Освободи меня (ЛП), стр. 45

Но вместо этого он продолжил дразнить ее подрагивающее естество пальцами, пока вся она не содрогнулась от нужды. Она чувствовала себя такой пустой, тело буквально болело. Отчаянно желая ощутить в себе хоть какую-то часть его, она подалась бедрами навстречу его руке.

- Пожалуйста, Хадсон.

- Шшш, - промурлыкал он. - Полет долгий, детка. В нашем распоряжении часы.

Алли не сдержалась и захныкала.

Хадсон вновь нагнулся, и в этот раз она закрыла глаза, стараясь сосредоточиться на ощущениях - его губы, блуждающие по ее коже, его волосы, щекочущие спину - а не на непрерывном пульсировании между ног.

- Скажи мне, что заставляет тебя так жаждать моего члена? - его шепот коснулся ее распаленной кожи. - Тебя заводит предвкушение, Алессандра? Или то, что ты на краю кровати, такая открытая и уязвимая, и знаешь, что я собираюсь хорошенько и жестко тебя оттрахать? - его зубы прикусили мочку ее уха. - Или и то, и то другое?

- Да, и то, и другое, - выдохнула она.

Встав, он схватил ее за бедра, пальцами впиваясь в ее плоть. Где-то в глубине ее души мелькнула надежда, что останутся следы. Она хотела напоминания о том, как чувствовала себя в этот момент, как его абсолютная властность подстегнула возбуждение до почти невыносимого уровня.

- Пожалуйста, я хочу тебя. Всего тебя.

Он зарычал и погрузился в нее одним глубоким мощным толчком. Алли ахнула, ощущая, как каждый дюйм его ствола растягивает и наполняет ее. Одного лишь этого ощущения было почти достаточно, чтобы заставить ее кончить. Чувствуя, как туго обхватывает его, она знала, что не протянет долго, стоит его твердому члену начать двигаться в ее влажной плоти. Но он не начал. Вместо этого он замер, проникнув в нее до предела, и не двигался, пока она не смогла уже это терпеть. Она попыталась двинуть бедрами, но его хватка усилилась.

- Не двигайся, - прорычал он. Усилие, которым он едва удерживал контроль, явно слышалось не только в голосе, но и в том, как напряглись его пальцы. - Я просто хочу ощущать тебя вокруг себя.

Коротко и прерывисто дыша, Алли ждала, все ее тело пульсировало вокруг него. Это было слишком, ей нужно было больше. Она сжала свои внутренние мышцы в отчаянной попытке подстегнуть его. Хадсон издал рык, низкий, животный звук, и затем начал двигаться, вдалбливаясь в нее быстро, жестко и глубоко.

С каждым тяжелым ударом его бедер, ударявшихся о край матраса, кровать раскачивалась. Алли попыталась обрести равновесие, слепо раскинув руки, что было силы вцепившись в простынь. Когда руки и ноги начали дрожать, она рухнула на локти, зарываясь лицом в пуховое одеяло, пока он продолжал трахать ее. Потому что так все и было. Это не сладкое и нежное занятие любовью, как прошлой ночью. Это грубое чувственное траханье, и она наслаждалась каждой минутой.

- Проклятье, Алли, я не могу тобой насытиться. Ты так здорово скользишь вокруг моего члена.

Она простонала невнятные просьбы в одеяло. Слова вроде 'еще', 'сильнее', 'глубже'. Хадсон изменил угол проникновения, задевая точку, которая сразу отбросила ее за грань. Его дыхание стало прерывистым, толчки ускорялись, становились сильнее. Затем одна рука скользнула по животу к ее клитору. Двойной атаки она не могла вытерпеть. Низкий пронзительный крик сорвался с ее губ, а его пальцы изогнулись и сильно надавили.

- Вот так. Охренеть, кончи для меня, - рычал он. - Сейчас же, Алли. Дай мне почувствовать, как ты кончаешь на моем члене.

С приглушенным криком она взорвалась, всем телом содрогаясь вокруг него в волнах оргазмов, накатывавших один за другим. Хадсон оставался с ней, тщательно выверенные толчки удерживали ее в состоянии ослепительного наслаждения, пока она тряслась и извивалась под ним в безумном удовольствии. Вот как он влиял на нее. Так мог только он.

Позади нее Хадсон издал резкий звук, заходясь в агонии экстаза. Все его тело содрогнулось и задрожало, и он пролился в нее.

