Сага о копье: Омнибус. Том III (ЛП), стр. 451

— С-скажите мне важ-жные новос-сти.

— Они не для твоих ушей, — прервал его Рагх.

Потомок зашипел, на его губах выступила кислота и потекла вниз, оставляя тягучий след. Существо приблизилось к сиваку.

— Я реш-шаю, что для моих уш-шей. Я…

Меч вонзился точно в сердце чудовища. Дамон нырнул в нишу как раз вовремя — едкий поток окатил ступеньки и драконида.

— Там их много. Потомки или дракониды. Я слышу их шипение, — прошептал Грозный Волк, кивнул вниз и беспомощно опустился на ступени, все еще не выпуская оружия из рук.

Рагх получил серьезные ожоги; особенно пострадала шея, там, где были срезаны чешуйки. Несмотря на боль, он бросился, выставив когти, в темноту. Раздался хлопок, который означал смерть еще одного из приспешников Сабл. Затем Дамон почувствовал, как меч выпадает из рук. Сивак быстро подобрал клинок и использовал против приближающегося потомка.

Глава 20

Безумная и её отражение

Бесконечный черный чешуйчатый занавес нависал над Дамоном, подавляя сознание. Внезапно тьма дрогнула, засветились огромные желтые глаза, прорезанные вертикальными зрачками.

Время замерло. Холодный мерцающий драконий взгляд проникал прямо в мозг. Грозный Волк почувствовал, что падает в бездну. Глаза исчезли, а он все летел куда-то вниз, окруженный сверкающими чешуйками. Сердце сжимала чья-то ледяная рука. Дамон вздрогнул, ударился головой о стену и открыл глаза.

Вокруг по-прежнему царила тьма, правда наполненная реальными запахами и звуками. Грозный Волк сидел в неудобной позе, согнув колени и упираясь спиной в шершавую, заплесневелую стену. Воздух пропитывал смрад, о происхождении которого Дамон предпочел не размышлять. Привыкнув к мраку, он стал различать очертания каких-то предметов. Черная тень напротив, вероятно, являлась сиваком.

— Рагх? — тихо позвал Грозный Волк.

Дыхание и даже редкие удары сердца драконида слышались совсем близко.

— Рагх…

— Тс-с, тише, — полушепотом ответил сивак.

Дамон откинул слипшиеся от пота волосы с глаз и прижал ухо к стене. В соседнем помещении два потомка разговаривали на своем непонятном шипящем языке, сохранившем редкие человеческие слова. Монстры обсуждали охотника-эльфа, который поймал очень необычную ящерицу. Они проговорили несколько минут, потом ушли. Дамон привычным движением нащупал рукоять меча и довольно хмыкнул, убедившись, что сивак вернул оружие. Ноги затекли и требовали небольшой разминки, но комнатка оказалась слишком маленькой, чтобы развернуться.

— Где мы? — прошептал Грозный Волк.

— В домашнем ящике, — ответил Рагх.

— Где-где?

— В домашнем ящике… — Драконид помедлил. — Полагаю, вы, люди, называете это чуланом.

«Здорово…» — подумал Дамон.

— После того как я убил потомка, мне пришлось тебя спрятать. Это самое надежное место. Дракониды не подумают сюда зайти. Ты был… — Сивак подыскивал подходящее слово.

— Без сознания. В бреду. Я знаю. — Грозный Волк хотел поблагодарить Рагха, но сдержался.

Он не мог допустить мысли, что оказался чем-то обязанным дракониду, и при этом недоумевал, почему сивак не бросил его или не сдал за вознаграждение. Ведь если бы не Рагх, неизвестно, чем бы все кончилось. Попасть в лапы слуг драконицы означало вечное рабство или смерть.

Дамон попытался встать и ударился головой о полку. Ругаясь, он ощупал стену и обнаружил одежду, очень ветхую и маленького размера. Очевидно, платье принадлежало кендеру или ребенку.

— Это не тот дом, — прошептал Грозный Волк. — Может, когда-то чародейка и жила тут. А сейчас — сам видишь. Пойдем искать Мэлдреда.

Нащупав дверь, Дамон прижал к ней ухо, удостоверился, что снаружи никого нет, и выскользнул в узкий, освещенный факелами кривой коридор. Сивак не отставал.

