Взрослые игры, стр. 10
Я просидела на скамейке несколько часов, признавая эту правду. Потом встала и пошла в Чайна-таун.
15 октября, четверг
Оливия
Неяркое послеполуденное небо было словно покрыто синяками – последствия жестокой дневной бури. Отцовский рейс, дважды отложенный, теперь перенесли на 19:15. Оливия отлепилась от окна и повернулась к потрепанному отцовскому портфелю фирмы «Данхилл» и сумке, которые застыли в коридоре как часовые. Она слышала последние наставления отца Анке, – бормотание напоминало ей шум прибоя. Однако их голоса доносились будто издалека, и она не могла разобрать ни слова. Оливия была спокойна. Она выпила двойную дозу ативана.
Интерком дважды моргнул, и Оливия подошла нажать кнопку, выслушивая сообщение.
– Па, машина здесь!
Отец вышел в прихожую и обнял Оливию. Она вдохнула запах шерсти и пряного одеколона.
– На этот раз поездка может затянуться на месяц, девочка моя.
– Все в порядке, пап. Со мной все будет хорошо, я обещаю. Мы будем звонить друг другу по скайпу.
Он застонал.
– Хорошо, мы каждый день будем разговаривать.
– Пять дней я пробуду в Сан-Паулу, потом отправлюсь в Сингапур за депозитами Браксома, а потом вернусь в Сан-Паулу и Рио. Помни, Тильда может найти меня в любой момент.
Оливия кивнула. Тильда была «офисной Анкой» ее отца.
– Па, я помню все временные зоны, и вряд ли мне будет одиноко, если…
– Обещай, что ты тщательно обдумаешь это. Рассмотри все возможности. Я согласен, это звучит идеально, и беспокоиться я буду меньше, но…
– Эй, ты сам сказал, что это будет лучший вариант для всех. – Оливия вздохнула и мысленно сосчитала до трех. – Кейт хорошо влияет на меня. Она уже втянула меня в этот комитет индивидуального продвижения. Мы собрали других девушек и все такое. Это наглядное и здоровое социальное взаимодействие с моими одноклассниками ради общего дела, – повторила она доводы Кейт. – Чего еще желать?
– Да, да. – Он улыбнулся. – И я буду чувствовать себя лучше, если она останется здесь, но… – Он взял ее за руки. – Просто Кейт ничего не знает о…
– Но она знает! Я сказала ей, что лежала в клинике в прошлом году. Слушай, Кейт чертовски умная, па. Я уверена, она поняла, что лежала я там не с тонзиллитом. Да половина школы поняла это, и они просто притворяются, что все нормально. Так все делают. У нас уже госпитализировали одну, а это всего лишь октябрь. Это частная женская школа. Такое случается постоянно.
– Но ты…
– Чувствую себя отлично. У меня не было рецидивов, даже намека. Никаких галлюцинаций, ни на секунду. Таблетки работают. Они всегда работают. Просто в этот раз я не перестану их принимать.
Он вскинул бровь. Боже, как она устала постоянно убеждать его в этом.
– Никогда не перестану. Пока не буду здорова, если буду.
– Ну, доктор Тэмблин, кажется, действительно очень впечатлен.
Она взглянула отцу в глаза.
– Это Анка? Анка…
– Анка в восторге. Ей нравится Кейт. – Как будто в подтверждение из кухни донесся грохот кастрюль. Среди прочих своих особенностей домработница обладала слухом, которому позавидовала бы и летучая мышь.
– Просто тщательно все обдумай – всё, о чем я прошу.
– Конечно, пап. Я не буду действовать импульсивно. Интерком снова дважды моргнул. Они оба вздохнули. Они попросили друг друга быть осторожными и заверили, что любят друг друга. Оливия проводила отца до лифта и донесла его портфель. Они снова обнялись, неловко и быстро, потому что двери лифта начали закрываться.
– Люблю тебя, пап!
– Просто подумай еще.
– Обещаю!
Оливия наблюдала, как на табло буквы «ПХ» сменились цифрами 50, 41, 33, 26, 25, 24… она потянулась за телефоном…4, 3, 2… и когда лифт опустился на первый этаж, она нажала быстрый дозвон.
– Привет! Как дела?
– Проснись и пой. Слушай, Кейт, помолчи минуту, просто слушай. У меня грандиозная идея. Блестящая! И просто идеальная. – Оливия не могла согнать с лица улыбку. – Как насчет того, чтобы ты переехала ко мне?
