Ген луны (СИ), стр. 1
Новинки и продолжение на сайте библиотеки
========== Сюрприз на день рождения ==========
Мазок, еще один…Темно-синий…и тут же рядом, словно непроглядная тьма ночи приютился черный цвет. Красный…чуть темнее, темнее…
Аня стояла у мольберта и уже третий час билась со своей картиной.
— Черт! Да что же это такое! – в который уже раз вспыхнула она. – Вы меня просто убиваете! Столько времени меня мучить может только тот, кого не существует на свете…это невыносимо…столько времени маяться с одним только небольшим участком на картине…вопиющий непрофессианализм!— ворчала девушка, лихорадочно возя кистью по палитре.
— Тсс…давайте сделаем ей сюрприз. Значит так: она ведь сейчас рисует…короче, мы прокрадываемся в комнату и все дружно поздравляем её, – злодейски потирая руки, прошептала Алинка, кивая на дверь Аниной комнаты.
— Ты так думаешь?— с сомнением спросила Лена, поглядывая на плотно закрытую дверь.— А вдруг мы ее напугаем?
— Ну это само собой.— захихикала сестра.— Зато ее испуг быстро сменится восторгом. Значит договорились: врываемся в комнату и дружно голосим: «С днем рожденья!» и ты, Димон, даришь ей цветы.
— А что это сразу я?!— возмутился он. Алина смерила его пронзительным взглядом, словно говоря: «Ну ты и тормоз! Убила б, если б могла!»
— Что еще за реакция? А кто ж будет их дарить? Я что ли? Поклонники меня неправильно поймут! Я девушка с нормальной ориентацией, зацикленная на определенных вещах…
Лена, стоящая рядом, посмотрела на Алину с кислым выражением лица.
«Вот именно. Зацикленная на определенных вещах…Извращенка. Не ну это же надо – к месту и не к месту приплетать эту свою ориентацию…мда, это не лечится…» — подумала она, благоразумно не высказываясь вслух.
Тем временем, Алинка все еще бушевала на недовольного Димона:
— Всё! Это не обсуждается! Ты ей друг или кто? Тебе что, сложно просто вручить ей веник роз? И вообще, цветы должны дарить мужчины. Открытки, так же как и шмотки созданы для девушек. Так что брысь в комнату! — распорядилась Алинка.
— Да не буду я ей дарить цветы! Отвалите от меня. У меня уже есть для нее подарок, и цветочки, так же как и шмотки я ей совать не собираюсь!
— Ты что, совсем дебил?!!— окончательно рассвирепела Алинка. — Нет, ну что за невменяемый тип! — она недовольно уселась на диванчик поправив блондинистые волосы.
— Дим, ну может ты все-таки подаришь ей цветы? — теряя терпение стала уговаривать парня Лена, которой уже надоело слушать эту тираду.— Скоро придут Анькины и твои родители, и тогда мы не сможем поздравить ее лично, в исконно дружеской атмосфере…
Внезапно из комнаты раздалось гневное рычание. Просвистев, в стену что-то ударилось. Лена и Дима удивленно застыли.
— А…это что было? – спустя минуту промямлила Лена, косясь на комнату подруги. Алинка же фыркнув, сказала:
— У Аньки снова все выходит из-под контроля. Она так бесится, когда у нее что-то не получается с рисованием. Мда, похоже наш «привет» не удался.— хихикнула она, слушая звуки катастрофы за стеной. Спустя пять минут все стихло. Поднявшись с диванчика, Алинка сказала:
— Так, я пойду посмотрю масштабы разрушений, а вы стойте здесь.
— Почему это? — поинтересовался Дмитрий. Алина наградила его взглядом для бедных.
— Да потому что вас же как бы еще нет. Вы должны быть только через полчаса…точнее через пятнадцать минут уже.. А раз наш «привет» провалился, то и сидите теперь в укрытии все назначенное до своего «прихода» время. Я сейчас.
И она важно удалилась, закрыв дверь в Анину спальню.
Аня сидела на полу перед мольбертом, глядя на свою картину снизу вверх. Ладонь была поцарапана, и сильно кровоточила, но девушка словно бы этого не замечала. Она сидела, и как завороженная смотрела на незаконченную картину. Просто смотрела. Бессмысленно.