- Я люблю тебя, - прошептал он, рухнув на нее сверху. Вес его тела, вдавливавшего ее в матрас, тяжело вздымающаяся грудь, успокоили дрожь в ее теле.

- Я тоже люблю тебя, - промурлыкала она. И это была правда. Она любила его больше, чем представлялось возможным.

Хадсон перекатился на спину, привлекая ее к себе. Она ткнулась носом в его грудь, чувствуя, что руки и ноги стали точно ватные, а веки отяжелели. Самолет поворачивал, кренясь влево, а Алли забылась изможденным сном, чувствуя себя в полной безопасности, ведь мужчина, обнимавший ее, всегда будет рядом.

(23) 15,5 км

(24) 'Когда ты в Риме, веди себя как римлянин'. Англоязычный аналог русского выражения 'в чужой монастырь со своим уставом не ходят'

Глава 24

Стук, разбудивший Джулиана, напоминал скорее грохот, громкий, как звук ядра, вылетевшего из пушки. Он понятия не имел, кто это или как долго они долбились в двери его номера-люкс, но он был на волоске от того, чтобы разорвать их в клочья.

- Pour l'amour de merde(25) , - он прокашлялся, заставляя голосовые связки работать. - Arrêter cette incessante frapper. Je viens(26) .

Когда он, наконец, открыл глаза, ему показалось, что утренний свет, проникающий сквозь окна, обжег его сетчатку. Он покосился на худую руку, властно распластавшуюся на его груди, и скинул ее. Женщина - Боже правый, он не помнил ее имени - перекатилась с тихим стоном, когда ее рука безвольно упала на матрас.

Джулиан свесил ноги с кровати и потер глаза рукой. Снова открыв их, он впервые полностью осмотрел комнату. На всех видимых поверхностях была раскидана одежда - на паре кресел, на абажуре, на комоде - даже с люстры над кроватью свисал лифчик. Пустые бутылки из-под шампанского валялись на полу, переполненные пепельницы заполонили прикроватные столики.

И снова гребаный стук.

- Une minute(27) , - вытащив пачку Gitanes(28) , он достал сигарету, зажал ее зубами и прикурил, быстро щелкнув золотой зажигалкой с выгравированными буквами ДЛ. Первая затяжка всегда была лучшей, и этот трюк всегда работал. Бросив зажигалку на прикроватный столик, он поднялся на ноги. Постояв немного и переждав приступ неожиданного головокружения, он схватил халат из узорчатого шелка, висевший на изножье кровати с замысловато резным балдахином.

Направляясь к источнику стука, он набросил халат на плечи и завязал пояс. Открывая дверь, он выдохнул, выпуская струйки дыма через нос.

- Что? - рявкнул он на английском с сильным акцентом.

- Месье Ло...

Джулиан прервал мужчину, выгнув бровь.

- Маркиз Лорен, - сказал тот, немедленно исправляя ошибку. Если что-то Джулиан и узнал о своем наемнике, так это то, что несмотря на свой промах, он всегда следовал протоколу. Раненый солдат, заново завербованный каким-то милитаристским режимом, от которого он неизбежно бегал в самоволки.

- Oui, Филипп?

- У меня есть новости.

Джулиан распахнул дверь полностью.

- Входи, - сказал он, удерживая сигарету в уголке рта. Жестом он указал мужчине следовать за ним и сел в одно из кресел у камина.

Проницательный взгляд Филиппа просканировал комнату, резко задержавшись на кровати в стиле начала века, где после прошлой ночи все еще спали две женщины. Статная брюнетка с оливковой кожей лежала на спине, рукой прикрывая глаза, точно защищаясь от солнца, одна нога согнута в колене, открывая ее обнаженное естество. Другая, блондинка, лежала на животе, закинув руку на другую девушку.

Джулиан усмехнулся. Женщины значили не больше парчовых занавесок на окнах. От них столько же пользы, но намного больше веселья.

Филипп обошел кресло, расстегнул темное пальто и сел напротив Джулиана.

- У меня есть информация о местонахождении Алессандры Синклер и Хадсона Чейза.

Джулиан глубоко затянулся сигаретой, кончик ее засветился ярко-оранжевым.

- Нахрен мне сдался этот мудак, - его сильный акцент искажал слова, дым выходил из его рта с каждым слогом.