Женщина в озере, стр. 2
Глава 2
Кабинет мистера Кингсли обладал всем, что только можно требовать от кабинета. Он был просторный, неярко освещенный, спокойный, с кондиционированным воздухом. Окна без перемычек, из цельных стекол, и полуприкрытые жалюзи препятствовали вторжению июльской жары. Серые портьеры гармонировали с плотным серым ковром. В углу стояли массивный серебряно-черный сейф и стеллаж со скоросшивателями. На стене висела большая цветная фотография, изображавшая пожилого господина с крючковатым носом и бакенбардами. Между остро отогнутыми уголками воротничка виднелся кадык более массивный, чем у иного человека подбородок. Табличка под портретом возвещала: «М-р Мэттью Гиллерлейн, 1860-1934».
Быстрым твердым шагом Деррис Кингсли обошел вокруг письменного стола, который несомненно стоил своих восьмисот долларов, уместился в объемистом кожаном кресле и взял сигару из ящичка красного дерева с медными уголками.
Он неторопливо обрезал кончик сигары и прикурил от стоявшей на столе массивной отделанной медью зажигалки. Затем откинулся в кресле, выпустил клуб дыма и сказал:
– Я – человек дела. Поэтому поберегите для других свои глупые шуточки.
Судя по карточке, вы – частный детектив. Покажите ваши документы.
Я вытащил бумажник и показал ему все, что нужно. Он просмотрел и бросил документы на письменный стол. Целлулоидный футляр с фотокопией моей лицензии при этом упал на пол. Кингсли не потрудился извиниться.
– Не знаю никакого Мак-Ги, – сказал он. – Я просил шерифа Петерсона порекомендовать мне надежного человека, которому я мог бы дать деликатное поручение. Полагаю, вы и есть этот человек?
– Мак-Ги служит в голливудском отделении, которое находится в подчинении у шерифа, – ответил я. – Можете позвонить и проверить.
– Не нужно. Я думаю, вы мне подойдете. Но в разговоре со мной потрудитесь воздерживаться от плоских острот. И запомните: если я человека нанимаю и плачу ему, то это мой человек. Он должен выполнять мои приказы и уметь молчать. Иначе он вылетит. Ясно? Надеюсь, я не слишком грубо выражаю свои мысли?
– Этот вопрос я бы хотел оставить открытым, – ответил я вежливо.
Он нахмурился, потом резко спросил:
– Сколько вы стоите?
– Двадцать пять монет в день плюс расходы. А моя машина – восемь центов за милю.
– Это просто смешно! – заявил он. – Слишком дорого. Пятнадцать в день – и деньги на стол. Вполне достаточно. Расходы по поездкам я возьму на себя, естественно, в разумных пределах. Но никаких увеселительных прогулок!
Я выдохнул облачко сигаретного дыма, помахал рукой, чтобы оно рассеялось, и ничего не ответил. Мое молчание его озадачило.
Он перегнулся через стол и кончиком сигары, как указательным пальцем, ткнул в мою сторону.
– Пока я вас еще не нанял. Если я это и сделаю, то знайте, что поручение абсолютно секретное. Никакой болтовни о нем с вашими дружками из полиции! Понятно?
– О каком, собственно, поручении идет речь? – спросил я.
– Это вам должно быть безразлично. Ведь вы беретесь за любую детективную работу? Или нет?
– Или нет. Только за более или менее чистые дела. Он уставился на меня, крепко сжав зубы. Его серые глаза сверкали.
– Например, я не занимаюсь бракоразводными делами, – продолжал я. – Кроме того, я беру задаток в размере ста долларов. С незнакомых.
– Хорошо, хорошо, – сказал он вдруг мягко. – Ладно.
– А что касается вашей грубости, то я привык. Большинство моих клиентов начинают с того, что либо проливают слезы на моей груди, либо орут, чтобы показать, кто здесь хозяин. Хотя обычно дело кончается во вполне разумной тональности, если, конечно, клиент остается в живых.
– Ладно, – повторил он почти ласково, продолжая смотреть на меня. – А вы многих своих клиентов теряете?
– Нет, если они обращаются со мной прилично, – улыбнулся я.
– Не желаете ли сигару? – Спасибо. – Я взял сигару и положил ее в карман.
– Я хочу, чтобы вы нашли мою жену, – сказал он. – Она исчезла месяц тому назад.
– Хорошо, – сказал я. – Я найду вашу жену. Он побарабанил пальцами по столу, продолжая неотрывно смотреть на меня.
