Преумножающий дары (СИ), стр. 27

Мне кажется, я не понимаю, что слышу, смотрю на Фагира, пытаясь распознать по ауре его желания. Но вижу там тоску и горе, превышающее по силе даже мое.

— Почему? — мне не ясна причина, — ты достойнейший, Фагир. Ты моя опора, ты мне друг, каких не было среди подобных мне. Скажи, что тебя тяготит, и я постараюсь исправить это.

— Время, Миштар. Оно забирает дорогое. Оно переполняет печалью. Я хочу остановить его бег для себя.

— Нет, — теперь я понимаю, в чем причина отказа от стабилизации, — не время твой враг, — говорю, прося его подняться, — память. Пока ты помнишь — живы все, кого ты ценил. Пока ты в память о них совершаешь значимые дела — их энергия приносит плоды. Не ухода любимых нужно бояться, Фагир, — говорю, чувствуя и свои переживания, — бояться нужно потерять память о них. Пока же ты помнишь — возвеличивать ее. Фагир, — снова касаюсь его, передавая образы о своей потере, — радуйся каждой минуте, что ты можешь помнить того, кого любишь. Так ты их снова найдешь, рано или поздно.

Понял ли он, но его аура засветилась положительным переливом, руки сжали мои, протянутые ему. Он подхватывает меня, приподнимая и прижимая к себе.

— Простите, я не знал…

— Нет, то моя вина, что не разъяснил, — говорю, обхватывая его за шею, — я слишком давно не думал о том, что значат чувства живущих. Здесь я слеп. Сейчас же, я хочу просить тебя — не предавай своих желаний, но если можешь — поделись со мной тем, ради чего ты хочешь жить.

Прошу я искренне, понимая, что только так смогу вернуть себе ясность восприятия — ощутить свою плоть. Радоваться ее слабости. Забыть о соме, созданной лишь служить функциям, нужным кому-то.

Орос отвечает, проявляет ту форму нежности, которая ему доступна. Сначала касания губ, потом, осторожные движения по коже, не желая навредить разницей в строении покровов. Я снимаю одежду, готовясь соединить наши тела. На мои желания отвечают и вспоротая его телом моя плоть отзывается не агонией, а удовольствием. Его инстинкт разрушения отзывается в оболочке не страданием, а сильным экстазом. Позже, я сам руковожу процессом, встав над ним, сам даю входить в свое тело. Довожу его до пика удовольствия, сам же перераспределяю энергию лишь покинув его.

— Фагир, — говорю ему, возвращая на себя свое облачение, — нас ждут тяжелые времена. Мне понадобится помощь подобных тебе. Собери всех способных мастеров. Скоро нам понадобятся ваши машины смерти.

Он кивает, уходя, я же еще долго освобождаю свое тело от последствий долгожданного контакта. Теперь я окончательно решил — нужно выяснить, кто решился вторгнуться во владения уровней.

В Храм Вечности я обратился с просьбой собрать мне группу функционалов для похода к окраинам. Известия от тех, кто ушел ранее так и не пришли.

Отправляясь вперед на Пирит я оставил отряд их исполнителей, нормализатора и созидателя далеко позади. Мне прежде нужно было убедиться, что опасность не требует более решительного вмешательства.

Спустя один малый цикл, я пребываю к месту предполагаемой поломки. И не нахожу никаких следов. Даже тех, что должны были оставить функционалы-созидатели. Только на периферийном зрении оболочки, местность словно пылает холодным огнем.

Часть 38. Враг у нашего порога

Функционалы, прибывшие за мной, были отправлены на выяснение границ повреждения энергетического фона. Я же решил найти источник. Эта окраина прилегала к сектору эфелинов, потому я уже ожидал худшего — память, оставленная мне после стирания говорила — это может быть заражение. Энергоформы подвергаются ему не меньше функционалов.

Пирит осторожно ступала по выжженной территории. Но это только в плане энергии, внешне — это была цветущая местность. Леса и поля пересекались, образуя растительный узор. Но не было здесь ни животных, ни птиц, разрешенных в этой экспериментальной зоне.

Но было строение. Я поразился своей невнимательности, когда обнаружил это грандиозное сооружение. В нейтральном уровне я видел подобные заброшенные исполины. Но ни одно из них не было отмечено сильным излучением.

