Сателлит для Богини (СИ), стр. 1

Сателлит для Богини

Григорьева Ю, Бочкарева Е

Пролог

Мрачный кабинет, оформленный в черные и темно-синие тона, осветила вспышка огненного портала. Хозяин данных владений, вольготно расположившись в кожаном кресле с высокой спинкой, закинул ногу на ногу и, развернувшись к визитеру, стряхнул пепел от сигары на дорогой венецианский ковер. Весь вид мужчины выражал богатство и власть, от него веяло скрытой силой и тьмой.

-Ну, у тебя и мрачняк, – белокурая девушка поежилась, и, прищелкнув пальцами, зажгла огонь в большом камине. На черных стенах стали плясать отблески пламени, привнося больше уюта в кабинет. Поправив черную тогу, девушка извлекла прямо из воздуха кресло, идентичное тому, на котором восседал хозяин кабинета, и зеркально отобразила его позу, откинувшись на спинку. – Ну и зачем ты меня отвлек? Я, между прочим, селекционирую асфоделы. А то твои на полях просто смерти подобны.

На это заявление владелец кабинета поперхнулся дымом и, окинув девичью фигурку насмешливым взглядом, забросил остатки сигары щелчком в потрескивающий огнем камин.

-Макария, малышка, ты еще помнишь о нашем споре? – мужчина поставил руки на черную полированную столешницу, и оперся подбородком о кулак. – Или забыла?

-Конечно, помню! Осталась последняя попытка, между прочим! – девушка повела в воздухе ладонью, и пригубила шипящий напиток из, появившегося в ее руке, бокала – Ты все же решился? Когда начинаем?

-Детка, ты торопишься, – мужчина усмехнулся и, отодвинув ящик стола, извлек пожелтевший потрепанный пергамент, тут же развернув его – Так, посмотрим. Сделка на пятьдесят побед с одной или другой стороны. Счет… а, ну да, действительно. Осталась последняя жизнь. Не боишься, что он опять напортачит?

-Аид, ты забыл мои слова? Я люблю его, и только его. И замуж за другого не пойду! – бокал с громким стуком опустился на стол, и рассыпался мириадами золотистых искорок. В голубых глазах девушки заплясали гневные огоньки – И ты меня не отговоришь! За пару тысяч лет не смог пошатнуть моей уверенности, а теперь уж и подавно!

-Не кипятись, малышка, – бог хмыкнул, сворачивая пергамент и убирая его в стол. – Я лишь предлагаю немного изменить правила. Раз уж это последнее перерождение.

-Ты меня заинтриговал. Говори, – девушка заинтересованно вскинула одну бровь, напрягшись от предвкушающего тона собеседника.

-Все просто. Пять смертей увеличим на десять. Ну и еще маленькие нюансы, – Аид пошевелил пальцами, пытаясь показать незначительность остальных изменений. Но блондинка слишком давно и хорошо знала бога смерти, чтобы не обратить на это внимание.

-Полный список изменений, Аид. И, давай быстрее. У меня плотный график, сам знаешь. В это время столько блаженных из-за средств массовой информации и наркотиков, что я толком и отдохнуть не успеваю.

-Хорошо, детка. Но учти, если не принимаешь изменения – то договор обнуляется, – Аид ухмыльнулся, глядя на надувшую пухлые губки Макарию, и нажал кнопку современного переговорника, умостившегося на углу стола – Эриния, занеси, будь добра, документы на душу того сателлита. И коньяк, можно без кофе.

Через пятнадцать минут, изучив весь перечень изменений, хмурая богиня смерти блаженных, едва не сломав ручку, подписала документы.

-Когда начинаем? Подготовиться не хочешь? – широко улыбнувшись, Аид сцепил пальцы, расслабленно откинулся в кресле, скользнув по напряженной фигурке взглядом.

-Дела за меня своим Эриниям передашь. А судя по этим пунктам, готовиться мне смысла нет. Отправляй уже, – устало махнув рукой, девушка прикрыла глаза. Щелчок пальцев, и от щиколоток по тонкой ткани черной тоги скользнули яркие синие огоньки адского пламени. Еще миг, и спокойно сидящую девушку полностью скрыло сверкающими языками огня. Когда огонь опал, она пропала. Шелковая материя тоги плавно осела на опустевшее кресло.

