Ценой собственной жизни, стр. 44
– И что происходит сейчас? – спросил Уэбстер.
– Мы сворачиваем эти базы. Вот почему генерал прибыл сюда, господа. Мы выводим оборудование и личный состав сюда, в Петерсон, после чего состоится торжественная прощальная церемония.
– Где находятся эти базы? – спросил Макграт. – Те, что в Монтане. Мне нужно знать точное место.
Пододвинув карту, адъютант сверился с примечаниями.
– Южная среди полей неподалеку от Миссулы. Северная в горной долине, в пятидесяти милях от канадской границы, рядом с маленьким поселком Йорк. А что? В чем дело?
Макграт пожал плечами.
– Пока что не знаем.
Адъютант показал, где можно позавтракать, после чего предложил дождаться генерала. Джонсон появился в столовой после яичницы, но до тостов. Оставив тосты недоеденными, все вернулись в комнату для персонала. Джонсон сильно изменился по сравнению с тем лощеным человеком, которого Уэбстер видел вечером в понедельник. Ранний час и напряжение последних трех дней состарили его на двадцать лет и заставили сбросить двадцать фунтов. У генерала было бледное как полотно лицо и красные глаза. Он производил впечатление человека, находящегося на грани отчаяния.
– Итак, что нам известно?
– Мы считаем, нам известно почти все, – ответил Уэбстер. – В настоящий момент оперативная информация позволяет предположить, что ваша дочь была похищена членами незаконного военизированного формирования из Монтаны. Нам более или менее известно местонахождение их базы. Где-то в одной из горных долин на северо-западе штата.
Джонсон кивнул.
– Похитители вышли на связь?
– Пока что нет, – покачал головой Уэбстер.
– Так в чем же смысл их поступка? Что они хотят?
Уэбстер снова покачал головой.
– Пока что это нам неизвестно.
Джонсон рассеянно кивнул.
– Кто они?
Макграт раскрыл папку, которую держал в руках.
– У нас есть четыре фамилии. Троих из похитителей, и у нас есть достаточно веские основания предполагать, кто является предводителем этого формирования. Некий Бо Боркен. Это имя вам что-нибудь говорит?
– Боркен? – повторил Джонсон. Подумав он покачал головой. – Абсолютно ничего.
– Хорошо. А про этого человека можете что-нибудь сказать? Его зовут Питер Белл.
Макграт протянул Джонсону полученный с помощью компьютера снимок Белла за рулем «Лексуса». Генерал долго всматривался в лицо, наконец покачал головой.
– Этот Белл мертв, – сказал Макграт. – Ему не удалось добраться до Монтаны.
– Очень хорошо.
Макграт протянул Джонсону следующий снимок.
– Стивен Стюарт?
Уделив снимку какое-то время, генерал в конце концов снова покачал головой.
– Никогда его не видел.
– Тони Лодер?
Всмотревшись в лицо Лодера, Джонсон покачал головой.
– Нет.
– Эти трое и Боркен – из Калифорнии, – объяснил Макграт. – С ними может быть еще один человек по имени Оделл Фаулер. Вам оно знакомо?
Джонсон покачал головой.
– И вот есть еще вот этот тип, – сказал Макграт. – Мы не знаем, кто он такой.
Он протянул генералу снимок большого парня. Джонсон посмотрел фотографию, отвернулся. Затем его взгляд снова вернулся к снимку.
– Вы знаете этого человека? – спросил Макграт.
Джонсон пожал плечами.
– Его лицо мне смутно знакомо. Возможно, мне как-то пришлось с ним встретиться.
– Недавно?
Джонсон покачал головой.
– Нет, не недавно. Некоторое время тому назад.
– Он имеет отношение к армии? – подключился Уэбстер.
– Возможно. Большинство тех, с кем я встречаюсь, имеет отношение к армии.
Адъютант заглянул через плечо своего шефа.
– Мне это лицо ничего не говорит. Но надо переправить снимок в Пентагон. Если этот человек как-то связан с армией, быть может, найдется кто-нибудь, кто служил вместе с ним.
Джонсон покачал головой.
– Переправьте снимок в военную полицию. Этот человек – преступник, так? Высока вероятность, что у него уже были неприятности с законом, еще когда он служил. В этом случае его должны вспомнить в военной полиции.
