Рожденные лихорадкой (ЛП), стр. 50
И все-таки она чувствовала жжение от его пальцев на своей коже, едва ощутимый электрический заряд. Она развернулась, чтобы оказаться с ним лицом к лицу.
- И где тогда её делать?
Он изогнул бровь.
- Наиболее предпочтительным после шеи является основание спины.
- Серьезно, предлагаешь мне обзавестись клеймом шлюхи? – удивленно спросила она.
- Чем ближе к основанию спины, тем выше ее эффективность.
- Я все еще не знаю, в чем заключается эта эффективность. Она может оказаться твоим очередным...
- Вот именно поэтому я никогда не пытался дать тебе телефон, – он грубо оборвал ее. – Какого хрена? Ты исчезла, и я не мог найти тебя. Считаешь я позволю этому случиться снова? Если ты ни во что другое не веришь, согласись хотя бы с тем, что она сработает по одной лишь причине: я не теряю того, что принадлежит мне.
Она выгнула бровь и невозмутимо проговорила:
- Я тебе не принадлежу и никогда не принадлежала.
- Или клеймо шлюхи или убирайся нахрен, – холодно произнес он.
Она не двинулась с места, внутренне перенастраивая себя. Несомненно, сегодняшний день был самым сложным с момента ее возвращения. Целый день люди терзали ее своими чувствами, требованиями и ожиданиями. Она не знала, как дальше жить в этом мире. Не знала, как сделать так, чтобы её это не затрагивало и на неё не влияло. Она менялась. Она это чувствовала.
- Ладно, – решительно сказала она. Вернув стул на место и расставив ноги по сторонам, она села к нему спиной, сняла футболку, наклонилась вперед, оперлась руками о спинку стула и вытянулась перед ним.
- У нас не так много времени, – наконец, сказала она, нарушив затянувшееся молчание.
- Твою ж мать, – тихо выдохнул он, и она поняла, что он имеет в виду её шрамы.
Глава 23
Подсласти немного меня...
Я отправился на поиски Джо, цыпочки, которую я вообще понять не могу.
Сегодня утром она заявила, что "не хочет хотеть меня".
Как вообще всю эту фигню можно было совместить в одном предложении? Одно "хочет" отрицает второе "хотеть", и вся фраза лишается гребанного смысла.
Всё гораздо проще. Но женщины способны сказать что-то мужчине прямо в лоб, а затем, не дав ему и шага ступить, перекрутить все, создавая сложнейший лабиринт, в котором сам черт ногу сломит.
Ты хочешь с кем-то трахаться.
Вот и всё.
И нечего усложнять.
И раз уж ты хочешь кого-то, зачем тратить время на то, чтобы это обдумывать, когда можно с пользой потратить его, трахаясь с ним? Или женщины сидят и целыми днями выдумывают какую-то противоречивую, взрывающую мозг фигню, лишь ради того, чтобы превратить нас в шизанутых психов?
Она говорит, вся такая серьезная:
- Ты очень милый парень, – с кем она, черт возьми разговаривает? Я оглядываюсь, но в постели нас только двое. – Но нам нужно прекратить всё это, – провозглашает она и подставляет при этом свою шикарную попку. И когда я вхожу в нее сзади по самые яйца, она громко стонет. – Нам вообще не стоило этого начинать, – не стоило мне трахать брюнетку с маленькой грудью, но я ведь не жалуюсь. – В общем, я не собираюсь все усугублять и повторять эту ошибку, – я не стал акцентировать внимание на том, что она чертовски наслаждается последствиями вышеупомянутой ошибки, если судить по тем звукам, которые она издает. Так и подмывает напомнить, что как раз перед тем как выдать эту несусветную фигню своим ротиком, она использовала его, чтобы отсосать мне. Но, эй, это же я – живой пример самообладания. – Так что нам нужно остановиться.
И затем она сбрасывает всем бомбам бомбу на параде бомб, из всех тех, что она уже скинула мне на голову, и мой член просто чудом не обмякает от сказанного. Хотя, на самом деле, это вовсе не чудо.
Обнаженная женщина. Стояк.
Она открывает рот... и весь этот бред-собачий-твою-ж-хренову-мать снова слетает с ее губ:
- Лор, мне может понадобиться твоя помощь. Я могу передумать, и если это случится, то мне нужно, чтобы ты мне отказал.
