Сага о копье: Омнибус. Том III (ЛП), стр. 898

— Пожалуйста, читайте ваше письмо, госпожа, не беспокойтесь обо мне.

Бросив еще один тревожный взгляд на слугу, Лорана присела возле своего бюро. Келевандрос зажег для нее свечу и поставил рядом, она развернула свиток и принялась читать. Содержание его было самым что ни на есть заурядным. Один из эльфов сообщал своему бывшему соседу о видах на урожай, писал о том, как растут дети, о покупке нового дома во время ярмарки Праздника Середины Лета. Далее спрашивал о здоровье и выражал надежду, что оно в порядке.

Прочтя все это, Лорана поднесла лист к огню свечи и осторожно, стараясь не повредить пергамент, стала нагревать его. Постепенно на нем появились новый текст, написанный между строчками чернил. Она водила им над свечой, равномерно нагревая все участки листа, пока не выступили строки, начертанные тайнописью.

Положив письмо на стол, она его стала внимательно читать про себя. Почерк был незнаком ей, и она быстро взглянула на подпись в углу листа.

— Ах, это от Йенны, — пробормотала она.

По мере того как она читала, изумление ее все возрастало.

— Что-нибудь случилось, госпожа? — встревоженно спросил Калиндас.

— Странно, — подумала она вслух. — Очень странно. Не могу в это поверить. Совершить путешествие в прошлое и обнаружить, что оно не существует, — этого я не понимаю.

Она продолжала читать.

— Тассельхоф пропал. Но здесь он не появлялся.

Братья обменялись взглядами. Лорана дочитала письмо, и тонкая морщинка прорезала ее гладкий лоб, брови сошлись на переносице. Она долго смотрела на свиток, как бы желая узнать то, о чем там не было сказано, затем отпустила один конец пергамента. Свиток с хрустом свернулся и легко лег на ее ладонь.

— За нами, оказывается, установлена слежка. — Голос ее был ровным и спокойным. — Палин и Тассельхоф подверглись нападению одного из миньонов Берилл, и Палин считает, что ей стало известно о магическом артефакте. Следовательно, Неракские Рыцари не случайно наткнулись на вас в лесу, Калиндас. Вы попали в засаду.

— Шпион! В вашем собственном доме! Быть может, это даже кто-то из эльфов? Но это невозможно, госпожа, — горячо заговорил Келевандрос.

— Совершенно невозможно, — поддержал его Калиндас.

— Надеюсь, что вы правы. Эльф, который предает своих… — Она покачала головой, ее голос был пропитан грустью. — Трудно даже представить, чтобы такое зло могло существовать. Но подобные вещи случались и прежде.

— Госпожа, вы понимаете, что ни один из нас не мог бы предать вас, — с нажимом повторил Калиндас.

Лорана вздохнула.

— Не знаю, что и думать. Госпожа Йенна предполагает, что среди Неракских Рыцарей мог появиться некто умеющий читать мысли. Подумать только, что за горькая участь нам уготована! Мы должны следить теперь даже за своими мыслями!

Она засунула свернутый пергамент за золотой поясок.

— Келевандрос, принесите мне немного лимонного соку. И ступайте приготовьте сокола Ясное Перо к полету. Мне нужно передать послание грифонам.

Молча кивнув, эльф отправился выполнять поручения. Но перед тем как уйти, он обменялся многозначительным взглядом с братом: они оба заметили, что Лорана так и не ответила на вопрос о том, что же произошло с Палином. Судя по тому, как королева-мать переменила тему, она перестала им доверять. Грозная тень легла на спокойное течение жизни в этом доме, тень, которая могла надолго омрачить их жизнь.

Ответ Лораны на письмо был коротким.

«Тассельхоф не появлялся. Готова к его приходу. Спасибо за предостережение о слежке. Буду держаться настороже».

Она туго скатала пергамент, чтобы он уместился в тонкий стеклянный пенал, который можно было бы привязать к лапке птицы.

— Простите за то, что беспокою вас, госпожа, — обратился к ней Калиндас, — у меня разболелась голова. Келевандрос сказал, что целительница рекомендовала принимать мне сок мака. Можно, я попрошу брата принести мне его?

— Я сразу же пошлю за целительницей, — озабоченно сказала Лорана. — Полежи здесь, пока твой брат не вернется.