На скальном обрыве, проступавшем вдоль границы купола, возвысилась крепость. Стены плотным кольцом ограждали несколько башен внутри. Вход был один — по узкому мосту над пропастью. Я созвал функционалов для дальнейшей координации действий.

— Это может быть сторожевой башней, — говорит младший исполнитель, — они были здесь еще до установления купола.

— Кто контролировал этот объект? — странно, что мне было не известно о подобном.

— Ни кто. Или энергоформы, на чьей территории они находились, — отзывается функционал-созидатель, — нам запрещено было вмешиваться в ход освоения ими территорий, мы призваны только обеспечить работу механизма.

Он оправдывается, чувствуя мой нарастающий гнев. Но винить я их не могу — взаимодействие с энергоформами экспериментальной зоны, это не их работа. А моя.

Значит, пришло время исправлять свои ошибки.

— Нам нужно выяснить, кто сейчас находится здесь, — говорю моей группе, — тем более, что поломка находится недалеко от этого строения.

Тактика выбрана открытая. Я просто иду к обозначенной цели. Двое функционалов сопровождают меня, еще трое ждут на безопасном расстоянии. В случае опасности, они должны переслать сигнал в Храм. Оттуда придет подкрепление.

Но все происходит слишком непредсказуемо. Как я не пытаюсь построить расчеты дальнейших событий, они словно упираются в заслон. Я готовлюсь к худшему.

Как ни странно, ко входу мы добираемся без препятствий, но дверь — крепостные ворота - закрыты. Я, согласно правилам, называюсь и оглашаю цель прихода на диалектах всех рас, на местном диалекте демов и на языке Уровней. Ответа нет.

— Вскрываем ворота, — сообщаю функционалам.

Но сделать что-либо не успеваю — створка отходит в сторону. Проход открыт.

— Властью, данной мне Уровнями, требую — назвать себя и причину пребывания здесь.

Ответа не следует. Я, оставив на входе моих сопровождающих вхожу за ворота один. Двор пуст, вся крепость пуста — это открывается мне сразу, как будто я преодолел заслонку неведения. Прохожу вглубь двора, иду к главной башне. Вместе с заслонкой пропадает и странная энергия. Возможно ли, что она была остаточной, и, когда я приблизился достаточно, просто разрушилась, дав сработать нужным механизмам, что сдерживала?

Почти на самой вершине башни до меня доходит слабый сигнал, легким дуновением он просит следовать себе. Я иду, обратясь в истинное тело. Камень скрипит под моими ногами от проходящего сквозь изоляцию жара. Я чувствую опасность, потому перешел в свою сому, поднимаясь вверх. Сигнал, словно нить, тянет меня все дальше и, как будто выгадав момент, бьет неимоверной силой.

— Миштар - Бессветлый-Алури-Алион! — кричит он мне сразу на всех языках, что я знаю, — Мы видим тебя, мы чувствуем тебя. Прими нас.

Я оглушен, но вижу сотни энерготел, сплетенных одной сетью-мицелием. Зараженных, стертых. Они тянут свои холодные руки ко мне, обращают незрячие глаза. Они потеряны для Уровней, они потеряны для жизни. Что это? Что за энергия их поработила?

— Кто ты? — спрашиваю я не у слепой толпы сознаний, тянущейся ко мне. Я спрашиваю у того, кто руководит ими, тот, кто стоит далеко позади, протянув энергию-нити к порабощенным.

Голоса отступают, слабые расступаются, пропуская вперед своего повелителя.

— Мы знакомы, Алури, — внешность действительно чем-то мне знакома, отзывается невероятной болью в ауре, — не нужно бежать от меня, мы связаны, мы едины. Приняв часть меня в дар, ты можешь приумножить его, разделив со мной силу. Откройся мне, Уничтожающий свет, стань тем, кто будет свет нести.

Больше я не слушаю, выхватывая копье и отправляя его в сияющую холодом фигуру. Поглотители, носители светлой энергии. Вот кто хочет мне противостоять!

Мое копье лишь слегка задевает его, но ответа этого существа мне не выдержать, потому, открыв свою сому полностью, рушу башню, срываясь в бег. Пересекаю пропасть на энергии взрыва. Уже на земле перевоплощаюсь, давая остальным функционалам сигнал к отступлению.