Преступление в крестьянской семье, стр. 1
— Подсудимый, встаньте, — сказал председатель суда. — Вы обвиняетесь в убийстве своего тестя Франтишека Лебеды. В ходе следствия вы признались, что с намерением убить Лебеду трижды ударили его топором по голове. Признаете вы себя виновным?
Изможденный крестьянин вздрогнул и проглотил слюну.
— Нет, — сказал он.
— Но Лебеду убили вы?
— Да.
— Значит, признаете себя виновным?
— Нет.
Председатель обладал ангельским терпением.
— Послушайте, Вондрачек, — сказал он. — Установлено, что однажды вы уже пытались отравить тестя, подсыпав ему в кофе крысиный яд. Это правда?
— Да.
— Из этого следует, что вы уже давно посягали на его жизнь. Вы меня понимаете?
Обвиняемый посопел носом и недоуменно пожал плечами. — Это все из-за того лужка с клевером, — пробормотал он — Он взял да продал лужок, хоть я ему и говорил: «Папаша, не продавайте клевер, я куплю кроликов…»
— Погодите, — прервал его председатель суда. — Чей же был клевер, его или ваш?
— Ну, его, — вяло произнес обвиняемый. — А на что ему клевер-то? Я ему говорил: «Папаша, оставьте мне хоть тот лужок, где у вас люцерна посеяна». А он заладил свое: «Вот умру, все Маржке останется…» Это, стало быть, моя жена. «Тогда, говорит, делай с ним, что хочешь, голодранец».
— Поэтому вы и хотели его отравить?
— Ну да.
— За то, что он вас выругал?
— Нет, за лужок. Он сказал, что его продаст.
— Однако послушайте, — воскликнул председатель, — это ведь был его лужок? Почему же было не продать?
Обвиняемый Вондрачек укоризненно поглядел на председателя.
— Да ведь у меня-то там, рядом, засеяна полоска картофеля, — объяснил он. — Я ее и покупал с расчетом, чтоб потом стало одно поле. А он знай свое: — Какое мне дело до твоей полоски, я лужок продаю Юдалу".
— Значит, между вами были нелады? — допытывался председатель.
— Ну да, — угрюмо согласился Вондрачек. — Из-за козы.
— Какой козы?
— Он выдоил мою козу. Я ему говорю: «Папаша, не троньте козу, а не то отдайте нам за нее полянку у ручья». А он взял и сдал ту полянку в аренду.
— А деньги куда девал? — спросил один из присяжных.
— Да куда ж их деть? — уныло протянул обвиняемый. — Убрал в сундучок. «Умру, говорит, вам достанется». А сам все не помирает. Ему было, наверно, уж за семьдесят.
— Значит, вы утверждаете, что в неладах был повинен тесть?
— Верно, — ответил Вондрачек нерешительно. — Ничего он нам не давал. Пока, говорит, я жив, я хозяин, — и никаких. Я ему говорю: «Папаша, купите корову, я тогда этот лужок распашу и не надо будет его продавать». А он ладит свое: мол, когда умру, покупай хоть две коровы, а я эту свою полоску продам Юдалу.
— Послушайте, Вондрачек, — строго сказал председатель. — А, может, вы его убили, чтобы добраться до денег в сундучке?
— Эти деньги были отложены на корову, — упрямо твердил Вондрачек. — Мы так и рассчитывали: помрет он, вот мы и купим корову. Какое же хозяйство без коровы, судите сами. Навоза, и то взять негде.
— Обвиняемый! — вмешался прокурор. — Нас интересует не корова, а человеческая жизнь. Почему вы убили своего тестя?
— Из-за лужка.
— Это не ответ.
— Лужок-то он хотел продать…
— Но после его смерти деньги все равно достались бы вам!
— А он не хотел умирать, — недовольно сказал Вондрачек. — Кабы умер по— хорошему… Я ему никогда ничего худого не сделал. Вся деревня скажет, что я с ним, как с родным отцом… Верно, а? — обратился он к залу, где собралась половина деревни.
В публике прокатился шум.
— Так, — серьезно произнес председатель суда. — И за это вы хотели его отравить?
— Отравить! — пробурчал обвиняемый. — А зачем он вздумал продавать тот клевер? Вам, барин, всякий скажет, что клевер нужен в хозяйстве. Как же без него?
В зале одобрительно зашумели.
— Обращайтесь ко мне, а не к публике, обвиняемый, — повысил голос председатель суда. — Или я прикажу вывести ваших односельчан из зала. Расскажите подробнее об убийстве.
— Ну… — неуверенно начал Вондрачек. — Дело было в воскресенье. Гляжу — опять он толкует с этим Юдалом. «Папаша, говорю, не вздумайте продать лужок». А он в ответ: «Тебя не спрошусь, лопух!» Ну, думаю, ждать больше нечего. Пошел я колоть дрова…
— Вот этим топором?
— Да.
— Продолжайте.
— Вечером говорю жене: «Забирай-ка детей да иди к тетке». Она — реветь. «Не реви, говорю, я с ним еще сперва потолкую…» Приходит он в сарай и говорит: «Это мой топор, давай его сюда!» Я ему говорю: «А ты выдоил мою козу». Он хотел отнять у меня топор. Тут я его и рубанул.
— За что же?
— Ну, за тот лужок.
— А почему вы его ударили три раза?
Вондрачек пожал плечами.
— Да уж так пришлось, барин… Наш брат привычный к тяжелой работе.
— А потом что?
— Потом я пошел спать.
— И заснули?
— Нет. Все думал, дорого ли обойдется корова, и что ту полянку я выменяю на полоску у дороги, чтобы было одно поле.
— А совесть вас не беспокоила?
— Нет. Меня беспокоило, что земля у нас вразнобой. Да еще надо починить коровник, это обойдется не в одну сотню. У тестя-то ведь и телеги не было. Я ему говорил: «Папаша, господь вас прости, разве это хозяйство? Эти два поля прямо просятся одно к другому, надо же иметь сочувствие».
— А у вас самого было сочувствие к старому человеку? — загремел председатель.
— Да ведь он хотел продать лужок Юдалу, — пробормотал обвиняемый.
— Значит, вы его убили из корысти?
— Вот уж неправда! — взволнованно возразил обвиняемый. — Единственно из-за лужка. Кабы мы оба поля соединили…
— Признаете вы себя виновным?
— Нет.
— А убийство старика, по-вашему, не преступление?
— Так я ж и говорю, что это все из-за лужка, — воскликнул Вондрачек, чуть не плача. — Нешто это убийство? Мать честная, это же надо понимать, барин. Тут семейное дело, чужого человека я бы пальцем не тронул… Я никогда ничего не крал… хоть кого спросите в деревне, Вондрачека все знают… А меня забрали, как вора, как жулика… — простонал Вондрачек, задыхаясь от обиды.
— Не как вора, а как отцеубийцу, — хмуро поправил его председатель. — Знаете ли вы, Вондрачек, что за это полагается смертная казнь?