина в белом халате и голый мужчина стояли над ванной, взявшись за руки, и смотрели на сток, улыбаясь, словно молодые родители на выходе из роддома.

Вода с шумом устремилась из ванны в сток, унося в водовороте головастиков, отправляя маленьких ночных пловцов в далекое плавание по темным трубам.

Татьяна Томах

Член Союза писателей России и Союза писателей Санкт-Петербурга Татьяна Томах имеет порядка ста публикаций в различной периодике и изданные малым тиражом роман «Имя твоего волка» и сборник «Правила создания дорог».

Номинировалась на премии «Звездный мост» и «Созвездие Аю-Даг».

Рассказ «Аттракционы» стал одним из украшений антологии «Самая страшная книга 2015».

Аттракционы

– Христо, бездельник, чтоб тебе повылазило! Ты почистил рыбу? Нет?! Я разве просила тебя полировать чешую или менять седла, я велела просто почистить рыбу! – Грозный голос тети Ксаны грохотал, как гром, потемневшие глаза сверкали молниями, а сдвинутая набок цветастая косынка и толстые кольца золотых серег придавали ей сходство с пиратом. Рассерженным пиратом, собравшимся кого-нибудь зарубить. Вместо сабли в руке тети Ксаны красовался остро наточенный тесак. – Ты уже считаешь, что старая дама должна вместе со своим радикулитом и слабой спиной сходить на базар, наварить на всех обед и еще переделать твою работу?