Сага о Копье: Омнибус. Том I (ЛП), стр. 639
— Вот, ученик. Можешь сам прочесть.
Теперь, когда свиток был у него в руках, Рейстлин не решался прочитать его. Он помедлил секунду, чтобы увериться в том, что его руки не дрожат, и прикрывая внутреннюю дрожь внешним безразличием, развернул свиток.
Он попытался прочесть его, но так нервничал, что зрение подводило его. Он не мог сосредоточиться на словах письма. Когда он наконец смог, то не понял их.
Когда понял, то не смог поверить.
Изумленный и ошеломленный, он уставился на своего учителя.
— Это… это, должно быть, какая-то ошибка. Я слишком молод.
— Вот и я так же сказал, — буркнул Теобальд. — Но я оказался в меньшинстве.
Рейстлин перечитал слова, которые, хотя и не были ни в малейшей степени магическими, тем не менее светились ярче тысячи солнц:
«Начинающий маг Рейстлин Мажере настоящим письмом призывается в Башню Высокого Волшебства в Вайрете, дабы предстать перед Конклавом Магов на седьмой минуте седьмого часа в седьмой день седьмого месяца. В означенное время в означенном месте вышепоименованный маг будет испытан превосходящими его по рангу на предмет включения в ряды обладающих даром трех богов, Солинари, Лунитари и Нуитари.
Приглашение пройти Испытание — высокая честь, честь, которую оказывают немногим, и к которой надлежит относиться с подобающей серьезностью. Ты можешь сообщить об оказываемой тебе чести членам своей семьи, но никому более. Нарушение этого обязательства может быть расценено как недостойность права пройти Испытание.
Ты должен взять с собой свою колдовскую книгу и собранные тобой компоненты для заклинаний. Твои одежды должны быть того же цвета, что и одежды твоего покровителя. Цвет одежд, которые ты будешь носить позже, когда и если ты приступишь к дальнейшему обучению — т. е. твоя преданность одному из трех богов — будет определен во время Испытания. Ты не можешь брать с собой ни оружие, ни какие-либо магические артефакты. Необходимые магические артефакты будут даны тебе во время Испытания для того, чтобы оценить твои умения владеть подобными предметами.
В случае неудачного, т. е. смертельного исхода Испытания, все личное имущество будет возвращено твоей семье.
Ты можешь быть сопровожден к Башне, но твой сопровождающий должен знать, что ему или ей будет запрещен вход в охраняющий Башню Лес. Любая попытка сопровождающего войти может стать причиной самого печального исхода. Мы не несем никакой ответственности».
Последнее предложение было написано, а затем перечеркнуто, как будто пишущий передумал. Дальше было написано:
«Исключение из этого правила делается для Карамона Мажере, брата-близнеца вышепоименованного испытуемого. Присутствие Карамона Мажере на испытание его брата в высшей степени приветствуется. Ему будет позволен вход в Охраняющий Лес. Его безопасность будет обеспечена, по крайней мере на время нахождения его в лесу».
Рейстлин отпустил свиток, позволив ему упасть на его колени и свернуться самому. У него не было сил держать его в руках. Приглашение пройти Испытание в таком юном возрасте, означавшее то, что его считают способным пройти его даже при его статусе новичка, было невероятно высокой честью. На него нахлынуло счастье, счастье и гордость.
Разумеется, там было предостережение, «В случае неудачного, т. е. смертельного исхода». Позже ночью, когда он будет лежать без сна, не способен заснуть из-за возбуждения и волнения, это предостережение будет стоять перед ним, как костлявая рука, тянущаяся к нему, чтобы стащить вниз. Но сейчас Рейстлин был уверен в себе, горд своими достижениями и тем, что эти достижения произвели впечатление на членов Конклава, и не испытывал ни страха, ни сомнений.
— Благодарю вас, наставник, — начал он, когда овладел голосом.
— Не благодари меня, — сказал Теобальд, поднимаясь. — Возможно, я посылаю тебя навстречу судьбе. А мне не хочется, чтобы твоя смерть была на моей совести. Я так и сказал Пар-Салиану. У него записано, что я возражал против всего этого безумия.