– Я верю, что вам это удастся, – сказал он. Потом ухмыльнулся. – Давненько меня уже никто так не осаживал.
Я ничего не ответил.
– Черт побери, – сказал он, – мне это понравилось. Очень понравилось. – Он провел ладонью по густым темным волосам. – Целый месяц, как она пропала.
Исчезла из нашего загородного дома. У нас есть дом в горах, вблизи от озера Пума. Вы знаете это озеро?
– Да.
– Дом находится в трех милях от поселка, – продолжал он. – Дорога, которая к нему ведет, – частная. Дом стоит у озера, которое тоже является нашей собственностью. Озеро Маленького фавна. Мы, трое владельцев домов, соорудили дамбу, чтобы предохранить долину от паводка. Участок принадлежит мне и еще двум людям. Он довольно большой, но хорошо скрыт от посторонних глаз и находится в стороне от дорог. Так что еще некоторое время широкая публика его не откроет. У моих друзей деревянные дома, у меня – тоже. В четвертом домике живет некто Билл Чесс со своей женой. Они живут бесплатно и за это следят за участком. Он инвалид войны и получает пенсию. Это – единственные люди, которые находятся там постоянно. Моя жена отправилась туда в середине мая, потом дважды приезжала домой на субботу и воскресенье.
Двенадцатого июня ее ждали в одной компании, но она не явилась. Никто не знает, куда она делась.
– И что вы предприняли?
– Ничего. Абсолютно ничего. Я туда и не ездил. – Он подождал, вероятно желая, чтобы я задал вопрос.
– Почему? – спросил я.
Он отодвинул кресло и отпер ящик стола. Вынув сложенный пополам листок, он протянул его мне. Я развернул, это была телеграмма. Отправлена из Эль-Пасо 14 июня в 9.19. Она гласила:
«деррису кингсли 965 карлсон драйв беверли хиллс еду Мексику быстрого оформления развода тчк выхожу замуж за криса тчк будь счастлив прощай кристель» Я положил телеграмму на свою половину стола. Он молча протянул мне большую и очень четкую фотографию на глянцевой бумаге. На ней была изображена пара, сидевшая на пляже под большим зонтом. Мужчина был в шикарных плавках, на женщине был весьма рискованного покроя купальник из белой акульей кожи.
Это была стройная улыбающаяся блондинка, молодая и хорошо сложенная.
Мужчина – красавец с атлетической фигурой, широкоплечий, с гладкими темными волосами и белыми зубами. Каждый дюйм его тела выдавал типичного разрушителя браков и разбивателя сердец. Руки цепкие, на лице – весь небольшой запас интеллекта, какой ему отпущен. В руке этот тип держал темные очки и привычно улыбался в объектив.
– Это Кристель, – сказал Кингсли, – а это Крис Лэвери. По мне, так пусть она им владеет, а он – ею. Черт бы побрал их обоих.
Я положил снимок рядом с телеграммой.
– Хорошо. Какими вы располагаете отправными точками?
– Там в горах нет телефона, – сказал он, – а вечеринка, на которой ее ждали, не имела большого значения. Поэтому до получения телеграммы я не особенно задумывался, куда она девалась. Да и содержание телеграммы не слишком меня удивило. Мы с Кристель уже несколько лет в плохих отношениях.
Она живет своей жизнью, я – своей. У нее есть свои деньги – больше чем достаточно. Примерно двадцать тысяч в год от нефтяных приисков в Техасе, принадлежавших ее семье. Она занимается флиртом, и я знаю, что Лэвери – один из объектов этих ее занятий. Пожалуй, я был немного удивлен, когда узнал, что она собирается за него замуж. Ведь он – не что иное, как профессиональный охотник за бабами. Но фотография выглядит очень убедительно. Вы понимаете?
– А потом?
– Потом я две недели ничего не слышал. Пока мне не позвонили из отеля «Прескотт» в Сан-Бернардино и не сообщили, что у них в гараже оставлен кем-то спортивный «паккард», зарегистрированный на имя Кристель и на мой адрес. Они спрашивали, что делать с машиной. Я сказал, что пусть пока остается у них, и послал им чек в уплату за ее хранение. В этом, собственно, тоже не было ничего подозрительного. Я подумал, что они отправились в Мексику. И если поехали в автомобиле, то скорее всего в машине Лэвери. А позавчера я встретил Лэвери в спортклубе, здесь за углом. И он сказал мне, что понятия не имеет, где находится Кристель.