Возмездие (СИ), стр. 29
Он был другим, отличимым от основной массы мужчин, и эта его особенность манила меня, как манил огонь глупых мотыльков.
- Что застыла? – насмешливо спросил он.
Улыбнулся криво, любимым жестом выгнув бровь.
- Я ухожу, - сглотнув, ответила я, отлепившись, наконец, от дверной лутки.
- Заметил, - кивнул Третий, - скатертью дорожка.
- У нас был уговор, - напомнила я, - что ты поможешь.
Третий рассмеялся, закинув голову к потолку.
- Я тебе уже помог, - сказал, отсмеявшись, - катись.
Мне было, что сказать в ответ, но я не стала зря сотрясать воздух. Ушла, напоследок отсалютовав Третьему и заметила, как он усмехнулся в ответ.
***
Настроение было на удивление приподнятым. По дороге в город даже подобрала голосующего на обочине попутчика. У парня сломалась машина, а ехать нужно было срочно: он объяснил, что ждать эвакуатора, не всегда выезжающего на вызов вовремя, возможности нет, поскольку время дорого, и я, пожалев, незнакомца подобрала. Веселый паренек в знак благодарности рассказывал анекдоты, нахваливал внешность кота, а тот, с присущим ему смирением, терпел поглаживания и потискивания.
Уже в черте города, высадив нового знакомого около метро, заехала в супермаркет за продуктами.
Такую неспешность, неторопливость даже, оказывала бумажка, что покоилась во внутреннем кармане пальто. Как остается нетронутой вишенка на торте, а самая вкусная конфета припасается для конца чаепития, так и я оттягивала главное, зная – теперь ничто не помешает совершить задуманное.
И все же, час настал. Квартира была убрана, ужин приготовлен и частично съеден. В интернете я загуглила адреса, отметив их на карте.
Первый жил в соседней области, в крупном городе.
Второй на юге, практически рядом с моей родной станицей. Третий адрес – не имеющий ни улицы, ни номера дома, оказался больше похожим на координаты и те так же располагались вблизи моего былого пристанища.
***
Часть четвертая.
Около полугода назад.
Город, в котором жил Первый, не отличался от областных собратьев – был таким же серым, хмурым и безликим. Я глубже надвинула капюшон и заспешила к метро.
Плана как такового у меня не было – думала понаблюдать несколько дней за распорядком Первого, а потом уж решить, как действовать.
Остановилась в простом отеле, окна которого выходили на транспортную развязку – поближе к заветному дому. Даже сидя у окна, я могла видеть жилище врага, пусть и находившееся в некотором отдалении.
Дня через два, терпению пришел конец, потому что Первый не появлялся. Признаться, я даже засомневалась – верные ли адреса написал Третий.
В груди заныло от воспоминаний и от возможного предательства. Стиснуло так, что пришлось присесть. Непослушными руками взяла телефон и набрала заветный номер.
Он поднял трубку едва ли не на последнем гудке.
- Слушаю, - сказал веселым голосом.
На заднем плане послышался звон бокалов и женский смех.
- На чертовой бумажке настоящие адреса, или когда ты их писал, что-то в твоей голове снова переклинило? – зло поинтересовалась я, имея в виду его переменчивую натуру.
- А, это ты, - лениво протянул Третий, - я занят.
Мне пришлось проглотить грубость, хотя зубы заскрипели явственно.
- Ответь честно, - вздохнув, выдавила я.
- Да настоящие они, что тебе еще? – повысил голос Артем, а потом добавил: -
Говори быстрее.
- Ничего, - буркнула я, и вызов сбросила.
Казалось бы – нервничать не из-за чего, но в тот миг я почувствовала громадное напряжение, а еще – отчетливое желание убивать.
В доме по нужному адресу жила женщина, вполне годящаяся Первому в матери. Утром она спешила на троллейбус, а вечером неторопливо брела к дому, уныло глядя под ноги.
