Среди волков, стр. 50
Я смотрела на мир глазами Чейза. Он — моими. И в первый раз с тех пор, как мы сюда приехали, я наконец почувствовала себя дома.
В конце концов я заснула, и — по иронии судьбы — Чейза не было в моих снах, а меня — в его. На самом деле сон мой был без сновидений, спокойный — до тех пор, пока меня не разбудил звук чего-то тяжелого, упавшего на пол спальни.
Четырехлапый. Волк.
Этого хватило, чтобы я в одно мгновение выпрыгнула из кровати. Поскольку я спала одетая, кинжалы были на месте — в ножнах, привязанных к моим икрам. И серебряные клинки оказались у меня в руках еще до того, как мои глаза привыкли к темноте. Двигаясь наугад, я прижалась спиной к стене и начала сканировать пространство в поисках угрозы. И в тот момент, когда я ее обнаружила, оказавшийся ею волк шлепнулся на пол и перетек в человеческую форму.
Лейк! Измученная и голая. Насчет первой проблемы я вряд ли могла чем-нибудь ей помочь, а что касается второй, то я, прикрыв глаза, стала на ощупь рыться в своем чемодане, пока не нашла чего-то подходящего для нее. Брюки от тренировочного костюма были ей малы, да и майка сидела слишком в обтяжку, но она не жаловалась.
Да и вообще ничего не говорила.
— Хорошо пробежалась? — спросила я ее.
Я бы, конечно, могла спросить, все ли с ней в порядке, если бы на сто процентов не была уверена в том, что она ответит «нет». Так что и смысла никакого не было заставлять ее говорить это.
— Я устала, — сказала Лейк. — Не будешь возражать, если я на ночь здесь останусь?
Я сомневалась, что она устала настолько, чтобы не пройти еще двадцати метров до своего дома, но отказывать ей не собиралась. Лейк был нужен друг, ей нужна была Стая. И сейчас я была единственным существом в мире, которое могло сойти для нее и за то, и за другое.
— Мой дом — твой дом, — улыбнулась я. — В буквальном смысле. Я совершенно уверена, что он принадлежит твоему отцу.
Лейк попыталась изобразить ухмылку.
— А я, значит, твой лендлорд? [36]
— Вряд ли. — Я сунула кинжалы в ножны и села на кровать.
— Подвинься, — попросила Лейк.
Я повиновалась. Одно из моих «я» хотело подождать, когда подруга сама что-нибудь скажет, но, принимая во внимание ее внезапное появление и желание узнать о ситуации с Каллумом, я решила, что могу оказать ей подобную услугу.
— Ну что… Альфы по пути к Каллуму завернут сюда, и тот периферийный думает, что тебе стоит об этом знать. Потому что они могут решить, что за тебя стоит подраться.
Лейк с силой выдохнула.
— Пусть только попробуют что-нибудь сделать. Всех поубиваю, — зло прошипела она.
— Тот еще отстой, — прокомментировала я.
Лейк хмыкнула.
— Не хочешь говорить об этом? — спросила я.
Лейк покачала головой:
— Извини, что тебе на голову свалилась. Как-то тоскливо стало. Когда мы маленькими были, я все время в комнату Грифа забиралась. Он просто с ума от этого сходил.
Столь редкое воспоминание о брате-близнеце удивило меня. Кто угодно, имеющий способность к рассуждениям, просто взглянув на Лейк, мог сказать, что у нее был брат. Потому что, в сущности, самки обров всегда имели братьев-близнецов. У Соры в нашей стае был брат-близнец по имени Зейд. У Кети был Алекс. А у Лейк брат умер.
Я начала рыться в памяти, пытаясь вспомнить, когда Лейк последний раз вспоминала Гриффина, но решила, что лучше будет не касаться этой темы.
— Я не против хорошей компании, — сказала я вместо этого. — Я понимаю. Ты бежишь, чтобы остаться одной. А когда у тебя это заканчивается…
Тебе совсем не хочется оставаться в одиночестве.
Я не произнесла эти слова вслух, просто толкнула их к Лейк, не зная, услышит ли их она, потому что я, прежде всего, была Чейза и только потом — Стоун Ривер.
— Выяснила еще что-нибудь про Бешеного? — спросила Лейк.
— Может быть, — сказала я. — Есть несколько мест, которые на самом деле не принадлежат ни одному альфе. В одном из них Бешеный может прятаться.
