Рожденные лихорадкой (ЛП), стр. 75

Прижавшись щекой к её волосам, я прошептала те же слова, что и она ранее. И хоть я понятия не имела, что они значат, они явно имели какое-то значение для неё.

- Я вижу тебя, Йи-Йи, – произнесла я. – Возвращайся. Не уходи. Пожалуйста, не оставляй меня, – я расплакалась. – Здесь безопасно. Мы тебя любим, Дэни. Джада. Кем бы ты ни была. Нам всё равно. Только не уходи. Я рядом, малышка, я рядом, – я разрыдалась навзрыд.

***

Невозможно подготовиться к последнему, роковому удару.

Когда кажется, что вброс говна на вентилятор уже закончился, и ты и так уже весь в крапинку; когда думаешь, что хуже быть уже не может, и сокрушаешься о том, что в этом мире всё неладно, ты вдруг выясняешь, что и понятия не имел о том, что на самом деле происходит, что видел лишь верхушку айсберга, на который нарвался Титаник – в этот самый момент, ты сам нарываешься на айсберг, потопивший Титаник.

Через несколько часов я спустилась вниз, еле волоча ноги, у меня всё тело ломило, голова раскалывалась, глаза заплыли, нос распух.

Джада по-прежнему не шевелилась, хоть и открыла глаза дважды на протяжении последнего часа. Оба раза, заметив меня, она их снова закрывала, либо снова уходя в себя, либо полностью отгораживаясь от меня.

В книжном магазине было на удивление тихо, и я заглянула в кабинет, чтобы узнать, как дела у Риодана. Он был один и глубоко спал, обёрнутый в мерцающие бинты, покрытые сверкающими символами.

Я проверила торговый зал, но он оказался пустым, и высунулась из задней двери, высматривая остальных. В отдалении, из глубины аллеи справа до меня донеслись голоса.

Бэрронс тихо с кем-то разговаривал.

Я вышла наружу в багровый рассвет, понимая, что всего через пару часов должна встретиться с Алиной. Мне было не до этого. Моё сердце было раздавлено. Могла думать лишь о Дэни. Я не хотела отходить от неё, несмотря ни на что. Алину позвать сюда я точно не могла. Мне меньше всего хотелось, чтобы её присутствие усугубило состояние Джады.

Я спешно пробежала по тропинке, но завернув за угол поняла, что там никого не было.

Я продолжала бездумно идти на голос Бэрронса, пытаясь сообразить, зачем они покинули магазин. Завернув за следующий угол, я услышала сухой стрекот и подняла голову.

Небо надо мной было заполнено призраками, одетыми в чёрные балахоны. Они плавно скользили по нему, парили, шумели. Благодаря Охотнику, я узнала, что они были приспешниками Чистильщика. И кем бы ни было это загадочное существо, в одном оно было право наверняка – я однозначно сломана. Моё сердце разбито.

Их были сотни. Я задрала голову выше. Ещё больше сидело, устроившись на крышах, по обеим сторонам улицы. Я оглянулась на КиСБ и, едва разглядев крышу здания, с удивлением обнаружила, что оно тоже было усеяно мерзкими падальщиками. Я так задумалась, что даже не оглянулась по сторонам, перед тем как выйти наружу. Видать, они сидели в полной тишине.

Теперь же они молчания не хранили. Их стрекот нарастал, напоминая всё больше металлический скрежет, какого мне ещё не доводилось слышать. Они смотрели на меня, потом переглядывались между собой и снова переводили на меня взгляд.

- Вот же дерьмо, – пробубнила я, когда меня внезапно осенило. Они меня видят. И я знаю почему. – Всё этот проклятый браслет.

Я оставила его на столике рядом с Джадой. Пытаясь навязать мне его, В'Лейн говорил, что браслет предоставляет защиту от фейри и "всяких мерзостей". Очевидно, мои преследователи подпадали под последнюю категорию. Если подумать, это не лишено смысла. Риодан говорил, что мои упыри когда-то шастали за Королём. Подозреваю Крууса не прельщала мысль о том, что за ним кто-то будет следить, и он доработал заклинание, которое позволяло ему скрываться от них. Это объясняет, почему они не прилипли ко мне, как только я стала видимой. Джада вручила мне браслет, когда меня укрывала Синсар Дабх.