-До скорой встречи, малышка. Повеселимся, – расслабленность в один миг слетела с бога смерти, и палец вновь потянулся к переговорнику. – Эриния, вызови мне срочно душу Кастора Целия. Макария уже там, пора девочке узнать, что Аида переиграть ей не дано.

Глава 1

Влад

Противный писк будильника ворвался в спящее сознание, отразился в висках, вырывая из горла хриплый стон. Рука взметнулась, чтобы скинуть эту дрянь с тумбочки, но будильник издевательски запищал в другое ухо.

- Вла-ад, – Светка, шлепнула меня по плечу.

- Отвали, – буркнул я и открыл глаза, спеша тут же их закрыть.

Во-первых, попытка взглянуть в глаза суровой реальности вызвала дикий спазм в висках, а во-вторых – над постелью возвышался отец, сжимавший в руке гадский будильник.

- Рота, подъем! – гаркнул отче.

- Па, в чем дело? – недовольно спросил я, натягивая на голову одеяло.

Одеяло тут же отлетело в сторону, обнажив не только мои бренные телеса, но и взлелеянное в солярии тельце моего вчерашнего увлечения. Светка вскрикнула и прижалась ко мне. Накрыв ее собственной подушкой, я все-таки сел и, прищурив один глаз, взглянул на отца. Тот швырнул в меня штанами и вышел из моей спальни.

- Влад, – Светка потянулась ко мне, но я остановил ее.

- Чуть позже, малыш. Отче ждать не любит.

Сказав это, я натянул штаны и вышел вслед за отцом. Нашел я его на первом этаже наших хоромин. Родитель сидел на кожаном диване, закинув ногу на ногу, и вертел стрелки будильника. Кстати, будильник был самым дешевым, память родителей о прошлой жизни. Не знаю почему, но с этим писклявым орудием пыток они упорно не желали расставаться. Перед отцом, на стеклянном столике, стоял стакан с уже разведенным «Алко Зельцером». Для меня. Выпив залпом снадобье, я упал рядом с отцом и откинул голову на спинку дивана. Глаза снова закрылись в ожидании чудодейственного эффекта адского зелья.

- Легче? – поинтересовался отец.

- Не, – проворчал я. – Нужно больше покоя.

- В гробу будет вечный покой, – усмехнулся язвительный отче.

- Мрачняк, – констатировал я.

- Твоя жизнь – мрачняк, – тут же парировал родитель. – Шалава твоя – мрачняк. Музычка твоя – мрачняк.

Я тут же открыл глаза и хмуро взглянул на отца.

- Вот только музыку не трогай, – уже привычно огрызнулся я. – Это серьезно.

- Универ – серьезно. – Ввернул, так же привычно, мой строгий родитель. – Твое будущее – серьезно, а музыка – фигня на постном масле. Мы не для того с твоей матерью такие деньги вбухиваем в твое обучение, чтобы ты дурью со своими дружками маялся, да этих вот, – отец кивнул в сторону второго этажа, – топтал в пьяном угаре.

- Па, я же не каждый день в таком состоянии, – возмутился я. – А это эта, – я тоже указал взглядом наверх, – давно не девица и знает, что делает.

- Конечно, знает, – рассмеялся предок – Тебя, дурака, окрутить хочет. Через пару недель заявит, что залетела, что делать будешь?

- Не полный идиот, предохраняюсь, – проворчал я. – Па, инквизиция окончена?

- Только началась! – рявкнул отец. – Меня достало твое раздолбайство! Сегодня же выкинешь все свои балалайки, сожжешь тетради с бездарными стишками и засядешь за конспекты! И чтобы больше ни одной дешевки в твоей постели. Хочешь бабу, женись, порядочная невеста есть на примете.

- Юркова что ли? – хохотнул я. – Уволь.

- Уволю, из дома, от кормушки, от банковской карты, – пообещал родитель.

А вот тут отец перегнул. Он принципиальный, я принципиальный, один корень. Взглянув на него исподлобья, я поджал губы, ожидая следующей реплики. Родитель не заставил себя ждать.

- Толпа тупых юнцов, орущие дурные песни – это не будущее, Влад. Когда-то я даже гордился, что у меня сын стихи пишет, но теперь вижу, надо было тогда еще тебя в ежовые рукавицы брать. А все твоя мать…

- Маму не надо приплетать, – вновь огрызнулся я, все более распаляясь. – И не надо оскорблять моих друзей. В конце концов, молодость дается на то, чтобы было, что вспомнить в старости. Я еще успею стать нудным пузатым мужиком, отчитывающим своего сына.