ОНО, стр. 55

— У-у…

— Так тебе и надо, черт тебя побери.

Генри повалился на бок, сжимая руками причинное место:

— У-у, ты отбил мои яйца. Падло! Мои яйца!

Бен, вероятно, простоял бы неподвижно неопределенно долгое время, возможно, вплоть до того момента, когда Генри пришел бы в себя и бросился на него, но в это мгновение ему в ухо угодил камень, пронзив Бена острой сверлящей болью. Он почувствовал, что из уха потекла кровь.

Бен повернулся и увидел, что по руслу ручья большими шагами к нему приближаются Виктор и Белч. У каждого из них была пригоршня голышей. Виктор швырнул камень, он просвистел мимо уха Бена, другой угодил в правое колено. Бен взвыл от боли и удивления. Третий камешек попал в правую скулу, Бен почувствовал, что у него выступили слезы, а глаз отек.

Бен выкарабкался на другой берег и что было духу полез на склон, цепляясь за корни кустов и деревьев. Наконец он выбрался на ровное место (еще один камень угодил в зад) и на ходу обернулся.

Белч склонился над Генри, а Виктор стоял в пяти шагах от них и швырял камни. Один, величиной с бейсбольный мяч, врезался в кусты, неподалеку от Бена. «Нет, хватит, — подумал Бен, — хуже некуда». Что самое скверное, Генри снова поднялся. Подобно часам «Таймекс», Генри, несмотря на боль, опять ринулся на Бена. Тот повернулся и кинулся напролом сквозь кусты, в западном, как он надеялся, направлении. Если он пересечет Пустыри и доберется до Оулд-Кейпа, то можно стрельнуть два цента и сесть на автобус прямо до дома. А дома, заперев дверь, он бросит свои окровавленные отрепья в мусорный ящик, и этот безумный кошмар наконец-то кончится. Бен представил, как он сидит в кресле в столовой. Чистый, вымытый, в махровом красном халате, смотрит диснеевские мультфильмы по телевизору и пьет молоко с клубникой. «Помни об этом», — мрачно приказал он себе и, переваливаясь с ноги на ногу, поспешил дальше.

Его лицо хлестали верхушки кустов, Бен раздвигал их руками. Попадались колючки. Бен не обращал на них внимания. Он остановился на ровной прогалине, черной от грязной жижи. Перед ним выросли похожие на заросли бамбука кусты. От земли шел нестерпимый зловонный запах.

«Зыбучий песок», — мелькнула у него, как тень, зловещая мысль. Он посмотрел на заросли кустов, залитых стоячей водой. Ему не хотелось углубляться. Даже если нет зыбучего песка, он увязнет там в такой грязи, что в лучшем случае потеряет свою обувь. Бен повернул направо, пустился бегом вдоль кустов и наконец забежал в какую-то рощу.

Деревья, большей частью ели, росли здесь очень густо, борясь за свое место под солнцем, но кустов и травы почти не было, и Бен прибавил скорость. Он сомневался, что движется в правильном направлении, но по-прежнему полагал, что оторвался от преследователей. С трех сторон к Пустырям подступал город, а с четвертой шло недостроенное шоссе. Рано или поздно он куда-нибудь выйдет.

В животе закололо, Бен вздернул остатки свитера и осмотрел рану. Он вздрогнул и даже присвистнул: живот походил на огромный рождественский расписной елочный шар, он был весь измазан кровью и зеленой жижей. Бен опустил свитер. От такого зрелища его едва не стошнило.

Впереди послышался приглушенный шум — какое-то жужжание. Иных звуков не было слышно. Человек взрослый, озабоченный лишь тем, как бы скорее выбраться из этого гнусного места (Бена стали донимать комары, разумеется, не с воробьев, но довольно крупных размеров), человек взрослый не придал бы значения этому шуму или бы вовсе его не услышал. Но Бен был еще мальчишкой и едва оправился от испуга. Он свернул налево и пустился напролом через низкие заросли, похожие на кусты лавра. За ними торчала из земли какая-то бетонная конструкция цилиндрической формы, высотой около трех футов и четырех футов в диаметре. Верх ее был закрыт люком. На нем виднелась надпись: «Канализационное управление. Дерри». Из глубины доносилось какое-то гудение и жужжание.