За спиной хлопнула дверь, и обернувшись, Аня увидела Алинку – свою младшую сестру. Алина была моложе Ани на год, и имела красивую внешность: роскошные, густые светлые волосы, голубые глаза, да и ростом бог не обидел. Аня же была менее яркой: Длинные прямые волосы до талии непонятного цвета: то ли золотистые, то ли рыжеватые, русые или вообще пепельного оттенка. Ане порой казалось, что она метаморф, способный менять свой цвет волос. Большие, болотного цвета глаза: немного уставшие, немного грустные, немного серьезные. Всегда блестящие. Отец называл сестер Инь и Янь, из-за их абсолютно разных характеров. Алина была яркой. Веселой, заводной – просто атомный реактор! А Аня была замкнутой, много рисовала, порой целыми днями и ночами без остановки. Изъяснялась странно. Многие порой не понимали, что она имела ввиду и крутили пальцем у виска. Естесственно у Алинки было значительно больше друзей, и она просто купалась в волнах обожания. У Ани же была одна подруга – Лена, но ей и этого хватало. Все остальное у нее было – рисунки.
— Привет сестренка! Опять бесишься? Что на этот раз не так? – поинтересовалась Алинка, присаживаясь рядом.
— Да этот рисунок…я его просто ненавижу! Все силы выпил!— пожаловалась Аня, помахивая разодранной рукой, которую стало неприятно пощипывать. Алинка углядев царапину, схватила Ровенскую за запястье.
— Ого! Ты что же делаешь! Калечишь себя из-за каких-то рисунков? Сумасшедшая.
Аня выдернула ладонь, когда Алинка случайно нажала на и без того болевшее место.
— Да успокойся ты! Ничего я себя не калечу. Просто нечаянно зацепила угол мольберта, когда…рисовала, — сбивчиво пояснила она, держа ладонь подальше от сестры. К тому же, в ноздри снова лез сладковато-дразнящий запах крови, слегка волновавший ее. – Будь добра, принеси пожалуйста бинт, а я пока что уберусь.
Алинка огляделась. По комнате и правда, словно Мамай с ордой прошел. Все баночки с красками рассыпались по полу, подушка дохлой тушей валялась посреди дивана. Видно было, что ее не раз швыряли о стену. И посреди этого бедлама на ковре сидела Аня, мечтательно зализывающая ранку на ладони. Подкатив глаза к потолку, Алинка вышла из комнаты сестры. В коридоре ее ждали умирающие от любопытства ребята.
— Ну? Что там случилось? – спросила Лена, недовольно косясь на Димку. Похоже, они, за время отсутствия Алины, успели поцапаться.
— Да ничего особенного. Анька руку сломала, — хихикнула та.
— Чего? – вытаращили глаза они. Хмыкнув, Алинка успокаивающе махнула рукой, мол, не волнуйтесь – все в шоколаде.
— Да все в порядке, просто случайно поцарапала ладонь, вот и все.
— Ты больше так не пугай нас…— выдохнула Ленка.
— Кого это нас?..— тихо проворчал Димон.
Еще раз хмыкнув, Алинка прошла в комнату мамы, и как следует порывшись в аптечке, все-таки нашла бинт. Когда она вернулась в комнату, Аня уже прибралась, и отодвигала мольберт поближе к стене, чтобы его случайно не повалили.
— Вот. Давай перевяжем, и будем собираться. Гости должны быть через десять минут.— подмигнув, сказала Алина. Когда рука была перевязана, Аня, в знак благодарности клюнув сестру в щеку, взяла старую простыню, и накинула ее на картину, чтобы та случайно не испачкалась. Младшая сестра смотрела на действия Ани с выражением бесконечного терпения на лице. Возможно кому-то это покажется странным, но Алина действительно не понимала острой любви, можно даже сказать болезненной привязанности Ани к своим картинам.
Едва Аня оделась, и провела щеткой по волосам, как раздался звонок в дверь.
— Я открою! – крикнула Алинка из коридора, и накинув пальто, упорхнула во двор открывать калитку. (Ровенские жили в частном доме).
Аня подошла к мольберту, и приподняв простыню, критически оглядела картину.
— Ну что ж, дорогой милорд, я с вами еще рассчитаюсь. Вы непременно будете моим, — насмешливо сказала Аня человеку, изображенному там. Заслышав шаги, она мгновенно опустила покрывало, и повернулась ко входу из комнаты.
Дверь открылась, и в комнату ввалились родственники: Крыловы – тетя и дядя Ани. Мама – Евгения Андреевна, обняла дочь и вручила ей подарок – духи, потрясающе пахнущие яблоком. Пока взрослые многословно поздравляли девушку, Алина лаской выскользнула в коридор. Возобновился старый спор: