Потерянные (ЛП), стр. 1
ТЕЯ ЛАВ
ПОТЕРЯННЫЕ
Мечтатели # 3
Аннотация:
«Между нами абсолютно ничего нет. Только секс».
Можно сколько угодно убеждать себя в том, что ничего не чувствуешь к девушке, которая живет напротив твоей квартиры. Но взгляды, мысли, прикосновения говорят об обратном.
Макс мечется между прошлым и настоящим и не может найти себя. Лив появляется в его жизни в не подходящий момент и он хватается за нее, но тут же отпускает.
Лив не та девушка, что станет это терпеть. Она не ставит перед выбором, а просто уходит.
Они считают себя разными.
Они считают, что не вписываются в жизнь другого.
Они так ошибаются.
Все особенные. В каждом из нас живут герой, любовник, глупец и злодей, и у каждого есть, что рассказать.
Алан Мур, Дэвид Ллойд «V значит вендетта»
Тот, кто не умеет терпеть, никогда ничего не достигнет. - Книга самурая
ГЛАВА 1
Лив
Оружие с громким лязгом ударяется об пол, создавая гулкое эхо в переполненном зале. Энди уставился на меня, вытаращив глаза и открыв рот.
- Как ты…
- Ты неправильно держишь, - сказала я ему. – Вот смотри. – Я подошла к тому месту, куда упала его катана*. – Конец рукоятки должен находиться в середине левой ладони, а правая рука сжимает рукоять около гарды.
Я взмахнула мечом, рассекая воздух.
- Движение рук должно быть синхронным. И никаких силовых затрат. Удары должны наноситься вертикально. В этом твоя ошибка. Это не боккэн**, Энди.
Энди с благоговением принял свою катану и повторил движения со мной.
- Уже лучше, - улыбнулась я ему.
- Тебе нужно быть учителем, Лив, - он хлопает меня по плечу и смотрит туда, где занимаются более опытные ученики. – Если бы Бака увидел, что ты у меня выбила меч, он бы меня больше на порог не пустил.
Теплые ладони обхватывают мою талию, и легкий запах пота ударяет мне в ноздри.
- Ошибаешься. – Крис кладет свой подбородок мне на плечо. – Бака только бы посочувствовал тебе. Лив здесь одна из лучших.
- Ох, да перестань. – Я разворачиваюсь и чмокаю Криса в щеку. – Мне пора на работу. Ужин приготовишь сам.
- Вот блин.
- Лив твоя девушка? – спрашивает Энди, глядя как я заправляю меч в саю (ножны).
- Была, - притворно вздыхает Крис.
- Ну не делай вид, что тебе жаль, - съязвила я и, подмигнув Энди, иду к Баке.
Бака открыл этот зал пять лет назад. Он не славился популярностью, и цены здесь были намного ниже, чем в любой школе боевых искусств во всем Нью-Йорке. Сравнить со школой этот зал было бы слишком громко, но учитывая возможности и опыт Баки, слишком мало для простой формулировки. Это его дом и вся его жизнь.
- Мне пора на работу, Бака. Я закончила с Энди. Он уже может заниматься на мечах. Поставь его с Тоби.
Баке около пятидесяти, хотя точную дату своего рождения он никогда не говорил. Японец по происхождению, он имеет невысокий рост, желтоватую кожу, черные волосы, узкие темные глаза. Но нельзя недооценивать худощавое телосложение жителей страны Восходящего Солнца. Бака с детства владеет боевыми искусствами самураев. Я всегда считала его лучшим наставником, даже лучше чем мой отец.
Бака кивает, и что-то подобие улыбки образовывается на его морщинистом лице.
- Молодец. Передай папе, Лив, что сегодня пятница.
Значение слова «пятница» для Баки и папы означало одно – «Самюэль Адамс». И мне придется таскать им всю ночь пиво, а потом тащить до дома папу, при этом, не разбудив дома маму.
- О дааа, - тяну я. – Великая пятница.
