S-T-I-K-S. Второй Хранитель (СИ), стр. 15
– Без живец савсем плоха будит – сдохнем без живец. Пусть лучше псих лезет, чем живец закончицца! Где берет живец Цыган, из чего делает? Ничего не сказал – уехал молча.
– Ага, стал бы тогда его слушать! Мы с тобой ждали спасателей, забыл? Эх, не вовремя те вертолеты пролетели… Сейчас что делать будем, есть идеи? Что валить отсюда надо – факт, вопрос куда?
Но жизнь сама выдала ответ на повисший в воздухе вопрос Максима. Входная дверь в квартиру громко хряснула от мощного удара. Потом раздался еще один удар и равномерный треск – на двери здорово давили.
Сухроб и Максим бросились в разных направлениях – навстречу друг к другу. Таджик приложил ухо к входным дверям, а Максим на бетонном полу балкона судорожно разматывал бухту с веревкой.
– Мааксим, сюда, плоха, савсем плоха! – Раздалось из прихожей и Макс бросился туда с верным Мосбергом наперевес.
– Там сильный псих – кингуру там! Два кингуру и он позвал псих савсем сильный. Щас савсем сильный псих придет дверь ломать и нас жрать.
Сначала в прихожую втащили с комнаты диван и подперли двери. На диван хорошо легли два навесных шкафа с кухни, обеденный стол и здоровый двухкамерный холодильник. Пустые места забивали телевизором – плазмой, табуретками, прикроватной тумбочкой и прочей малогабаритной мебелью. Мелькнула надежда, что тупые психи не догадаются раскидывать баррикаду руками, а начнут ее тупо выдавливать. А это, учитывая узость прихожей и то, что в завал обязательно упрутся высаженные двери – ой как не просто! Даже учитывая феноменальную силу и неутомимость монстров.
Кстати – о дверях. Напуганные бардаком девяностых горожане, поставили себе железные двери почти все без исключения и лично он, с напарником Серегой – немало их сварили и установили. В этой квартире все по схеме – снаружи металлическое, средней паршивости изделие, а изнутри массивные деревянные, которые открывались внутрь и упирались в баррикаду. Толщина бетонного проема подобный фокус с двойными дверями позволяла.
«Кстати, как психи умудрились проскочить в подъезд бесшумно?» – Подумал Максим, и едва не застонал от запоздалой догадки. Он так спешил с биноклем на балкон, что совсем забыл про санитарный вход который имели все подъезды в доме. Сухроб тоже пролетел мимо, привычно захлопнув вход парадный. Стиснув от досады зубы, Максим бросился на балкон к своим веревкам. Ключик от бетонной мышеловки, в которую они попали, он подобрал еще в отделе магазина Спорттовары.
Стандартный двенадцатиэтажный дом имеет высоту до сорока метров – тут все зависит от высоты потолков в квартирах и наличия технического этажа. Веревки у Макса имелось две бухты – по тридцать метров каждая и сейчас он связывал их между собой узлом. Одну из бухт он просунул в лямки своего рюкзака и начал аккуратно спускать его на двойной веревке, понемногу стравливая ее вниз, не забыв перекинуть через балконные перила для торможения. Но веревка кончилась, рюкзак завис на уровне второго этажа, и Максиму ничего не оставалось, как один из концов отпустить.
Рюкзак, со смачным звуком шмякнулся на землю, веревку он выбрал вверх, и подобным способом опустил рюкзак Сухроба. Все – теперь их дорога только вниз и длительная оборона не возможна в принципе! Все ресурсы, кроме ружей теперь внизу – на жухлом осеннем газоне. Остались мелочи – спустить напарника и опуститься самому.
– Баран! Чурка сраная! Ишак! Отпусти перила – ты не таджик, ты вообще женщина!
– Застрэли! Оставь здесь – ни магу! Пусть миня псих сажрет!
На балконе стоял вцепившийся в перила Сухроб, а вокруг прыгал Макс, не представляя – как того от перил отодрать. Стоял Сухроб на балконе со стороны улицы и, расстояние от его таджикской задницы до земли равнялось сорока метрам свободного полета.
Сначала все шло хорошо и быстро. Надели подвесную систему, пристегнули на карабин веревку, Сухроб бойко перешагнул через перила, но посмотрел вниз, и…
В прихожей уже слышался звук разбитой плазмы, и это означало, что психи сорвали или выдавили дверь железную и сейчас штурмуют баррикаду. В распоряжении ребят оставались минуты или вообще секунды и Макс, наконец – решился. Он ударил сильно, резко и точно в нос. Сухроб взревел от вспышки дикой боли, рефлекторно подбросил к лицу ладони и завалился назад. А Максим упал на пол балкона, выхватывая слабину веревки и перехлестывая ее через железную полосу перил.