Я прекращаю делать то, что делаю, хватаю ее за волосы, поворачиваю ее голову к себе и пристально смотрю на нее.
- То есть ты хочешь сказать, что если ты придешь ко мне снова и попросишь, чтобы я тебя трахнул, то я должен буду тебе отказать, я правильно понял? Мне сложно вникнуть во все эти тонкости.
Она вся такая чертовски сексуальная, раскрасневшаяся и потная, с затуманенным взглядом и типа задыхающаяся, кивает и выдыхает:
- Именно так.
Я отпускаю ее голову и возобновляю то, чем был занят до этого. То, чем я, смею заметить, она чертовски наслаждается.
Обдумав все это, я пришел к выводу, что вообще не понимаю брюнеток. Потому я их и избегаю. Никогда не слышал, чтобы блондинка выдавала такую выносящую мозг фигню.
Женщина, сосущая с неугомонностью и эффективностью вакуумного пылесоса, мало того, что не хочет хотеть меня, так при этом еще и ожидает, что я помогу ей быть сильной и воздержаться от перепихона со мной, когда сам я от этого перепихона определенно балдею.
Женщины.
И кому пришла в голову блестящая идея создавать их?
Совсем неудивительно, что нас выдворили из проклятого Рая.
После нескольких дней рядом с Евой, Адам уже не мог здраво рассуждать.
***
Я обнаружил Джо в коридоре, ведущим к помещениям обслуживающего персонала. Ее глаза вспыхнули, и она стала отступать, когда заметила мое приближение, швырнув в меня поднос с грязными стаканами, как будто что-то настолько крошечное способно помешать мне взять то, что я хочу.
Я не строю из себя пещерного человека. Потому что с брюнетками это не работает. Поэтому я ненавижу их. С ними приходится потрудиться.
- Ты говорила, что у тебя проблемы с памятью, – говорю я.
Она с опаской смотрит на меня.
- Ты имеешь ввиду мой дар ши-видящей?
- Ясное дело, детка. Ты не можешь упорядочить ее. Ты застряла по уши в умственных детритах.
Она как-то странно смотрит на меня, когда я использую слово "детриты", как будто считает, что кроме букваря я ничего не читал. Ну что ж, продолжай так думать, детка. Лор же сродни тупой блондинке. Да я взорву ее находящийся в беспорядке ум, и когда закончу, быть может, там будет настолько просторно, что она сможет, наконец, осознать, что когда ты хочешь трахаться – нужно трахаться.
- Уроки начинаются сегодня. После окончания твоей смены.
- Я не собираюсь заниматься сексом...
- Разумеется, собираешься. Ты будешь трахаться со мной каждый раз, когда я буду преподавать тебе урок. Никакой халявы. И когда я с тобой закончу, ты станешь чертовски гениальной. И вот тогда, быть может, я больше не захочу тебя трахать.
Она с недоверием смотрит на меня.
- И как ты собираешься помочь мне упорядочить то, что находится у меня в голове?
- Локусы – от латинского "места". Мнемонические приспособления для управления памятью. Симонид, Цицерон, Квинтиллиан – все они использовали их. Я собираюсь научить тебя, как построить дворец памяти.
- Почему я никогда раньше не слышала о них? – с подозрением спрашивает она.
- Скорее всего, ты просто не можешь отрыть эту информацию в своем беспорядке. В том беспорядке, из которого возникла мысль о том, что ты не хочешь меня хотеть.
- Хороший человек просто предложил бы обучить меня и не стал бы выторговывать сексуальные услуги.
- Ага. Хороший человек так бы и поступил. И я не сказал бы, что ты оказываешь мне услугу. Я бы сказал, это чертовски выгодная сделка для нас обоих. Ты получаешь от меня то, что надо тебе, и отдаешь мне то, что нужно мне. И я очень надеюсь, мы настолько друг другу осточертеем, когда закончим, что в итоге просто видеть друг друга не сможем.
Она прищуривается, и я могу поклясться, что идея ее заинтересовала. Боже, да она даже меня заинтересовала. Чем быстрее я смогу исключить ее из своего мира, тем быстрее моя жизнь снова станет простой.
- Откуда тебе известно о таких вещах?