Рейстлин проводил гостя к двери.
— Мне жаль, что вы не верите в меня, Мастер.
Теобальд отмахнулся:
— Обращайся ко мне с любыми вопросами по своим книгам.
— Я так и сделаю, Мастер, — сказал Рейстлин, поклявшись про себя, что сперва увидит Теобальда в Бездне. — Спасибо.
Когда наставник удалился, и дверь за ним была закрыта, пришла очередь Рейстлина носиться по дому. Обезумев от радости, он подобрал юбки своих одежд и выполнил несколько фигур танца, которому Карамон уже несколько лет безуспешно учил его.
Карамон, вошедший как раз в этот момент, стоял, с отвисшей челюстью глядя на брата. Его изумление десятикратно усилилось, когда Рейстлин подбежал к нему, заключил его в объятья и разрыдался.
— Что случилось?
Карамон неправильно понял эмоциональное поведение брата, и его сердце сжалось в ужасе. Он уронил меч, который с грохотом упал на пол, и схватил брата за плечо.
— Рейстлин! В чем дело? Что случилось? Кто умер?
— Ничего не случилось, братик! — завопил Рейстлин, смеясь и вытирая слезы. — Ничего во всем мире не имеет значения! Наконец-то все так, как надо.
Он помахал свитком, который все еще держал в руке и снова принялся носиться по комнате, пока не упал, все еще смеясь, в кресло-качалку.
— Закрой дверь, братец. И садись возле меня. Нам многое надо обсудить.
3
Убедить Карамона держать все в секрете оказалось нелегким делом. Поддавшись внезапному порыву, Рейстлин показал Карамону драгоценное письмо, приглашавшее их обоих в Вайретскую Башню. Карамон дочитал до слов «в случае неудачного, т. е. смертельного исхода» и испугался. Испугался настолько, что начал убеждать Рейстлина, что им не следует туда идти, и что он, Танис, Стурм, Флинт, Отик и еще половина Утехи скорее будут удерживать Рейстлина силой, сидя на нем верхом, чем отпустят его на Испытание, в котором наказанием за неудачу является смерть.
Сначала Рейстлина тронула забота брата, шедшая от чистого сердца. Проявляя несвойственное ему терпение, Рейстлин попытался объяснить Карамону причины, по которым были установлены такие жесткие условия.
— Дорогой братец, как ты сам видел, магия в ненадежных руках может быть невероятно опасной. Конклав желает видеть в своих рядах только тех, кто доказал свою дисциплину, умение и самое важное — посвящение своего тела и души искусству магии. Из-за этого те, кто едва набрался начальных познаний в магии, кто использует ее для собственного развлечения, не хотят даже пробовать пройти Испытание, потому что они не готовы рисковать своими жизнями ради нее.
— Это убийство, — тихо сказал Карамон. — Самое настоящее убийство.
— Нет, нет, братец, — продолжал успокаивать его Рейстлин. Вспомнив о Лемюэле, он улыбнулся и прибавил: — Тем, кого считают неспособными пройти Испытание, Конклав запрещает это делать. Это разрешается только тем магам, у которых есть все шансы пройти его. И очень, очень немногие терпят неудачу, братец. Риск совсем невелик, а для меня, думаю, риска нет вообще. Ты же знаешь, как усердно я учился и работал. Я не смогу провалиться, даже если захочу.
— Это правда? — Карамон поднял свое бледное встревоженное лицо, пристально уставился на брата-близнеца, не мигая.
— Клянусь, — Рейстлин откинулся в кресле-качалке и снова улыбнулся. Он не мог удержаться от улыбки — уголки рта так и стремились к ушам.
— Тогда почему они хотят, чтобы я пошел туда с тобой? — подозрительно спросил Карамон.
Рейстлину пришлось помедлить, прежде чем ответить. По правде говоря, он не знал причины этого приглашения. Чем больше Рейстлин думал об этом, тем больше оно смущало его. Логичным было бы позволить брату сопровождать его до леса, но зачем ему идти дальше? Конклав чрезвычайно редко разрешал кому-то, не состоявшему в магах, входить в Башню.