Навечно связанные (ЛП), стр. 5
Глава 3
На следующее утро, пока Айви, Бет и Дэня одевались на работу, Келси спала, натянув на голову простынь, ступни ног торчали с другого конца. Девочки поняли, что если они не разбудят её, то всё лето они будут работать, а Келси - тусоваться. Поэтому в 6:33 её вытащили из постели и отнесли прямо на кухню гостиницы.
Девушки и Уилл подали завтрак, а затем убрались в номерах и постирали полотенца и простыни. К полудню воскресенья, гости, приехавшие на выходные дни, выписались, а Бет и ее тетя ускользнули в город Чатем, чтобы посетить церковь. Бет вернулась довольная собой,- Айви, я нашла тебе пианино для практики! Рояль "Baby Grand"!
- Отец Иоанн сказал, что ты можешь пользоваться тем, что в церкви, - объяснила тетя Синди.- Просто позвони заранее, чтобы убедиться, что кто-нибудь сможет открыть тебе дверь.
Уилл улыбнулся Айви.- У нас впереди еще целое лето воскресных пикников, - сказал он, зная, как сильно ей хотелось снова играть. - Мы можем поменять наши планы на день, и пойти на экскурсию к маяку Чатема вечером, а потом встретиться в церкви.
Айви заключила его в благодарные объятия. Они закончили работу и, после раннего ужина, она умчалась со своими книгами по музыке.
Уже закат пробрался вовнутрь бревенчатой белой церкви Святого Петра, солнце светило сквозь витражные окна, его лучики переливались вдоль каждой стороны маленькой церкви, окрашивая стены в малиновый и золотой цвета. Окно над алтарем, состояло из мазайки тёмно-синих и зеленых стекол, которые изображали лодку во время шторма, где стоял Иисус с протянутой рукой, приглашая Петра пересечь волны.
Мать Айви ходила в церкви по наставлениям министра, а не из-за веры, так что Айви побыла в разных Церквях. Она не понимала почему, но именно в этой Церкви чувствовала себя, как дома, возможно, дело было в ангелах, выглядывающих из своих маленьких боковых окон, или из-за ангела, охраняющего рыбака в круглом окне над входом.
Она разогрелась на пианино, сыграв гаммы, концентрируясь с каждым движением рук, наслаждаясь ростом и падением приливов нот. Надеясь, что сможет найти пианино, она попросила своего учителя по музыки подобрать ей что-нибудь, над чем она могла бы поработать летом. Она начала с Шопена, наслаждаясь ощущением гладких клавиш под своими пальцами, счастливо сосредоточена в стремлении научиться первому движению фортепианного концерта.
Через час, она потянулась и встала. Прогуливаясь вокруг маленькой церкви, Айви разрабатывала затекшие плечи. Солнце изменило свое положение, и красные и золотые блики в окнах горели, словно тлеющие угольки в растущем сумраке церкви. Айви снова села и заиграла попурри из любимых песен Филипа. Для нее было очень сложно оставить своего младшего брата на лето. Она начала играть песню, которая являлась чем-то особенным для нее и Филиппа "Туда, где ты". Филипп был уверен, что она была написана о Тристане. Первый раз, когда Айви услышала голос молодого Филипа, который подпевал Джошу Гробэну, она заплакала.
Был ли Тристан, как поется в песне, просто "дыханием"? Мог ли он как-нибудь наблюдать за ней?
Айви всегда молилась ангелам, но эти ангелы не были людьми, которых она на самом деле знала и любила. Она окинула взглядом витражи. Католики молились святым, также как и ангелам, а святые были обыкновенными людьми. Когда она звала Тристана во сне, молилась ли она ему? Или она просто скучала по нему?
Летом прошлого года, когда Тристан вернулся в виде ангела, он услышал Айви. И Айви, как только она начала верить, снова услышал его, когда он скользнул внутрь ее головы. Но как только она была в безопасности от Грегори, Тристан оставил ее. Он сказал ей, что хотел бы быть с ней навсегда, но он не мог остаться с ней. С этого времени, она не могла больше видеть его свечение или слышать его голос в своей голове. Мог ли он до сих пор слышать ее? Знал ли он вообще о ее существовании?