В один из вечеров я не выдержала – заявилась в гости. Чем такое поведение могло грозить – бог знает, но сидеть и смотреть, как ничего не происходит, я просто не могла.
Когда открылась дверь, я не дала возможности хоть что-то сказать. Нахмурилась и сурово доложила:
- Из военкомата.
Спасибо погоде – теплая куртка не позволяла рассмотреть – есть ли под ней форма. Впрочем, женщина даже не поинтересовалась ни удостоверением, ни званием, да и личностью в целом. Она вздохнула, скрестила руки на груди и устало спросила:
- Что еще вам надо?
- Предъявите документы, - нагло потеснив женщину, я протиснулась в прихожую.
Она растерялась и обернулась на стационарный телефон, стоящий на комоде поблизости.
- Я полицию сейчас вызову, - сказала неуверенно.
- Я сама полиция, - напирала я, не давая опомниться, - покажите список прописанных по этому адресу граждан.
Пока женщина хлопала глазами, я заметила фотографию в ажурной рамке – она стояла на полке рядом с комодом. На снимке молодой парень сидел на корточках в обнимку с высунувшей набок язык овчаркой. Сам мужчина улыбался залихватски – видны были и ямочки на щеках, и искрящиеся весельем глаза. Только у меня, от взгляда на фото, мороз по коже пошел. Разом заныли давно зажившие царапины, ушибы, укусы. Засосало под ложечкой от скрутившегося в животе страха. Я хорошо помнила, какой обманчивой может быть эта улыбка, и каким жестоким умеет быть обладатель этих веселых глаз.
На снимке без сомнения был Первый, только лет на пять-семь моложе, чем я помнила.
Пока я шарила глазами по другим фотографиям и пыталась справиться с накатившей паникой, женщина принесла паспорт и, пролистав книжку, сунула мне ее под нос.
- Здесь прописана только я и Миша – сын. Но вы и так это прекрасно знаете! Это из-за вас он не возвращается домой! – в голосе было столько отчаяния и боли, что я отступила на шаг к входной двери.
Попытавшись вернуть былую наглость и уверенность, сдвинула брови к переносице и поинтересовалась:
- В чем дело?
Женщина шмыгнула носом, но разом взяла себя в руки – подбоченилась и яростно прошептала:
- После вашей чертовой армии он остался работать по контракту в пограничных войсках – или как это там у вас называется. А потом, домой так и не вернулся. Исчез! – с этими словами она вдруг с немалой силой схватила меня за руку и вытолкала за дверь. – Ненавижу! – крикнула напоследок, а потом я услышала удаляющиеся всхлипы и причитания.
По дороге к гостинице меня била крупная дрожь. Непонятно – впечатлилась ли я слезами безутешной матери, воспоминаниями бесчинств ее сына, или же разочаровалась в том, что своими руками отомстить уже не смогу…
Третий трубку не брал, хотя я звонила почти непрерывно. В скором времени телефон вообще оказался выключенным – оператор бесстрастно говорила мне о недоступности абонента.
В номере, едва успела переступить порог, на меня накатило – да с такой силой, что я забилась в угол и закрыла голову руками.
- Смотри, как стонет, а? – засмеялся Второй и грубо схватил за волосы.
- Слышу-слышу, - вталкиваясь вовнутрь, пробубнил Первый, а потом достал член и, потеснив напарника, провел им по губам. – Давай-ка, не глупи, открывай рот. Ну, как, нравится? Шире рот открой, и голову запрокинь. Да, вот так, - бормотал он. – Да, да, вот так.
Второй, сплюнув на пальцы и сунув их между ног, где уже саднила и кровоточила рана, занял место Первого…
Приступ длился около пары минут, но мне показалось – вечность! Вот так – наяву, а не во сне, этого не случалось уже очень-очень давно. Я и забыла, как страшно переживать заново ужас, беспомощность и то самое ощущение подчинения – когда готова умереть, только бы всё прекратилось.