— Думаешь, Сенат знает о том, где он находится? — спросила Лейк.
Я не ответила. Если они не знали, то скоро узнают. В этой стране не найдется ни одного места, где хоть кто-нибудь мог спрятаться от дюжины альф, после того как они возьмут его след.
Паленый волос и мужской одеколон.
— Нам нужно узнать то, что известно Сенату, — сказала я. — Нам нужно услышать, что альфы скажут на встрече.
Даже в темноте я смогла увидеть, как у Лейк язвительно расширились глаза.
— Да что ты говоришь? — хмыкнула она. — Как будто я об этом никогда не думала!
Я скрестила руки на груди:
— Будешь так себя вести — ни за что не расскажу тебе о моем плане, как это можно будет подслушать.
— Все, больше никакого сарказма. Честное скаутское.
Я усмехнулась. Сама идея — Лейк и девочки-скауты — это было что-то. Она за одну неделю заработала все их значки и нашивки и единолично умудрилась полностью разрушить их репутацию.
— Брин, — начала клянчить Лейк, и ее голос стал похож на скулеж пса, просящего пустить его в дом.
Поскольку душа у меня широкая, я сдалась и рассказала подруге о том, как все это можно будет провернуть. О том, что я обнаружила сегодня вечером.
— Чейз!
Нам обоим не нужно спать, чтобы попасть в сознание друг друга. Нужно просто вести себя очень тихо. Если Чейз сможет достаточно близко подобраться к альфам, чтобы подслушать их разговор, то я тоже могу подслушать их.
Два дня. Один — на то, чтобы альфы добрались до Арк Вэлли. Еще один — на встречу. Всего два дня, и у меня будут ответы на все вопросы. Посматривая искоса на Лейк, я думала о том, что она сказала и чего не сказала сегодняшней ночью. И решила, что все это время нам обеим лучше сидеть у меня дома и не высовываться. Спокойнее будет.
Глава
ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
После двадцати четырех часов сиденья взаперти Лейк стала такой дерганой, что я начала опасаться, как бы она не взорвалась или, что более вероятно, не взорвалась, оставив за собой множество жертв. Поскольку у меня не было особого желания разлететься на маленькие кусочки Брин, я с облегчением вздохнула — так же, как и Лейк, — когда Митч объявил нам, что берег чист. К моему большому сожалению, я, в отличие от Лейк, не могла сломя голову помчаться по лесу, празднуя это событие. И не могла последовать за ней в ресторан и начать помогать обслуживать посетителей.
Меня ждала более крупная дичь.
Если берег чист — и, соответственно, «Странник», — значит, альфы прибыли в Арк Вэлли. А это значило, что настало время начать раскручивать «Операцию Прослушка». Будучи старым профи, я в очередной раз притворилась, что меня сразил приступ желудочного гриппа, и уговорила Эли позволить мне целый день не вставать с постели. Секретом достигнутого успеха, как оказалось, была овсянка — даже я сама чуть не подумала, что меня тошнит по-настоящему, когда срыгнула в унитаз три четверти миски теплой овсяной каши.
Постонав немного с измученным видом, я умудрилась убедить Эли в том, что волноваться не стоит и все, что мне нужно, это одиночество и спокойный сон, чтобы излечиться от гриппа. Итак, мусорное ведро рядом с кроватью, улика — овсяные хлопья спрятаны от любопытных глаз, и я купила себе билет в страну сновидений. Или, если выразиться точнее, к Чейзу.
Я сказала себе, что это будет очень просто, что я просто проскользну в его сознание — так, как я делала бесчисленное множество раз. Я делала это даже тогда, когда была без сознания, совершенно не отдавая себе в этом отчета. Мы проделывали это в наших снах постоянно. Но даже тогда, когда я пыталась убедить себя, что это совсем не трудно, предательская часть моего мозга нашептывала мне, что в ту самую секунду, когда я хоть на полсотни метров приближусь к этому сборищу, Каллум немедленно узнает об этом. И не потому, что он обладает таким даром, и не потому, что он альфа, а потому, что одним из условий нашего договора было не совать нос куда не надо. Задолго до того, как у меня появилась причина захотеть присутствовать на этом собрании, Каллум запретил мне это делать. И точно так же он мог не позволить мне прийти туда. Он должен был знать о моих намерениях.