Запорошенный рай (СИ), стр. 29

Пока я размышлял, стая приблизилась на расстояние выстрела. Нас они тоже рассмотрели, кто-то взревел дурным голосом и плавуны начали набирать высоту. Ошибочка у них вышла, поздно заметили. Мы с Грубером переглянулись и открыли стрельбу по матриарху. Дело нехитрое — в стену сарая, даже ребенок не промахнется. По размерам, она не сильно от него отличалась. Шквал выстрелов привел к ожидаемому результату, что-то оглушительно хлопнуло и мешок сдулся прямо на глазах. Самка вошла в крутое пике, врезалась в сугроб недалеко от деревни, вздымая облако снега. Радоваться по этому поводу никто не спешил, добыть мало — следует разделать. Работенка та еще, грязная и противная. Она остается таковой до тех пор, пока у тебя брюхо от голода не начинает подводить. Желаешь — не желаешь, плачь горючими слезами и трудись. Добрый кусок жареного мяса на столе, тебя утешит.

Глава 11

Ругаясь на чем свет стоит, я пытался выбраться из внутренностей плавуна. Провалится в брюшную полость, приятного мало, зверюга длиной метров пятнадцать. Стоя на боку животного, пластал тесаком мясо и случайно жилу не ту перерезал, ухнул как в бассейн с кишками. Окружающих мое барахтанье очень веселило. Плюнув на обстоятельства, бросил разделочный нож, больше напоминавший саблю, ухватился за ребро и кое-как выбрался наружу. Рядом нарисовался Грубер.

— Поздравляю Шустрый!

— С чем? — вяло поинтересовался я, выплевывая кусок чего-то мерзкого.

— Как это с чем? Раньше ты был кто? Неженка городская! А теперь ты промысловик! Пока в кровушке добычи не искупаешься с головой, не видать тебе удачи! Зверь сам в руки пойдет!

— Скорее на запах прибежит.

— Ой, да ладно тебе. Обычаи следует уважать, некоторые по несколько лет мелочь ловят, пока не сподобятся. По уму, тебя нужно в море кинуть, кровь смыть. Но раз его нет, то и так сойдет. Иди в сугробе поваляйся, снег тоже вода.

Я запыхтел, подбирая выражения покрепче. Немного подумал и решил не обострять. Люди вольных профессий: старатели и охотники, ритуалам большое значение придают. Наследие от древних предков, которые приманивая везение, ни перед чем не останавливались. Вплоть до нанесения татуировок и шрамов. Промысловики Зимы более цивилизованные, но по сути, те же дикари в набедренных повязках. В крови им видишь ли искупаться понадобилось, нет что бы теплую ванну принять! А еще лучше — горячую! С другой стороны их можно понять, охота дело такое… Неважно что ты ищешь, руду или зверье, все ноги собьешь, пока результата добьешься.

Видя, что я не собираюсь вставать на ноги, Грубер как бы невзначай обошел меня, присел и пихнул руками в бок. Оглашая воздух руганью, я свалился в сугроб, под радостный визг ребятни. Зуб даю, малышня когда вырастет, сама плавуну в брюхо полезет. Затем туда же, своих отпрысков швырнет вместе с внуками. Ага, прилетит на космическом корабле, грохнет зверюгу из туннельного орудия, снимет скафандр и прямиком в кишки, сырой печенью закусывать. Как не крути, люди очень восприимчивые — на том и стоим. Дети смотрят на родителей, если папаша изволит во время обеда вилкой в зубах ковыряться и рыгать, то и сын последует его примеру. Пройдет несколько веков, сменятся поколения, неприятная привычка войдет в обычай. Приехавшего чужестранца станут считать невоспитанным, он видите ли губы салфеткой промокает и ложку применяет по назначению!

Поднялся на ноги и стряхнул с себя липкую массу, в которою превратился снег смешанный с кровью. Работать на разделке мне резко расхотелось. Прихватил ближайшие салазки, нагруженные вырезкой и направился в поселок. Грубер крикнул мне в след:

— Ты куда?

— Отмываться, кровь под костюм просочилась, руки и ноги начали замерзать, только простудиться не хватало.