Бака махнул мне, и его внимание снова сосредотачивается на тренирующихся парнях. Здесь в Бака-рю***, как прозвали местные подвал, я - единственная девушка. Бака согласился принять меня три года назад, исключительно из-за дружбы с моим отцом. Тогда мне было шестнадцать, и я была счастлива заниматься с настоящим учителем. Папа, конечно, занимался со мной с самого детства, но мне было этого мало, да и строгостью он не отличался, поэтому мне кажется, я усвоила мало за все те годы.
Несмотря на то, что Бака обучает парней, я здесь стала своего рода исключением. Это не оставило равнодушными всех здешних парней и начиная с шестнадцати, вечерами я пропадала на свиданиях.
В раздевалке я снимаю свою потрепанную кендоги и запихиваю в рюкзак. Волосы немного пропотели, но, учитывая то, что ночь я проведу в шумном и прокуренном баре, это не самое страшное.
На улице, Бруклин меня встретил дождем. Поздняя осень пришла в Нью-Йорк с затянувшимися ливнями и холодом. Оседлав свой серый «Сузуки Бандит» 1989 года, я надеваю шлем и срываюсь с места.
Всю свою жизнь, я провела в Нью-Йорке, ни разу не выбираясь за пределы штата. Самое интересное, что меня никогда никуда не тянуло. Вся моя жизнь была здесь, планы на будущее и прочая мелкая сосредоточенность тоже. Я не мечтаю о Манхэттене и прочей шикарной жизни, к которой так стремятся мои знакомые. Окончив школу два года назад, я смело отдалась взрослой жизни и живу так, как хочется мне.
С работой мне здорово повезло. Я работаю в ночном баре «The Bridges» в шикарном квартале Дамбо, что позволяет мне почти каждую ночь любоваться ночными красотами Бруклинского и Манхэттенского мостов.
Непогода застала врасплох пешеходов, поэтому в баре, даже сейчас ранним вечером накопилась уйма посетителей. Пятничные и субботние ночи всегда очень напряженные. Толпы художников, писателей и музыкантов тратят свои кровно заработанные за неделю деньги, ну и «вдохновляются», уходя отсюда с какой-нибудь красоткой.
С кожаной куртки вода стекает прямо на пол. Я быстро хлюпаю до кухни и заглядываю внутрь.
- Привет, якудза.
Джуди - единственная моя настоящая подруга, которая осталась после окончания школы. Мы работаем в одном баре и вообще проводим много времени вместе. Моя маленькая светловолосая бестия сходит с ума от спорт – байкеров и уже три года копит себе на байк своей мечты.
Джуди еще со школы называла меня якудзой, хотя я бы предпочла более благородное прозвище. Типа «самурай».
- Ох, детка. Ты такая мокрая.
- Привет, Айзек. – Я целую в щеку еще одного своего лучшего друга.
Айзек подмигивает мне и скрывается в комнате для персонала. Я следую за ним.
- Лови. – Он кидает мне униформу. Черную юбку-клеш с подтяжками и белую обтягивающую футболку. – С прошлой смены юбка так воняла пивом. Я постирал.
- Что бы я без тебя делала, милый.
- Ходила бы в грязном. – Айзек играючи шлепает меня по попе и возвращается к бару.
Небольшая дрожь от прикосновения к пятой точке мужской ладони проходит по моему телу. Я никогда не была лишена мужского внимания, но в последнее время образовался какой-то застой.
Вот еще не хватало млеть от шлепка Айзека. Он – лучший друг и к тому же, Айзек гей. Ему бы работать моделью с такой внешностью. Темная кожа выдает в нем принадлежность к афроамериканскому народу с одной из родительских сторон, а его улыбка сводит с ума представительниц прекрасного пола. Не зная о том, что он гей, они вьются вьюном в его смену у бара.
Порой доходит до смешного. Мне угрожали несколько раз, когда видели наши поддразнивания и пощипывания. Но я не из тех, кому можно угрожать. Так что, это быстро сводилось на нет.
- Ты сегодня какая-то странная, - говорит Айзек, когда я подхожу к бару.
- Пятница, - отвечаю я, покусывая колечко в губе и оглядываясь вокруг.
Бар довольно большой и с торгового зала вряд ли что можно увидеть, что твориться на танцевальной площадке и небольшой сцене для выступлений. Заведение полностью обустроено в древесном цвете. Мягкие и удобные кресла создают удобный контраст с большими дубовыми столами.