Грозный Волк старался не смотреть на Рагха. Драконид сейчас имел обличье потомка: черный как смола, с изящно сложенными крыльями. От шрамов, покрывавших серебристое тело, не осталось даже следов.

— Все время забываю, что ты принимаешь образ убитых тобою.

— Могу, — поправил сивак, — если захочу. Да, там еще одна лестница. Она ведет наверх и, судя по запаху, ею не пользуются. Здесь есть другие проходы и комнаты. В двух из них пахнет свежими трупами. Я хотел оставить тебя в этой каморке и сходить на разведку, но появились стражники и я не решился сталкиваться с ними.

Дамон посмотрел в конец коридора:

— Ты знаешь, как отсюда выбраться?

Драконид уверенно кивнул.

— Ну, давай…

И тут мысли Грозного Волка потекли в другом направлении. Внизу живота похолодело. Ручейки горячего пота заструились между лопатками. В памяти вдруг всплыл образ Палина Маджере. Прошло много месяцев с тех пор, как они вместе сражались против Великих Драконов. Дамон вспомнил, что Палин всегда предпочитал верхние этажи Вайретской Башни.

«Маги строят башни, — рассуждал Грозный Волк, — потому, что возвышают себя над простыми людьми и смотрят на мир свысока. Целительница принадлежала к Ложе Черных Мантий. Возможно, ее удается найти на самом верху».

Охваченный этой идеей, Дамон сказал:

— Давай еще немного походим.

Грозный Волк поспешил к лестнице, Рагх, правда неохотно, последовал за ним, только пробормотал:

— Ты же сказал, что ее не может быть здесь.

Чтобы не застрять, Грозный Волк поднимался по узкой винтовой лестнице боком. Рагху с его девятифутовой фигурой приходилось еще труднее — сивак царапался о камни, оставляя кровавые следы на стенах.

Ступени закручивались наверх более чем на тридцать футов и выводили на маленькую площадку, отделанную кусочками лавы, от которой ответвлялся узкий коридор с высоким потолком. Прямо впереди была тонкая деревянная дверь с облупившейся выцветшей краской.

— Наконец-то можно не бояться встречи с потомками, — вздохнул драконид. — По такой лестнице только кендерам да гномам ходить — больше никто не пролезет.

— И магам, — добавил Дамон и подумал со злобным ехидством: «Маги, как правило, хрупкого сложения».

Коридор, несмотря на высокий потолок, оказался таким же узким, как и лестница. Сивак внимательно осмотрел его.

— Пахнет так, словно сюда никто не поднимался в течение нескольких лет. И вообще тут может пройти только ребенок.

Грозный Волк жестом прервал рассуждения Рагха и прислушался. В гулкой тишине раздавалось только монотонное «кап-кап-кап». Крыша башни протекала, дождь заливал пол, пропитанный влагой и напоминавший от этого черное блестящее зеркало, Дамон мельком заметил в луже отражение своего измученного лица. Проход освещали толстые черные свечи, укрепленные в черепках, горевшие ровно, не оставляя ни копоти, ни потеков воска.

— Магия… — прошептал бывший рыцарь.

Окна в помещении отсутствовали, но воздух был приятным и свежим. Высоко на потолке виднелись остатки росписи или мозаики, изображавшей людей в черных мантиях, совершавших некие ритуальные действия.

— Что мы собираемся здесь делать? — поинтересовался драконид. — Ты сам сказал, что твоя целительница не может…

— Я и сам не знаю, — признался Грозный Волк. — Но раз уж мы оказались в башне, нужно осмотреть ее. Я чувствую, здесь что-то есть.

На всякий случай он вытащил меч и пошел направо мимо деревянной двери. Дамону казалось, что с площадки виден конец коридора, но в действительности проход резко свернул влево и снова изогнулся обратно, словно бы сложившись пополам. Вдоль стен располагались двери разного размера, цвета и отделки: и совсем ветхие, которые были прикрыты лишь наполовину, и довольно крепкие.

Грозный Волк остановился возле впечатляющей двери красного дерева, отделанной бронзой и камнями, сверкавшими в свете черных свечей. Он потянулся к ручке, но остановился и прислушался к своим ощущениям — что-то необъяснимое настораживало и пугало… Дамон развернулся к узкой двери напротив, потрескавшаяся краска которой напоминала черную чешую.

— Там кто-то есть. Я чувствую запах, — прошептал Грозный Волк.