Цербер: волк в овчарне, стр. 36

Она кивнула:

– Я знаю. Но это меня мало волнует. Я люблю его теперешнего, и вряд ли мне бы понравился прежний Квин: он слишком напоминает Ваганта Лару. Решено – мы отправимся вместе! – твердо заявила Дилан. Но разве они не догадаются, кто снабдил нас информацией?

– Если все удастся, вопрос потеряет академический смысл, – ответил доктор. – А если что-нибудь не заладится – что ж, у нас есть пути к отступлению. Не беспокойтесь, я хорошо маскируюсь.

– Не сомневаюсь, – сухо заметил я. – Перейдем к делу.

Как я и предполагал, Богену совершенно не понравился измененный план.

– Что ж я мог поделать? – невинно спросил я. – Мы возвращались от Дюмония, неожиданно у нас потемнело в глазах. Мы очнулись через полчаса посреди города с одинаково внушенными нам инструкциями. Вы сами знаете, что ваши люди потеряли нас.

Ему оставалось только хмуриться.

– Шефу не понравится, – проворчал он. – Слишком много уязвимых моментов. Однако сегодня вы оба отправитесь на остров. Прихватите вещи – визит может затянуться.

Я кивнул и отключил связь.

– Ты действительно думаешь, что Лару пойдет на это? – озабоченно спросила Дилан. – В конце концов он отдает себя в руки Конфедерации.

– Да, – заверил я. – У него нет выбора.

– Самый могущественный человек на Цербере, один из самых могущественных на Ромбе и, может быть, один из самых могущественных людей в Галактике – и напуган до смерти?

– Ее-то он и не боится, – заметил я. – Пошли собираться.

Глава 19

ПОСЛЕДНИЙ ФОКУС

Дюмоний и его психиатрические компьютеры создали исключительно яркий психологический профиль Ваганта Лару, с момента, когда он впервые оказался на Цербере.

Как и все выдающиеся люди, он больше всего опасался покушений и несчастных случаев. Этот его страх прогрессировал на Цербере, где возможно было в принципе жить вечно. Лару полагал себя Богом, а Бог не может быть смертный! Что ж, наилучшим гарантом полной безопасности был робот.

Более того, он дал бы ему возможность покидать Ромб и возвращаться туда. Окруженный небольшой свитой преданных органических роботов, он стал бы практически неуязвим. Освобожденный от всех потребностей и плотских желаний, оснащенный мозгом, который мог поспорить с быстродействующим компьютером, он становился уникумом, какого не знало человечество.

Он понимал это, а его характер подталкивал его. Кроме того, с одним из властителей Ромба было покончено, с властителем, которого он уважал и боялся, – это был решающий довод. И он отважился.

Я не мог не думать о том, как сильно повлиял на меня Дюмоний. Он подстроил сам, чтобы выбор пал на него – задолго до проекта "Феникс". И вот теперь, когда я должен пойти на исключительный риск, я почти без колебаний и с полной поддержкой Дилан иду на него.

Все воспоминания и рассуждения теперь не имеют значения. Теперь все должно сойтись воедино – или развалиться. Подозреваю, что где-то ждет наготове космический крейсер, чтобы подойти к Церберу и уничтожить остров Лару – вместе с нами…

Мы с Дилан почти целую неделю провели в Замке, предоставленные сами себе, но всегда под пристальным взглядом охраны и сканирующих устройств. Ее восхищала зеленая лужайка – нечто немыслимое на Цербере – и радовали музеи похищенных ценностей. Я с удовольствием рассказывал ей о культурах, породивших эти шедевры.

Когда мы прибыли, нас направили к доктору Мертон для проверки возможных психических команд и блоков. Теперь я не блефовал, и пробы это подтвердили. Мы перечислили – не понимая, что описываем, – оборудование, необходимое для распрограммирования. Мертон отнеслась к этой информации с интересом и заверила нас, что все будет быстро собрано.

Наконец, без всякого предупреждения, на лужайку приземлился большой транспортный корабль. Как и в прошлый раз, из него вышли пять человек, на этот раз совершенно других. Дилан с интересом наблюдала за ними из окна. Мальчик и девочка, подростки. Элегантная женщина за сорок, шатенка с короткой прической. Невысокий худощавый человек с очень темной кожей. И молодой клерк с бородкой эспаньолкой.