24 октября, суббота
Кейт
Я сваливаю отсюда! Пока-пока! Ну не крута ли я? Счастливо оставаться, сырая пещера, привет, хорошая жизнь. В следующем году в это время я уже буду в Йеле. Миссия закончена. А пока я получаю ту жизнь, которую заслуживаю.
За исключением того, что…
Мелочь, но все же. Когда я за неделю до этого предупредила миссис Чень, я почувствовала… Я не знаю, но на секунду меня охватила смертельная тоска. Сырость отравила мой мозг. В конце концов, эта старая седая курица меня ненавидела.
Но она приняла меня и не задавала вопросов, она по-своему была честна со мной. Откровенна.
Не многие люди способны на такое.
Включая меня.
Неделя пролетела как на быстрой перемотке. Я сдала три эссе и лабораторную по физике. Кроме того, я составила для миссис Чень схему, как реорганизовала для нее аптечный отдел, так что, когда меня здесь не будет, она точно ничего не перепутает. Потом я попыталась втолковать ей, как следует обращаться с самыми яркими и экзотическими фруктами. Не уверена, что она все поняла.
Наш комитет встречался дважды. Несмотря ни на что, девчонки нравились мне всё больше. Первую встречу мы провели с мистером Редкином, и он предложил определить всем должности. И хотя я обладаю наименьшим авторитетом, меня назначили председателем. Но что меня действительно поразило – девочки приняли мое назначение. Редкин, раздавая должности, как-то сумел заставить их почувствовать себя королевами на коронации. Он был исключительно хорош. Рыбак рыбака видит издалека.
Оливия стала секретарем, Серена отвечала за контакты с выпускниками, Морган – за контакты с общественностью, а Клэр должна была общаться с родителями. Одной из наших задач было поддерживать связь с нашими коллегами из совета директоров. Нас собирались представить на одном из следующих собраний. Остальные наши обязанности звучали гламурно и немного нечетко, что, впрочем, нас ничуть не смутило. Вторая встреча состоялась в нашем офисе в «Старбаксе», где мы окрестили себя «Чудеса Вэйверли». Звучало идеально. Покончив с этим, мы вернулись к главному пункту повестки дня – Марку Редкину.
– Я и не представляла, что такие мужчины на самом деле существуют, – проговорила Клэр, качая головой. – Как вы думаете, сколько ему лет?
– Он не молод, – предположила Оливия. – Он директор, девчонки. Ему должно быть по меньшей мере лет тридцать.
– Тридцать четыре, – уточнила я. – Что для его должности все-таки не так уж много.
Они все повернулись ко мне.
– Что? Я работаю в офисе, забыли?
– Тридцать четыре! Это все равно что целоваться с папочкой! Но… – Морган задумалась. – Для исключительного мистера Редкина я сделаю исключение.
– Морган! – Клэр швырнула в нее палочку для кофе.
– Сделаешь исключение, как и любая созревшая девица в школе. – Оливия смеялась.
Оливия смеялась не так уж часто. Смотреть на нее было приятно.
– Заметила, как Джоди и ее подружки начинают задыхаться, всего лишь проходя мимо офиса? – Каким-то образом это, как и все, что говорила Серена, прозвучало скорее остроумно, чем пренебрежительно. – А вы слышали про вчерашнее? Он сбросил пиджак и полез на лестницу помочь мистеру Джефферсону снять вентилятор с потолка в коридоре на втором этаже. Я клянусь, девчонки падали в обморок. Дамы, вся школа трепещет.
– Ага. – Я кивнула. – Это мужская сущность, которая так и прет из него. А еще эта электризующая улыбка. Давайте смотреть правде в глаза, дамы. Вэйверли для мужчин – все равно что кондитерская лавка.
– А вы, госпожа председатель, его любимый леденец. – Серена похлопала меня по бедру. – Но честно предупреждаю, я положила глаз на него.
Мне показалось, или все чуть напряглись?
– Да бери его себе. – Я мелкими глотками пила кофе. – Помни, я много путешествовала. Такие парни… они пользуются всем, что заполучили, а в данный момент он заполучил нас. Редкин сперва должен проявить себя. Он должен обеспечить школу действительно большими деньгами. А вы все лучше меня должны знать, что Вэйверли, очевидно, меняет директоров по продвижению как перчатки.