Глава 25
За Ричером пришли через час после восхода солнца. Он дремал, сидя на жестком стуле, положив скованные наручниками руки на колени. Джозеф Рэй сидел настороже напротив. Ричер почти всю ночь размышлял о динамите. Старом динамите, оставшемся на заброшенных шахтах. Он представлял себе шашку в руке. Чувствовал ее вес. Подсчитывал пространство за стенами комнаты, в которой находится Холли. Мысленно видел его заполненным динамитом. Старым динамитом, сгнившим, с вытекшим нитроглицерином. Такой может взорваться сам по себе. Итого около тонны нестабильного динамита вокруг Холли, еще не до конца разложившегося, чтобы взорваться от неосторожного движения, однако готового сдетонировать от взрыва шального снаряда. Или шальной пули. Или даже просто резкого удара молотком.
Зашуршали шаги по гравию. К домику подошел маленький отряд. Дверь распахнулась настежь, и Ричер, повернув голову, увидел шестерых охранников. Старший из них вошел внутрь и схватил Ричера за руку. Вытащил его на улицу, на яркий солнечный свет и поставил напротив пятерых мужчин, выстроившихся в ряд с автоматическими винтовками наизготовку. Камуфляжная форма, бороды. Ричер стоял, щурясь на солнце. Шесть дул нацелились в него, шесть человек, окружив со всех сторон, провели его наискосок через поляну к узкой тропинке, уходившей прочь от солнца в густой лес.
Через пятьдесят ярдов тропинка вывела на другую поляну. Небольшой прямоугольник, заросший кустарником. Два сооружения из кедровых бревен, обшитых фанерой. Оба без окон. Охранники остановили Ричера, и старший указал стволом автомата на левую постройку.
– Дом командира.
Он указал на правую постройку.
– Гауптвахта. Старайся держаться от нее подальше.
Шестеро охранников рассмеялись смехом уверенных в себе людей, и старший постучал в дверь дома командира. Выждал мгновение и открыл ее. Ричера ткнули дулом винтовки в спину, заталкивая внутрь.
Там было очень светло. К свету электрических ламп добавлялся зеленоватый дневной свет, проникающий через замшелые окна в крыше. Внутри простой дубовый стол, такие же стулья, большие, с круглыми сиденьями, какие Ричер видел в старых фильмах про редакции газет или конторы банков. Никаких украшений кроме флажков и вымпелов, прибитых к стенам. Над столом висела большая коричневая свастика, и этот мотив в черно-белых тонах еще не раз повторялся на других стенах. К доске на противоположной от входа стене была приколота карта Монтаны. Крошечный участок в северо-западном углу штата был обведен черной линией. На полу лежали стопки брошюр и пособий. Одна из книг была озаглавлена: «Высуши, и тебе понравится». Она была посвящена тому, как заготавливать продовольствие к длительной осаде. Другая являлась наставлением для партизан, в котором расписывалось, как пускать под откос поезда. В углу стоял книжный шкаф из полированного красного дерева, резко контрастирующий с остальной обстановкой, заставленный книгами. Полоска дневного света из раскрытой двери упала на шкаф и озарила коленкоровые переплеты и тисненные золотом названия. Это были монографии, посвященные искусству войны, переводы с немецкого и японского. Целая полка была отведена работам о Перл-Харборе. Работам, которые Ричер изучал сам, давным-давно и в другом месте.
Ричер остановился в дверях. Боркен сидел за столом, сияя коротко остриженными белыми волосами. В ярком свете было видно, что черная форма местами стала серой. Некоторое время Боркен молча смотрел на Ричера. Затем махнул рукой, указывая на стул. Знаком приказал охранникам подождать за дверью.
Ричер тяжело опустился на стул. Его глодала усталость; адреналин жег желудок. Громко протопав по деревянным половицам, охранники вышли на улицу. Тихо прикрыли за собой дверь. Опустив руку, Боркен выдвинул ящик. Достал древний револьвер. С громким стуком положил его на стол.
– Я принял решение. Относительно того, жить тебе или умереть. – Он указал на старинное оружие. – Знаешь, что это такое?