Поражения, которых могло не быть, стр. 101

«Война гуннов»

Незадолго до высадки западных союзников в Нормандии Гитлер заявил на одном из военных советов, что любые переговоры невозможны, теперь наступает «война гуннов». Оказывается, все, что было до этого, рассматривалось Гитлером еще как относительно цивилизованная война, во всяком случае на Западном фронте. На 1944 г. он готовил нечто более ужасное. Гитлер предложил войну на уничтожение. В принципе, такая война уже давно шла на Востоке, хотя делались и исключения, например отдельные оккупированные территории с особым статусом, но даже и в рамках них войну трудно было даже отдаленно назвать цивилизованной.

«Война гуннов» подразумевала масштабную мобилизацию с вовлечением всех способных работать на производстве. В отношении противника снимались все ограничения. В 1942 г. Гитлер уже хотел применить ОВ на Востоке, но лишь прямая угроза газовой атаки на немецкие города со стороны Англии остановила его от этого шага. Ответного удара химическими средствами Гитлер опасался и в последующие годы войны. Поэтому была сделана ставка на новейшие модели самолетов и подводных лодок, а также укомплектованные фанатиками танковые и панцергренадерские дивизии СС. В немецких войсках ужесточалась дисциплина. Со второго полугодия 1942 г. усилилась нацистская пропаганда, направленная на поддержание концепции кровнородственного единства германских народов. В 1943 г. Гиммлер пошел дальше, став активнее вовлекать славян в ряды войск СС.

Все, что происходило после Сталинграда, можно назвать войной без надежды со стороны «Оси» на мирные переговоры. Если в 1942 г. Гитлер рассчитывал разгромом англичан в Египте заставить Лондон открыть мирную конференцию (правда, без участия СССР), то Сталинград и Эль-Аламейн показали всю безнадежность таких ожиданий.

Ситуация стран антигитлеровской коалиции была достаточно сложной. Несмотря на рост военного производства, в выпуске военной продукции существовали «узкие» места. К 1942 г. в СССР стал ощущаться дефицит людских ресурсов.

В настоящем разделе мы хотели бы показать, как строились после Сталинграда стратегии и соответствующие им действия государств антигитлеровской коалиции и Германии. Мы намерены опровергнуть мнение, что после Сталинграда поражение Германии стало уже неизбежным. Воюющие стороны продолжали делать ошибки. История Курской битвы достаточно хорошо изучена, поэтому мы не будем концентрировать внимание на этом событии. Нас, как и в предыдущих разделах, более интересует не сам ход боевых действий, но связи политики, идеологии, дипломатии, экономики и военных стратегий.

Остается открытым вопрос: каким образом Германия, достигнув пика выпуска военной техники в 1944 г., проиграла войну? Забегая вперед, мы частично и в общих чертах ответим на этот вопрос: как и в 1918 г. вермахт потерял укрепленные полосы обороны, только в 1944 г. это произошло в куда большем масштабе и на обоих фронтах. Там, где существовали достаточно прочные естественные рубежи, немецким войскам удавалось долго держаться. В этом смысле понятно требование Гитлера к немецким войскам удерживать каждый километр занятой территории, глубина обороны в 1943–1945 гг. редко достигала 3 км, когда требованием войны того времени было не менее 7 км. Но главная проблема — стратегические резервы, их Гитлер и Йодль решили распределить во втором полугодии 1944 г. в пользу Западного фронта.

Красная армия оказалась в аналогичной ситуации в 1941–1942 гг., чем объяснима тактика частых контратак, на которой настаивал Сталин. Опираясь на естественные рубежи, советские войска сумели перегруппироваться и перейти в контрнаступление. Однако к лету 1944 г. география была на стороне вермахта, который занял выгодные позиции в Белоруссии и Прибалтике. И тогда центральную роль в развитии событий сыграло распределение резервов между фронтами, на чем мы остановимся отдельно.