– У него неплохая команда, – одобрил я. – Здесь нет ни одного из тех, кто был в прошлый раз.

– У них одинаковая походка, – отметила Дилан. – Даже женщина шагает, как мужчина.

– Они потрясающие актеры.

– Кто настоящий Лару? И есть ли он среди них?

– Проще простого, – хмуро ответил я. – Настоящий останется жив и в конце нанесет удар.

Охранники проводили нас в нижний научный комплекс и сразу исчезли. Пятеро прибывших, Мертон и Боген ждали нас в лаборатории; пятеро сидели в креслах.

– Они даже одинаково кладут ноги одна на другую, – прошептала Дилан, и я подавил смешок. Мы остановились. Заговорил клерк с эспаньолкой.

– Ладно, Квин Занг. Я не намеревался встречаться с вами еще раз, но вы меня вынудили.

– Вы не пожалеете, – пообещал я ему.

– Старайтесь, – проворчал он. – Я не люблю незаменимых людей. Понятно?

Я кивнул:

– Конечно! У вас есть выбор: мы можем все забыть и отправиться домой.

Он проигнорировал мои слова и повернулся к Дилан.

– Рад вас видеть. Надеюсь, теперь у вас все в порядке?

– В полном, – ответила она с прежней самоуверенностью.

Я почти читал ее мысли и любовался ею. Вагант Лару не смог бы охотиться на борков!

– Сначала кое-какие испытания…

– Мы к вашим услугам, – сказала Дилан. – Хотя, по правде говоря, разбираемся в этом не больше вашего. – Она окинула их взглядом. – Кто будет первым?

– Пока никто. – «Лару» кивнул Богену, и шеф Безопасности вышел.

Два техника вкатили устройство, сильно смахивающее на то, о котором несколько дней назад мы гнали информацию доктору Мертон. Гибрид из разных приборов. Но раз Мертон считала, что он будет работать, – что ж, я не прочь довериться специалисту.

Машина напоминала три сушилки для волос на длинных, толстых, как гусиные шеи, стержнях, «воткнутых» в заднюю стенку приборной панели. С помощью Мертон ее подсоединили к приборному отсеку лаборатории. Множество проводов выходило из верхней части панели и тянулось к приборам. Включили питание. Мертон проверила все, кивнула им.

Меня охватило ощущение, будто меня сейчас казнят. Как на электрическом стуле. Если верить Мертон, эта штука должна позволить нам с Дилан, если мы сконцентрируемся, посылать импульсы наших сознаний третьему лицу.

Внесли стулья, поставили их под приборами, а шлемы подкрутили, и они повисли над нами обоими.

– Что теперь? – требовательно спросил Лару.

– Нам нужен робот, – ответил я ему. – Сначала мы вводим сигнал в робота, а потом вы пересаживаете в него сознание. Старым церберианским способом.

– Мертон? – вопросительно произнес он. Она подошла к одной из кабинок и открыла ее. Находившийся в ней был полностью подготовлен. Он был жив, но безлик. Человек не смог бы такое изобразить. И я, и Дилан одновременно вздрогнули:

– Санда!

Нет, это была не Санда, а ее точная копия, копия прежнего тела Дилан.

– Видимо, я недооценил этого парня, – пробормотал я. – Каков мерзавец…

Все «Лару» смотрели на меня с плохо скрытым злорадством.

– Если вы захотите провести меня, вам будет труднее с тем, кого вы оба знаете и любите, – тихим голосом «пояснил» кто-то из них.

– Вы убьете ее после этих опытов! – возмутилась Дилан. – Я в таких вещах участвовать не буду.

Один из «Лару» слегка задумался и, мне показалось, покосился на девочку. Девочка очень естественным жестом подняла руку и почесала нос. Человек с бородкой замолчал и, напустив на себя задумчивый вид, уставился в потолок. Наконец он произнес:

– Хорошо. Но по причинам, которые, полагаю, ясны, вы затрудняете испытание. А без него мы не двинемся дальше.

Я пожал плечами:

– Что вы на меня смотрите? Не я оставил ограничители!

– Не в этом дело, – отрезала Дилан. – Я в любом случае против!