А теперь они вернулись. Прекрасно.

И кое-кто всё ещё пытался решить, нужно ли меня "чинить". Просто замечательно. Успехов.

Я снова пошла вперёд, заколебалась на мгновение, чувствуя, как меня до костей пробирает дрожь, оглянулась на КиСБ.

Я решила дождаться Бэроронса и вернуться с ним вместе. Мне становилось не по себе от того, насколько быстро они нашли меня, после того как я сняла браслет. Помню, как они кружили над городом, выискивая. И хоть они никогда мне ничем особо не угрожали и даже спали со мной в одной постели в Честере, не причинив никакого вреда, кто знает, когда в этом сумасшедшем мире могут в очередной раз измениться правила?

«Может, Чистильщик наконец-то принял решение,» – мрачно подумала я, и мысль эта мне не понравилась.

Я резко обернулась, чтобы направиться под защиту книжного магазина.

Тогда-то они и ринулись с небес вниз как огромная, вонючая, чёрная, тесная смирительная рубаха и повалили меня на землю.

Глава 35

Если бы только у меня было сердце...

Придя в себя, я обнаружила, что лежу, уставившись в потолок плохо освещенного промышленного склада.

По количеству металлических балок, брусьев и блоков подъемных механизмов, перемещающих различные запасы, не сложно было догадаться, где я оказалась. Судя по всему, я находилась где-то в Темной Зоне, где летали костлявые призраки, которые теперь пугали меня гораздо больше, чем раньше.

Их появление было мгновенным, как при просеивании, они спустились сверху, растянув свои кожистые плащи, и я стала задыхаться. Я и пальцем пошевелить не успела, как мои руки были обездвижены.

Мое копье и пистолеты оказались бесполезными. Я не могла ни до чего дотянуться, даже до мобильного. Хотя, судя по тому, что я видела, тату Бэрронса не были закончены, а значит и ЕВУ ничем помочь мне не мог.

Казалось, вот они были в небе, и тут мои руки уже плотно прижаты к бокам, а ноги связаны. Их вонючие кожаные плащи накрыли даже мою голову, и я не могла нормально дышать. Я думала, что умираю. Самое страшное, когда тебя душат – не знать, очнешься ты потом или нет.

В последний миг, перед тем как потерять сознание, я решила, что, скорее всего, Чистильщик решил, что "починить" меня можно, лишь убив; и надо признать, бывали моменты в моей жизни, когда я вполне разделяла эту его идею.

Но определенно не сейчас. Джада нуждалась во мне. Ох, она еще не знала этого и, скорее всего, вряд ли согласится с данным утверждением, но на самом деле это правда. Чистильщик может попытаться убить меня чуть позже. Сейчас было неподходящее время. И я не собираюсь оставаться здесь на "починку".

Я вскочила.

Э-э, скорее, мой мозг послал команду телу вскочить.

Но ничего не произошло.

Оковы слегка задребезжали. Запястья и лодыжки горели огнем. Я застонала. В попытке встать я чуть не сломала шею. Я была сильной. Но мои оковы оказались прочнее.

Я попыталась пошевелить головой. Не сработало. У меня на лбу находилась широкая повязка, крепко фиксировавшая меня на поверхности, на которой я лежала на спине.

Я ужаснулась, осознав, что меня приковали к какой-то каталке из холодного металла. На мгновение я испугалась, что мне ввели парализующие медикаменты, но затем обнаружила, что все-таки могу на пару сантиметров повернуть голову, если хорошенько постараюсь. Но в остальном моё тело было настолько крепко скованно, что не могло быть и речи о том, чтобы пошевелить руками или ногами.

Внезапно в отдалении что-то зашелестело, звук моих преследователей, их сухой стрекот. От меня невероятно воняло, потому что я была вся покрыта их отвратительной желтой пылью.

Я замерла и снова закрыла глаза.

В фильмах ужасов, когда героя привязывают к такой штуке, да еще и в таком месте, злодей всегда дожидается, чтобы герой пришел в себя, прежде чем совершить по-настоящему ужасный акт варварства.

Я долго могу притворяться мертвой.

Когда стрекочущие духи подлетели ближе, я услышала жужжание и скрежет, скрип плохо смазанных шестеренок. Я не открывала глаза и сосредоточилась на дыхании, чтобы оно выглядело глубоким и естественным.