Заставь меня улыбаться (СИ), стр. 14
— И в чем же мораль этой сказки? — насмешливо поинтересовался Дим.
— В том, что не нужно гордиться какими-то своими достоинствами и высмеивать чужие недостатки, — уверенно заявил Лесли. — А теперь, — он захлопнул книгу, — раз тебе не нравится эта сказка и ты не собираешься ее слушать, я пойду к себе!
— Ну уж нет! — возмутился Раньери, хватая его за руку и резко дергая обратно, так что Лесли едва не задохнулся от этого рывка, а в следующее мгновение уже оказался распластанным на кровати прямо под нависающим над ним Диметрио. — Я болею, понимаешь ли, умираю тут, а если ты уйдешь, кто принесет мне посреди ночи стакан воды?
— Я поставлю его на тумбочку…
— Ты остаешься сегодня здесь, и точка.
Для убедительности Раньери еще и покашлял, но Лесли ему не очень-то поверил. Однако все же остался, скромно примостившись с краю. На удивление сон сморил его раньше, чем он мог подумать, потому что решил, что, лежа в одной постели с Диметрио, ни за что не уснет.
Часть пятая
Пробуждение было самым приятным из всех, какие Лесли только довелось пережить. Еще толком не проснувшись, он ощутил себя в кольце сильных рук, спиной чувствуя тепло чужого тела и спокойное дыхание, которое ерошило ему волосы на затылке. Впрочем, он также успел в полной мере прочувствовать всю твердость чего-то весьма внушительного, что упиралось ему прямёхонько меж ягодиц и ощущалось даже через домашние шорты. Просыпаться не захотелось еще больше. Хотелось вжаться задом в это твердое нечто посильнее… Он чуть повозился, пытаясь устроиться удобнее, и руки вокруг него машинально сжались.
Лишь спустя долгую минуту Лесли понял, что ситуация вообще-то весьма необычна для него, и резко подскочил на месте, едва не ударив затылком по носу Раньери, а затем поспешно скатился с кровати.
— Ну и к чему такая суматоха с утра пораньше? — сонно пробормотал тот, перекатываясь на спину, и заложил руки за голову. Серые глаза чуть прищурились, окидывая смущенного донельзя Лесли чересчур проницательным для только что проснувшегося человека взглядом. — Нормально же лежали…
Лесли уже набрал в грудь побольше воздуха, чтобы объяснить причину этой «суматохи», но потом заметил, что Раньери опять едва сдерживает смех, который уже искрился в глубине его дымчатых глаз золотистыми бликами, и насупился. Все-то этот гад понимает и прекрасно знает!
Ничего не объясняя, он повернулся и пошел на кухню.
— И тебе доброе утро! — раздалось ему вслед насмешливо.
Выпроводить Диметрио прежде, чем сам отправился в университет, Лесли не сумел. Так что пришлось, как и вчера, одеваться впопыхах, пока оба итальянца ждали его в гараже возле машины. Потом его опять подбросили до универа, где Лесли и попрощался с Диметрио, испытывая огромное облегчение. По правде говоря, он боялся, что, если бы не такие вот перерывы в работе на Раньери, он в скором времени точно не выдержал бы и набросился на него. Ведь совершенно очевидно, что этот козел только того и ждет. Играет, забавляется… И — что самое стыдное — даже зная это, Лесли не злился на него. Позавчера ночью, лежа в своем номере и вспоминая запах его тела, он не удержался и приласкал себя, в конце испытав бурный оргазм. Совершенно не такой, как в те моменты, когда он фантазировал на неопределенные образы или порнуху из интернета. Ведь Раньери был живой, из плоти и крови, а самое главное — совершенно близко, только руку протяни. Ну и что, что Лесли знал его всего-то два дня от силы? Лесли ничего, совершенно ничего не мог с собой поделать, даже понимая, что это неправильно.
Удивительно, но сегодня время до конца занятий тянулось невыносимо медленно, и когда Лесли понял, что оно так долго тянется потому, что он не может дождаться встречи с Диметрио, то не на шутку испугался. Никогда в жизни Лесли не влюблялся так, чтобы сносило крышу. Ему было абсолютно неведомо то ощущение, когда сердце стучит при виде другого человека, как сумасшедшее, дыхание сбивается, мысли смешиваются, язык не слушается, ноги становятся как ватные, а глаза застилает пелена, скрывающая все недостатки объекта воздыхания.
Он и сейчас, к счастью, не стал дураком, попав в плен этого чувства, но определенно точно не был равнодушен к Диметрио Раньери. По крайней мере одна часть его тела — точно. И в том, что у этого нахального козла были недостатки, Лесли отнюдь не сомневался. Например…
Около пяти минут Лесли пытался привести самому себе пример, в итоге преподаватель обратил на него внимание и вызвал отвечать, но даже к концу пары Лесли так и не придумал никаких недостатков Раньери. И это его немного испугало.
Перед последней парой к нему прибежала Мария — девушка, которая училась на одном потоке с ним. Высокая эффектная шатенка с очень привлекательной внешностью, которая никогда не страдала от недостатка внимания со стороны представителей сильного пола. И тем больше Лесли недоумевал, когда она позвала его по имени, хотя обычно даже не замечала.
— Лесли! — Она помахала ему рукой, привлекая внимание, и, когда парень обернулся, поспешила к нему.
Он дождался, пока Мария приблизится, окинув ее с головы до ног недоуменным взглядом.
— Лесли, там… у входа… — Она запыхалась и сейчас пыталась отдышаться. Глаза ее возбужденно засверкали, и Мария затараторила: — Машина стоит. Громила… большой! А с ним еще один, он не такой большой, но, черт побери, безумно красивый! Кто это? Он спрашивал, знаю ли я тебя.
Лесли мысленно застонал.
— Это… друг. Да, просто друг, — поспешно пояснил он.
— М-м-м… познакомишь меня с ним? Он, кстати, просил передать, что ждет тебя на улице и чтобы ты поторопился.
Лесли достал телефон, чтобы узнать, сколько времени. Было всего лишь три часа дня. Странно, переговоры с французскими поставщиками начнутся в восемь, насколько он помнил, так зачем же он понадобился сейчас Диметрио?
— Как-нибудь в другой раз, — уже на ходу бросил Лесли однокурснице. — Я на последнюю пару не пойду, прикроешь, если что?
И поспешно смешался с толпой, пока не прозвенел звонок на следующее занятие. Он почти бежал по коридору к выходу, на ходу натягивая болоньевую куртку. Диметрио и правда дожидался на улице. Он стоял возле своего кадиллака с небрежно накинутым на плечи пальто. Возле него уже задержались две хорошеньких шестикурсницы, строя глазки. Лесли на секунду остановился, ощущая укол ревности. Слишком уж ощутимый укол, особенно когда Диметрио улыбнулся обеим несколько сдержанно и кивнул в ответ на что-то — с такого расстояния Лесли не слышал, о чем они говорили. Он замедлил шаг, приближаясь к машине, и ветер донес до него обрывки фразы Диметрио:
— …опаздываете на пару. Вам пора.
Те на пару секунд зависли, потому что сдержанный, даже сухой тон мужчины никак не вязался с его милой улыбкой, когда он их так откровенно посылал прочь. Однако, когда до них все-таки дошло, девицы поспешили убраться. Лесли подошел к Раньери и насмешливо глянул на него.