Вернуть вчерашний день, стр. 18

Я не ожидал услышать знакомый шум двигателей, но понял, что он зазвучал, ибо завибрировала поверхность прибора, и вибрация передалась моему скафандру. Огромный шар на экране перископа начал медленно перемещаться и затем исчез из виду, спрятавшись за металлическими рамками экрана. Я не отводил взгляда от экрана перископа. Прошло долгое время, и показалась первая полоса невыносимо яркого света. Я нажал кнопку контроля поляризации и с облегчением вздохнул: работает.

— Еще немножко… — говорил я. — Еще немножко… — и затем: — Так держать!

— Так держать!

Я настроил поляризатор.

— Анна, — сказал я. — Тут какой-то зеленый круг посреди белого. Может это быть Пльзен?

— Да. Сады вокруг построек.

— А космопорт?

— Прямо к северу от города. Линия красных сигнальных огней.

Я произвел дальнейшую настройку курса, так чтобы маленькие красные искорки оказались прямо в центре экрана.

— Включить гироскоп, — снова приказал я. — Направить нос корабля на порт… на порт… Так держать!

— Так держать.

Я увеличил изображение перископа и настроился на пятно меньших размеров. Включил координатную сетку и стал поворачивать шкалу до тех пор, пока оба пятна не встали на одну линию. Они постоянно удалялись друг от друга.

— Приготовить главный двигатель к пуску, — приказал я.

— Приготовить главный двигатель к пуску.

— Установить ускорение в одно «G».

— Установить ускорение в одно «G»… готово!

— Пуск!

Жаль, что нельзя контролировать громкость звука в наушниках скафандра. Оставалось лишь надеяться, что Анна не оглохнет от шума в машинном отделении настолько, что перестанет слышать мои приказы. Я оглянулся, чтобы посмотреть на маленькую стрелку акселерометра, и увидел ее ползущей к единице. Вновь вернулся к экрану: два объекта почти не отступали друг от друга.

— Глуши двигатель! — закричал я.

Я не слышал ответа Анны, но визг и грохот внезапно прекратились.

— Держать ручное управление, секундная готовность!

Теперь Пльзен был в центре экрана; другой объект удалялся от него. «Гравитация: 0, 3, — подумал я. — Ускорение: 0, 25? Видимо, из-за бокового дрейфа?»

Но перед тем как что-либо предпринимать, необходимо присоединить свежий баллон с кислородом. Это было сделано мною без малейших затруднений, хотя и случился момент паники, когда новый баллон вначале отказался подключаться. А потом — детская радость: выкинуть отслуживший баллон через пробоину в открытый космос.

И с не менее детским удивлением я подумал: «Зачем, спрашивается, было загромождать рубку управления таким обилием электроники?»

Глава 15

Прошло пять часов, закончились еще два баллона с кислородом. Все это время мне как-то удавалось удерживать курс на Пльзен. Если хотите знать, что такое поддержание постоянного курса вблизи массивных небесных тел при отсутствии навигационных приборов и средств управления — представьте себе эквилибриста, удерживающего на кончике носа бильярдный кий, а на конце кия — весь ассортимент посудной лавки. Причем номер длится не пять минут, а пять часов…

Да, нужно еще добавить, что этот эквилибрист обладает крайне замедленной реакцией. Все было бы проще, если бы можно было манипулировать гироскопами и ручным управлением прямо из рубки. Однако каждую команду приходилось сперва говорить Анне, она передавала ее Никки, и тот, спустя некоторое время, ее выполнял. Я подумал, было: «А не надеть ли и Никки скафандр, — тогда он получал бы приказы из первых рук», — но от этой мысли пришлось отказаться. Работать с приборами в перчатках скафандра чертовски неудобно, а модели со съемными шлемами и перчатками на «Лунной девушке», увы, отсутствовали. Да и откуда взяться на этом корыте современным дорогим моделям — есть какие-то, пока еще исправные, да и ладно.

Более всего я страдал из-за отсутствия радара. Без его помощи наше скачкообразное снижение проходило на авось. Согласно закону Мерфи, служба навигационной помощи в порту практически отсутствовала. Будь у меня радар, я мог бы вывести корабль на нормальную стабильную орбиту вокруг Венцеслава, пока не подоспеет помощь и что-нибудь не предпримет. А без радара посадка была наименьшим злом.