Был обычный пасмурный день в окрестностях Сигулды, когда взвод 19-й дивизии СС завершил оборудование пулеметных гнезд. Командир пехотного взвода сержан-майор Паульс Ванагс обнаружил за несколько часов до этого, что позиции, на которых им предстояло встретить главный удар советских войск, абсолютно не подготовлены. Отражать прорыв групп Т-34 предстояло на ровной местности, почти в чистом поле, идеальное место для танковой атаки. Спешно вырыли окопы. Через дорогу на Сигулду перебросили колючую проволоку, скорее психологическое утешение, чем серьезное препятствие для волны советского наступления.

Уже в конце августа 1944 г. советские войска 3-го Прибалтийского фронта вплотную подошли к окрестностям Риги. Тогда стало понятно, что ГА «Север» может быть взята в капкан севернее устья Даугавы. Мощнейшей на то время немецкой группировке численностью около 730 тыс. человек угрожал котел. Какие-то части ГА «Север» к югу от Риги в таком случае уже не представляли бы опасности для сил сразу трех советских фронтов, в итоге ударом на Мемель их можно было бы просто раздавить и выйти к Кенигсбергу до Нового 1945 года. В Восточной Пруссии советские войска в таком случае должна была встретить вновь формировавшаяся после разгрома в Белоруссии летом 1944 г. ГА «Центр», имевшая мало танков. Опираясь правым флангом на море, а левым на мазурские болота, советские войска в таком случае просто вымели бы немцев из Восточной Пруссии, а далее путь был открыт на Данциг и Померанию. И мечта всех солдат антигитлеровской коалиции в Европе — закончить войну до Нового года — стала бы вполне выполнимой.

Паульс Ванагс дождался прибытия команды «борцов с танками», однако вся команда состояла из двух гренадеров с «фаустпатроном», как раз в тот момент, когда рядом с занятой его взводом деревни появилась, как выкрикнул дозорный, советская САУ. Установка двигалась прямо по дороге, но на ее броне сидели немецкие танкисты. Для Ванагса в этом не было ничего удивительного, уже давно обе стороны применяли трофейную технику. То, что САУ шла с востока, тоже не давало повода для беспокойства: немецкие подразделения и отдельные солдаты, бывало, неделями пробивались к своим. Линия фронта? Ее часто трудно было четко определить, «русские там, где-то за лесом», так нередко определялась линия противостояния.

САУ двигалась прямо на позиции взвода Ванагаса. Потом остановилась около колючей проволоки. Немцы сидели на броне неподвижно. Ванагас дал автоматную очередь поверх их голов. Никакой реакции. Все понятно, советская разведка находилась внутри машины, которая после автоматных выстрелов быстро сдала назад и отошла в лес, спрятавшись за деревьями. Советские войска таким образом определили силу обороняющихся, у них не было даже средств для борьбы с танками. Прибывшие два «борца с танками» имели фаустпатрон без противотанковых снарядов и практически нулевую подготовку стрельбы из этого оружия. Типичная для Восточного фронта 1944 г. картина.

Сидевшие в САУ советские разведчики прекрасно понимали, на что шли, окажись у противника ПТО или действующий «фауст». До сих пор в лесах Прибалтики и не только находят останки солдат-одиночек либо малых групп без документов и каких-либо свидетельств, по которым можно было бы идентифицировать имена погибших, это— разведчики, часто бойцы, начинавшие еще где-то под Вязьмой в 1941-м или в блокадном Ленинграде. Ставка бросила в Прибалтику целые элитные части ветеранов, имевших опыт кампаний еще начального периода войны.

Несмотря на дефицит снабжения, ГА «Север» представляла еще серьезную силу, имея перед собой почти равную по численности группировку советских войск, у которой тоже были проблемы со снабжением. В состав ГА «Север» входили две дивизии СС (19-я и 15-я), которые состояли в основном из этнических латышей. Кроме того, была этническая эстонская дивизия СС. Солдат и офицеров иностранных дивизий в нацистской Германии именовали «легионерами». Гитлер всячески подражал Римской империи и Франции Наполеона Бонапарта, где была широко распространена практика формирования национальных иностранных частей, и они тоже нередко назывались легионами. Офицерам вермахта не нравилась эта практика, Геринг вообще был за запрет всяких иностранных частей в германских вооруженных силах. Но рейхсмаршал после начала войны с СССР стал терять вес в высшем руководстве рейха, несмотря на все свои многочисленные громкие должности.