Сага о копье: Омнибус. Том III (ЛП), стр. 1214

Когда Такхизис, Владычица Тьмы, пришла за душами, чтобы они помогли ей вернуться в мир, она не нашла тех, кто был верен Чемошу. Спрятавшись в темноте, они хранили молчание и не откликались на ее призывы, ожидая прихода хозяина.

А теперь он здесь, мир найден, вероломная Королева уничтожена. Чемош вернулся, но он несчастлив.

Он стоял в фамильном склепе, который когда-то был местом, где ему поклонялись, среди пыли, крысиного помета и человеческих останков — голень там, ребро здесь, — и смотрел на своих последователей, медленно выползавших из темных углов или вытаскивавших себя из гробов. Рот Бога скривился.

— Как вы безобразны, — сказал он. — И смердите. Ваше зловоние поднимается до самых небес. Я удивляюсь, как раньше не нашел мир только по этому отвратительному запаху.

Трупы не понимали. Они обратили к нему пустые глазницы и в полной тишине ждали приказов.

Так стояли приверженцы Повелителя Смерти, и вид у них был необычайно глупым. У одного выпала фаланга пальца, у другого — коленная чашечка, у третьего отвалилась рука.

Чемош нахмурился. По его ботинку пробежала крыса, но он настолько погрузился в мрачные раздумья, что не стал убивать ее, а просто дал уйти. Зверек нашел убежище в черепе, его хвост теперь торчал из оскаленного рта.

— И вот вы стоите и ждете моих приказаний. И что? Я должен сказать вам, что делать? Идите и ищите для меня новобранцев. Стойте! — нетерпеливо воскликнул Бог, когда некоторые из скелетов, ошибочно приняв его слова за команду, направились к выходу. — Это был не приказ, вы, глупые кучи костей! Могу себе представить последователей, которых вы привели бы ко мне. Любой будет с радостью поклоняться Богу, если останки несчастного на последней стадии гниения. — Чемош хмуро посмотрел на мертвецов, затем нетерпеливо махнул рукой. — О, уходите! Убирайтесь отсюда. Меня тошнит от вас. Идите в какую-нибудь деревню. В любом случае, — добавил Бог, пока скелеты, постукивая костями, направлялись к выходу, — кто-нибудь из святых жрецов Мишакаль найдет вас и уничтожит.

Он сел на крышку саркофага и смахнул кусочек кости с черного бархата штанов.

— Где молодые, сильные, красивые? — пробормотал Чемош. — Почему они не идут ко мне? Я скажу тебе почему. — Он бросил презрительный взгляд на уходящий скелет. — Молодые не думают о смерти. Они думают о жизни, о живых, о счастье и радости, молодости и красоте. Заговори с ними о Чемоше, и они засмеются. «Поговори о нем со мной, когда я стану старым и уродливым» — скажут они. Те последователи, которых привлекаю я, — дряхлые больные старики, у которых нет ни одного зуба. Они произносят мое имя и суют черных кошек. Кошки! Что мне делать с кошками? — Бог пнул череп, и тот покатился по полу. Крыса, выскочив, бросилась в пыльный угол. — Все, чего я хочу, — это молодость, красоту и силу. И новообращенных, которые с радостью придут ко мне. Новообращенных, которые выстроят мои Храмы на поверхности и скажут, что они гордятся тем, что поклоняются мне. Вот, чего я хочу. Вот, что мне нужно. — Он сжал кулак. — Я должен получить власть в небесах. — Чемош встал и рассеянно оглянул склеп. — У Саргоннаса есть своя империя минотавров, которая растет с каждым днем. Сентиментальная Мишакаль… Люди просто обожают ее, поклоняются ей, только и знают, что кричат: «Излечи меня, излечи меня». Как я могу противостоять им? — Он остановился, чтобы стряхнуть паутину с черного бархатного плаща. — Даже Зебоим, эта своенравная распутница, владеет сердцем каждого моряка. А что у меня? Плесень и гниение. И пауки. Как я смогу стать владыкой в пантеоне, когда самыми умными моими последователями являются черви?

Чемош вытер с ладоней пыль, вытряхнул грязь и осколки костей из башмаков и стремительно вышел из склепа, направившись по лестнице, которая вела на поверхность, обратно, к свежему воздуху.

— Я собираюсь все изменить! — закричал он. — У смерти будет новое лицо! Лицо с блестящими глазами и алыми губами!

Бог остановился, посмотрел на звезды, вновь образовавшие привычные созвездия, на недавно вернувшиеся три луны и улыбнулся.