Радио тоже здорово могло помочь. Но только в том случае, если в службе управления полетами космопорта Пльзен догадаются использовать частоту, на которой работают рации скафандров, сообразив, что главное радио отказало. Как я узнал впоследствии, они обшарили все частоты, пока один башковитый тип не догадался о скафандрах. К тому времени, когда связь установилась, служба управления полетами уже ничем не могла мне помочь. И звонкий голос в наушниках являлся просто-напросто надоедливым и затрудняющим работу.

Надоедливым?

Да просто опасным!

— Порт Пльзен вызывает «Лунную девушку». Порт Пльзен вызывает «Лунную девушку». Вы слышите меня? Прием.

Я игнорировал этот звук.

— Анна, готовить ручники номер два и три. Секундная готовность.

— Готовить ручники номер два и три. Секундная…

— Порт Пльзен вызывает «Лунную девушку». Что случилось? Прием.

— Главный двигатель — ноль запятая три пять «G».

— Порт Пльзен вызывает «Лунную девушку». Что случилось? Прием.

— «Лунная девушка» вызывает Порт Пльзен. Заткнитесь, мать вашу! Анна! Главный двигатель — ноль запятая два пять.

— Порт Пльзен вызывает «Лунную девушку». Вы отклонились от курса. Вы отклонились от курса. Исправьте траекторию приземления. Прием.

Я уставился на экран перископа увлажнившимися глазами. Мне уже видны были купола административных зданий, вышка наблюдательной башни. И посадочное поле хорошо виднелось: серый круг, казавшийся почти черным из-за серебристой пыли вокруг. И еще я видел на поле корабли: один большой — видимо, Лунный паром, и два поменьше. Если бы поле было свободно, я бы рискнул сесть на него. И, конечно, я бы приземлился на поле, если бы корабль нормально управлялся. Но я уже просто не мог вынести этого жуткого бильярдного кия с горой посуды на моем покрытом испариной носу. Край поля совпал с краем экрана перископа. Я позволил кораблю уйти в сторону. Серебристая пыль приближалась. Все ближе и ближе. Я уже видел искорки, пыль, сгорающую в выхлопе наших двигателей.

— Порт Пльзен вызывает «Лунную девушку». Порт Пльзен вызывает «Лунную девушку». Вы отклонились. Исправьте положение. Исправьте положение. Прием.

— Главный двигатель, — приказал я — ноль запятая два. Ручник номер один — секундная готовность. Главный двигатель, ноль запятая один… Вырубай все!

— Вырубай все! — ответ Анны.

— Порт Пльзен вызывает… Вы…

Мы упали.

Мы упали дальше, чем я предполагал. Я собрал волю в кулак, чтобы не потерять сознание, но удара о поверхность так и не последовало. Мы упали и продолжали падать. Когда я увидел серый мельчайший порошок, струящийся через пробоину в рубку, я понял, что произошло.

Если бы в машинном отделении никого не было, если бы я мог осуществлять управление непосредственно из рубки, я рискнул бы запустить главный двигатель — кроме всего прочего, «Лунная девушка» не была моим кораблем. Но Анна была там, да и Никки. Следовательно, риск исключен.

Будь я в лучшей моральной и физической форме, я бы успел вовремя отцепиться, чтобы выпрыгнуть из кресла — и это был бы наихудший изо всех возможных вариантов. Корабль, глубоко зарывшийся в пыль, как мне стало известно позднее, обнаружить легко; а вот отдельного человека, утонувшего в пыли, значительно тяжелее. Ему повезет, если его найдут до того, как у него кончится кислород. Так я и сидел, пристегнутый, а отсек понемногу заполнялся мельчайшей пылью: постепенно она дошла до уровня гермошлема и поднималась выше.

— Служба управления полетами порта вызывает «Лунную девушку», — произнес голос с мрачным удовлетворением типа: «я-же-вас-предупреждал». — Вы сбились с курса.

— Я знаю, — ответил я.