В тот вечер маршал Медан допоздна гулял у себя в саду. Он любил наблюдать за ночной жизнью цветов, следить за тем, как их робкая красота, прячась от яркого солнца, доверчиво раскрывалась навстречу бледному лунному свету. Адъютанта маршал уже отпустил, чтобы тот собрал и упаковал свои вещи, освободив комнаты для своего преемника — Герарда. Соламниец должен был прибыть завтра и сразу приступить к своим обязанностям.

Медан медлил, любуясь орхидеей, лепестки которой словно переливались в лунном свете, когда вдруг услышал в кустах тихий, свистящий шепот:

— Маршал, это я, эльф.

— В самом деле? То-то я подумал, что здесь ползет змея, — нелюбезно отозвался Медан. — Мне сейчас недосуг. Уползай обратно в свою нору, можешь явиться утром.

— У меня важная информация, которая не может ждать, — прошипел тот же голос. — Берилл может найти ее интересной. Маг Палин Маджере с помощью магического устройства совершил путешествие в прошлое. Значит, этот артефакт, о котором я вам рассказывал, очень мощный, может быть, даже самый мощный из существующих в мире.

— Гм. — Эта тема не могла сделать маршала более любезным. Он был невысокого мнения о магии и магах. — Где же этот артефакт сейчас?

— Точно не знаю, — ответил эльф. — В письме к моей госпоже сказано, что кендер сбежал с артефактом. Маджере думает, что он прячется в Цитадели Света. И сам хочет отправиться туда, чтобы вернуть устройство.

— Хорошо, что хоть не сюда, — тихо пробормотал маршал и облегченно вздохнул. — Счастливой дороги магу и магическому устройству.

— Эта информация довольно дорого стоит, — выложил эльф свое мнение.

— С тобой расплатятся. Но утром. А теперь убирайся, пока твоя госпожа не хватилась тебя.

— Она не хватится, — довольным голосом сказал эльф. — Она спит, очень крепко спит. Я добавил к ее вечернему чаю маковый сок.

— Я же велел тебе убираться, — холодно заметил маршал. — За каждую секунду промедления я буду вычитать у тебя по стальной монете. Одну ты уже потерял.

Мгновенный шорох, и все стихло. Маршал с мгновение подождал, дабы удостовериться, что эльф действительно ушел. Луна скрылась за облаком, сад погрузился в темноту, стало прохладнее. Бледное сияние орхидей погасло.

Может, это зловещее предзнаменование? Символ?

«Для меня это лишь вопрос времени, — думал маршал. — Всего нескольких дней. Не больше. Сегодня ночью я должен принять решение и выбрать свой путь. Сейчас мне не остается ничего другого, кроме как ждать».

Все удовольствие от ночной прогулки исчезло, и маршал направился к дому. Тропинки уже не было видно, и он зашагал напрямую через сад.

26. Пешка против четырех коней короля

В тот день, когда Герард встретился с маршалом Меданом и был принят на службу в ряды Неракских Рыцарей; когда Лорана узнала, что в ее собственном доме скрывается предатель; когда Тассельхоф открыл, что ужасно трудно соответствовать тому, что сказали о тебе люди после твоей смерти; когда войско Мины шествовало по землям Сильванести, — в этот день Сильванеш играл со своим кузеном в ксадрез — эльфийский аналог шахмат.

Сильванеш был королем Сильванести. Он был правителем своего народа в той же мере, в какой нарядный и причудливый алебастровый король был предводителем на шахматной доске. Глупый, надутый король, который мог сделать только коротенький шажок на одну клеточку за один ход. Король, со всех сторон защищенный своими воинами и министрами. Король, у которого даже последняя пешка выполняет более важную работу, чем он.

— Моя королева взяла вашу ладью, — сказал Кайрин, передвинув фигуру по бело-зеленому полю мраморной доски. — Вашему королю мат. Я выиграл, Ваше Величество.

— Проклятие! Опять! — Сильван раздраженно ударил по доске, и фигуры посыпались на пол. — Я всегда очень неплохо играл в ксадрез. Меня учила моя мама. Мне случалось выигрывать даже у Самара, а он очень сильный игрок, гораздо сильнее вас, вы уж не обижайтесь, кузен.