Шмяк!
– А-а-а – Дико заорал таджик. Свободный провис веревки быстро закончился, того мотнуло маятником и приложило носом еще разок о нижнюю бетонную плиту балкона. Вот теперь, наконец – все как положено! Таджик висит безмолвным кулем, а Максим плавно стравливает веревку, перехлестнув ее через перила. Тот же рюкзак, только тяжелей в два раза. Маленькая заминка на узле между веревками и задница Сухроба вошла в мягкий контакт с почвой. А точнее – с его рюкзаком, только что опущенным на это место.
В глубине квартиры раздалась новая серия ударов, посыпались кирпичи и донесся топот по полу. Психи оказались не такие и тупые – они прекратили штурмовать баррикаду и высадили перегородку между квартирами. Но на подобный вариант развития событий домашняя заготовочка – сюрприз имелась. Макс выдернул из разгрузки толстый цилиндр фейерверка, поджег запал зажигалкой и закинул снаряд в глубину квартиры, словно гранату. Фейерверк ярко взорвался снопом искр, сразу что – то заметалось, и Максим пять раз выпалил с помповика по мельтешащим теням.
А вот дальше нельзя терять ни секунды времени. Он подергал, проверяя узел на балконной стойке, схватился руками за веревку и быстро скользнул вниз, на ходу вспомнив, что на подобный спуск положено одевать рукавицы. Кожаные, или, в крайнем случае – брезентовые.
На земле Сухроб, как только увидел ладони Максима – сразу помог ему надеть рюкзак и решительно забрал себе Мосберг. А ладони? Их просто не было – клочья кожи висели на окровавленном мясе. Таджику тоже хорошо досталось – распухший нос дышал со свистом, кровь текла, не переставая а носовую перегородку пересекала черная полоска. Перелом без смещения – машинально подметил Макс и побежал, вслед за напарником через улицу Парижской коммуны, на не знакомую и неизведанную территорию.
Как оно все надоело, кто бы знал! Сколько можно бежать, прятаться, придумывать хитроумные варианты отхода и все ради того, чтобы закончить вот так? Ну какая разница где тебя порвут психи – в подсобке кафе или на крыльце магазина Спорттовары, в лабиринтах дворов или на верхнем этаже многоэтажки? Она, вообще, нужна такая жизнь, если каждый ее день дается столь дорогой ценой? Жаль, что не оборвалась веревка при спуске с балкона – падение с сорока метров гарантировало быстрый и красивый уход из жизни. Да, они выжили и ушли, но зачем? Обмануть мертвяков и оторваться все равно не получилось, и жить им оставалось меньше одной минуты.
Максим и Сухроб стояли на вершине огромной кучи мусора, утопая по колено в разлагающейся массе гниющих пищевых отходов. Вонь, смрад, черви, а со стороны знакомого и родного Архангельска на них надвигалась смерть.
Впереди два мощных, с покатыми плечами и почти без одежды мертвяка – они явно лидировали над четверкой, рассыпавшихся веером кенгуру. Сзади подтягивался сброд более медленный, но полезный в коллективном навале. А в том, что навал последует – сомневаться не приходилось. И не имело значения, как именно их эта погань нашла – по следам, запаху или увидела издалека с высоких точек. Главное, что нашла и сожрет сейчас без вариантов.
Сухроб держал в руках заряженный Мосберг Максима, а тот пытался не выпустить из разорванных ладоней вертикалку таджика. Рюкзаки лежали на куче с мусором, рядом торчали готовые к бою клювы. Бежать нет сил и некуда – приближался последний бой…
Глава 9. Лошадь с пулеметом
Они сделали все что могли. Максим, прикусив от боли губу – сжал ложе вертикалки, тщательно прицелился и всадил двум набегающим вожакам по заряду картечи в грудь и начал судорожно перезаряжаться. Его прикрыл огнем Сухроб, сшибая налету шустрых, как лесные обезьяны – кенгуру и Максим сумел выстрелить вторично, целясь уже по ногам. Но мертвяка так из строя не вывести. Максим давно понял, что сильного психа остановит или выстрел в голову, или оторванная нижняя конечность. А так… Их не смущают даже собственные выпущенные кишки. Но в голову он стрелять не решился – враги слишком быстро двигались, и риск промахнуться был слишком велик.