Бен одним глазом посмотрел в щель люка, но ничего не увидел. Слышалось лишь монотонное гудение, плеск воды. Бен принюхался: воздух внутри был гниловато-влажный, зловонный. Бен вздрогнул, отпрянул назад. Итак, жужжание доносилось отсюда, из канализации. А может быть, тут и коллектор, и дренажный туннель — в страдающем от затоплений Дерри таких люков было предостаточно. Нашел тоже чего испугаться. А ведь как бросило в дрожь! Отчасти оттого, что увидеть в этих дебрях творение рук человеческих было по меньшей мере странным, но насторожила Бена и сама форма конструкции — торчащий из земли бетонный цилиндр. Год назад Бен прочел «Машину времени» Герберта Уэлса: сначала обработку для комиксов, а потом и сам классический роман. Этот цилиндр с крышкой люка напомнил ему о колодцах, ведущих в подземную страну морлоков.

Он поспешно отошел от бетонного цилиндра и попытался определить, где запад. Бен вышел на небольшую лужайку и повернулся так, чтобы его тень была строго сзади. После чего двинулся по прямой линии.

Через пять минут впереди снова послышалось журчание воды. Раздались детские голоса.

Бен остановился, прислушался и тут услышал позади треск веток и другие голоса. Он сразу узнал их. Они принадлежали Виктору, Белчу и Генри.

Похоже, этот кошмар никогда не кончится.

Бен огляделся, куда бы ему спрятаться.

10

Бен вылез из своего укрытия через два часа, весь в грязи, но немного отдохнувший. Он сам не верил, но факт оставался фактом: он даже немного вздремнул.

Когда Бен услышал голоса своих преследователей, он остолбенел, застыл на месте, точно животное, ослепленное фарами грузовика. Сознание было затуманено, подкралась обволакивающая дурнота. Он уже подумал, не лечь ли ему на землю, не свернуться ли калачиком, словно еж: пусть они делают с ним все, что хотят. Безумная мысль, но она почему-то показалась ему на редкость удачной.

Но вместо этого Бен пустился на звук журчащей воды, туда, где раздавались детские голоса. Он попытался вслушаться в них, уловить слова — предпринять все что угодно, только бы стряхнуть с себя паралич воли, этот страх. Впереди послышался плеск, затем последовал взрыв жизнерадостного хохота. Он навеял на Бена тупую тоску и вместе с тем как ничто другое дал ясно понять всю опасность его положения.

Если его поймают, нечего впутывать сюда этих ребят, легче от их присутствия ему не станет. Бен снова свернул направо. Подобно многим людям крупной комплекции, Бен был на удивление проворен. Он пробежал довольно близко от ребят и видел, как снуют их тени на небольшом отрезке между ним и водой, но ребята не заметили его и не услышали. Постепенно голоса стали затихать.

Бен выбрался на узкую тропу, подумал-подумал, покачал головой, пересек тропу и нырнул в заросли. Теперь он сбавил шаг; он не врывался в заросли с ходу, а шагал осторожно, раздвигая руками кусты. Он по-прежнему двигался параллельно ручью и тому месту на берегу, где играли дети. Даже сквозь гущу кустов и деревьев было видно, что этот рукав Кендускига шире, чем тот, в который свалился Генри.

Среди зарослей черной смородины появился еще один бетонный цилиндр, оттуда слышалось глухое журчание воды. За ним был обрыв с насыпью, а под обрывом ручей. Над водой склонился старый вяз. Его корни, обнажившиеся из-за эрозии почвы, походили на растрепанные волосы.

Бен забился в неглубокую пещерку между корнями вяза: он надеялся, что там нет ни жуков, ни змей, он ужасно вымотался, к тому же из-за тупого чувства страха ему было все равно где прятаться. Он прижался спиной к задней стенке пещеры, и тотчас его кольнул корень — точно кто-то с силой ткнул пальцем. Бен попробовал переменить положение и наконец с удобством прислонился к корню.

Показались Генри, Виктор и Белч. Бен думал, что их собьет с толку тропа и они побегут по ней, но этого не случилось. Какое-то время они стояли рядом, совсем близко, до того близко, что Бен мог протянуть руку и коснуться кого-нибудь из них.

— Наверняка эти сопляки видели его, — сказал Белч.