Охотнику я не соврал, на мешковатом, клееном из кишок того же плавуна облачении, ослабли завязки. Влага намочила рукава и штанины, про шею вообще лучше помолчать. На таком морозе, получил полный букет ощущений, антифризка сигналила однозначно — пора в тепло. К тому же, разыгрывать из себя рубаху-парня, порядком надоело. В другое время, я этим отравителям объяснил бы, про обычаи и как нужно с гостями обращаться. Но деваться некуда, крутость свою доказал, нужно завоевывать доверие. Отмороженных убийц не уважают — их боятся. В сложившейся ситуации, метод запугивания сработает только временно. Когда я уйду к городу, вероятнее всего, Бонкора просто прикончат. Хотя бы ради скорострела, эффективность которого Грубер уже успел оценить. Захватят буер и ищи-свищи людей в чистом поле. Они же тут все, рациональные до невозможности, выгодно убить — зарежут и глазом не моргнут. Этот момент относиться к чужакам. Если тебя приняли в стаю, чего я в общем-то и добивался — отношение кардинально меняется. Друзей или приятелей, предавать не принято. Вот и пришлось, изображать из себя невесть что. Ага, я такой — крутой недотепа-помощник, смех и слезы одним словом.

Скидал мясо в ледник и пошел на кухню, стянул верхнюю одежду и стал прикидывать — как бы отмыться и постираться? Проблему разрешили ввалившиеся следом ребятишки, нагрели мне в кастрюле воды и показали закуток, огороженный занавесками. Слив есть, ведро тоже — что еще нужно для счастья? Разбавил кипяток и устроил банный день, кусок мыльного корня очень выручил. Вымылся до скрипа. Пристроил на сковородку кусок свеженины и устроился у стола. Жить можно! Хорошенько отдохнуть не получилось, появился Бонкор. Выяснив, что кроме меня никого в пещере нет, он положил передо мной, рисунок сборки.

— Ерунда получается, — он потыкал пальцем в какую-то закорюку. — Как бы беды, при модификации не случилось.

Я вопросительно поднял бровь.

— Злосчастный центр управления, нам всю цепочку нарушает. Сгоришь ты Шустрый, как пить дать — сгоришь.

— Говори прямо, чего ты как девственница на сносях себя ведешь? Непорочно зачал и не знаешь что делать? Вернемся к прокачке на ловкость, только и всего.

— Не советую. Знаешь в чем проблема ходоков? Они все, за редким исключением, начинают с малого. Вживят себе пару симбионтов, думают, что остальное потом добьют.

— Я это уже слышал. Варианты есть?

— Могу заблокировать на время большинство нейро-каналов. Выхода на полную мощность, придется ждать несколько лет. Через сутки, у тебя произойдет прирост процентов на десять. Остальное потом, даже примерно сроки указать не получится. Рисковать твоим здоровьем я не желаю. С такими показателями, прорваться в Ногрейн, а тем более провести с собой меня, ты не сумеешь.

— Давай посмотрим на вещи с другой стороны — зачем нам рай сдался? Что мы там будем делать? Ты когда-нибудь жил с примитивными племенами? С голой пятой точкой по лесам бегал? Преимущество одно — там тепло. Знания твои станут бесполезны, растительный и животный мир совершенно другие. Чем лечить станешь? Переучишься? Подашься в ученики к шаману, завывать и бить в бубен?

— Отказаться от мечты?! — Бонкор подпрыгнул с лавки. — Не хочешь? Вали — я другого найду!

— Опять — двадцать пять! Тебе не кажется, что мы по кругу ходим, и каждый раз, в один и тот же тупик упираемся? Здесь ты кто — ты знахарь! Я тебе могу тайные книги подарить. С моим воинским искусством и твоими умениями, мы в любом месте устроимся. Свет клином на Ногрейне не сошелся! Буер есть, поплывем по звездам на другой материк. Синяки нас в жизни не найдут!

— Ни за что! Ты думал о том, что в раю, мы самыми сильными и мудрыми будем? Построим государство, наши дети выйдут в космос! Вернуться сюда и всех к ногтю прижмут!

— С детьми, это ты погорячился. Для того, что бы поднять промышленность с нуля, не одно поколение уйдет. Не суди о том, чего не знаешь. Не бывает так — одного желания недостаточно, нужны знания и огромное количество людей. Предположим, хроники нам помогут в получении первого. Остальным паразитов на затылки прилепишь или завоевывать станешь? Ты сколько времени учился? До сих пор в учениках ходишь. Представь, что тебе понадобилась тысяча мастеров, разных профессий. Где возьмешь? Так и говори — желаю царствовать! Чем ты в таком случае, от того же градоправителя отличаешься? Личную кормушку хочешь завести?