- Если ты меня слышишь, Тристан, это для тебя.- Она начала играть "Лунную Сонату" Бетховена, мелодию, которую она играла для него, когда они впервые были вместе. После окончания, она сидела неподвижно в течение нескольких минут, слезы текли по ее лицу.
- Я здесь, Айви.
Она обернулась.- Уилл!
Он сидел на последней скамье церкви. Она не слышала, как он вошел. В глубоких сумерках здания, Айви не видела его лица. Он медленно встал и подошел к ней. Она быстро вытерла слезы.
Добравшись до Айви, он взглянул на нее сверху вниз с такой грустью в глазах, что ей захотелось отвести взгляд. Он нежно коснулся ее щеки ладонью.- Это та песня, которую ты играли на фестивале искусств,- тихо произнес он.- Это была песня Тристана.
- Да.
- Мне жаль, что тебе до сих пор больно.
Она молча кивнула, боясь, что если заговорит, ее голос будет дрожать.
- Что ты хочешь, чтобы я сделал?- Спросил он, его голос надломился от волнения.- Остался? Ушел? Если это поможет, я могу подождать снаружи церкви, пока ты не будешь готова.
- Останься. Останься, Уилл. Я готова идти. Пойдем со мной, мне нужно вернуть ключ пастору, а потом прогуляемся.
Уилл остался рядом с Айви, идя рядом с ней к машине, но не взял ее за руку так, как он обычно это делал, даже не коснулся её.
Он молча заехал на стоянку в Чатем Лайт.
Она хотела сказать ему, что это все из-за годовщины. Что прошел всего лишь год, и это разжигает воспоминания. Все будет хорошо. Но она не могла этого сказать, потому что не была уверена, было ли это правдой.
Небо над океаном стало темно-синим, первые звезды появлялись на востоке. В западной части неба, последний оранжевый всплеск быстро исчезал, оставляя длинный горизонт пляжа, который простирался к югу от маяка, который сейчас был окрашен лиловым. Они шли на пляж поближе к воде, неся свои сандалии.
- Нам пришло электронное письмо от Филиппа,- наконец сказал Уилл,- Ты, Бет, и я. Он хочет, чтобы мы заглянули к нему в блог.
- Его блог!- Ответила Айви.- "Эй! Попрошу уважения, пожалуйста!" - пишет он, да я прочитала его... он сделал проницательный комментарий, пока находился в летнем лагере. Я просто надеюсь, что важатый, которого он назвал " Лапой Тарантула" не узнает об этом.- Айви рассмеялась.- Я предполагаю, что его важатый слегка "лохмат".
- И очень посредственен, по крайней мере, по отношению к десятилетним ребятам. Он считает мальчиков своими приятелями. Приятель Филипа набросился на него.
- Ого!
- И это было после того, как другие дети поспорили с приятелем, что он не сможет съесть четыре хот-дога за четыре минуты.
- Понимаю. Предполагаю, что в летнем лагере мальчики узнают, что значит быть братьями и состоять в братстве.
Уилл улыбнулся ей, и она вложила свою руку в его. - Отряд Филипа называется "Барсуки". Из "барсуков" он лучший подающий и нападающий.
- Конечно, он лучший. Он мой брат.
Уилл засмеялся.- Он любит греблю. Я не могу дождаться, когда он приедет на каникулы - хочу взять его на каякинг в залив Плезант-Бэй.
Айви повернулась, чтобы посмотреть на Уилла. Его темные волосы растрепались на ветру. У него были самые длинные ресницы, которые обрамляли чувственные карие глаза.
- Если я правильно помню,- сказала она,- ты обещал ему, что вы двое нарядитесь пиратами.
- Да, ну, может быть он забудет об этой части.
Айви покачала головой, усмехаясь.
- Филип никогда не забудет об этом обещании. Я надеюсь, что вы вдвоем не затерроризируете девушек, пока они будут загорать на пляже. Уилл засмеялся и обнял её за плечи.
Они продолжили идти, говоря о Филиппе, а затем завели разговор о необычных гостях, которые приезжали на выходные.
- Постояльцы, остановившиеся в комнате "Морская звезда,- начал Уилл, имея ввиду ванную, оформленную гребешками и морскими звездами,- это женщина его жена или мать?