— Люди будут умирать от поцелуев!

Книга первая

Янтарь

Глава 1

Мина похоронила свою Королеву у подножия горы.

Королева воздвигла эту гору своими божественными руками, а теперь лежит у подножия собственного творения.

Гора умрет. Столетие за столетием ее будут подтачивать зубы безжалостного ветра; размывать дожди, и величественная гора, которую сотворила Такхизис, превратится в пыль и смешается с прахом своей создательницы. Какая горькая ирония! Какое бесчестье!

— Они заплатят, — поклялась Мина, наблюдая, как прячется солнце и тени расползаются по долине. — Они за все заплатят — все, кто так или иначе имел к этому отношение, смертны они или бессмертны. Я бы заставила их ответить, если бы не была такой уставшей. Смертельно уставшей.

Проснувшись, девушка почувствовала себя разбитой — если вообще можно было сказать «проснувшись». На самом деле она и не спала. Мина провела ночь в полудреме, слыша малейшее дуновение ветерка, вой и рычание зверей, осязая лунный свет и мерцание звезд. Сон окутывал девушку, но, как только умиротворяющие волны безмолвия пытались унести ее, Мина вздрагивала, хватала ртом воздух, словно утопающий, и стряхивала с себя грезы.

Девушка провела дневные часы, охраняя место погребения Темной Королевы. Она ни разу не отошла далеко от могилы у подножия горы, несмотря на беспрестанные уговоры Галдара хотя бы немного отдохнуть.

— Иди, прогуляйся в лесу, — умолял минотавр девушку. — Или искупайся в озере, или вскарабкайся на скалу и посмотри на заход солнца.

Но Мина не могла отлучиться. Она безумно боялась, что кто-нибудь из ансалонцев найдет священное место и — как это уже случалось — сюда прибежит толпа зевак и станет глумиться и потешаться над телом. Или придут искатели сокровищ и грабители, чтобы снять украшения и забрать священные артефакты. Могут явиться враги Такхизис, чтобы выразить свой восторг по поводу ее смерти, или, напротив, ее верные последователи, отчаянно возносящие молитвы о воскрешении Владычицы.

Мина рассудила, что последние — самое худшее. Такхизис — Королева, правящая небесами и Бездной, — навсегда прикована к мольбам тех, кто не предпринял ни малейшей попытки спасти ее, когда она умирала, а только заламывал руки и стонал: «Что с нами будет?»

День за днем девушка проводила у входа в гробницу, где похоронила Королеву. Она усердно работала неделями, возможно, месяцами — счет времени давно был потерян, — стараясь скрыть вход: высаживала деревья, кусты, цветы и ухаживала за ними, чтобы саженцы прижились и выросли быстрее.

Галдар помогал ей, так же как и Боги, хотя Мина и не подозревала об их помощи, а если бы узнала, то не почувствовала бы ничего, кроме презрения.

Боги, судившие Такхизис и признавшие ее виновной в том, что она нарушила клятву бессмертных, которой все они поклялись с начала времен, так же как и Мина, знали, что может произойти, если смертные узнают о месте захоронения Королевы Тьмы. Саженцы, которые посадила девушка, за месяц выросли на десять футов. Ежевичные кусты вытянулись за одну ночь. Ни на мгновение не перестававший завывать ветер обточил скалу и сделал ее поверхность гладкой, так что не осталось ни малейшего следа, который бы указывал на вход в усыпальницу.

Даже Мина теперь не смогла бы найти его, по крайней мере, в состоянии бодрствования. Она видела вход в своих снах. Теперь девушке оставалось лишь охранять его от всех — смертных и бессмертных. Она перестала доверять даже Галдару, поскольку он входил в число тех, кто был ответствен за низложение Королевы. Мине не нравилось, что минотавр настаивал на том, чтобы она покинула это место. Она была уверена, что, едва дождавшись ее ухода, он ворвется в гробницу.

— Мина, — в который раз клялся Галдар девушке, — я ведь даже понятия не имею, где находится вход в усыпальницу. Я бы не смог найти эту гору, если бы ушел отсюда, так как солнце никогда дважды не встает с одной и той же стороны! — Он указал на горизонт, — Сами Боги скрывают это место. Сегодня восток — это запад, а завтра запад — это восток. Поэтому мы можем уйти, Мина. Покинув эту гробницу, ты никогда больше не найдешь путь обратно. И сможешь продолжать жить дальше.