Просто вместе, стр. 5
Помещение было крошечное, грязное, заставленное и… ниспосланное Провидением.
К тому моменту когда он неделей раньше обнаружил ее, Камиллу Фок, у своей двери - голодную, растерянную и молчаливую, - она уже несколько ночей провела на улице.
В первый момент он испугался, заметив чью-то тень на площадке.
- Пьер…
- Кто здесь?
- Пьер… - простонал чей-то голос.
- Кто вы?
Он включил свет и испугался еще сильнее:
- Камилла? Это ты?
- Пьер, - произнесла она, всхлипывая и подталкивая к нему маленький чемоданчик, - сохраните его для меня… Это мои инструменты, и я боюсь, что их украдут… У меня все украдут… Все, все… Не хочу, чтобы они забрали его у меня, потому что… тогда я сдохну… Понимаете? Сдохну…
Он решил, что она бредит.
- Камилла! О чем ты говоришь? Откуда ты взялась? Да входи же!
За спиной Пьера возникла Матильда, и девушка без чувств упала на подстилку.
Они раздели и уложили Камиллу в дальней комнате. Пьер Кесслер сидел на стуле рядом с кроватью, с ужасом вглядываясь в ее лицо.
- Она спит?
- Кажется…
- Что произошло?
- Понятия не имею.
- Ты только посмотри, в каком она состоянии!
- Тесс…
Через сутки она проснулась среди ночи и начала потихоньку наполнять ванну, чтобы не разбудить Пьера и Матильду. Они не спали, но предпочли не смущать гостью. Камилла прожила у них несколько дней - они дали ей дубликат ключей и не задавали вопросов. Воистину, этого мужчину и эту женщину послало ей Небо.
Предлагая Камилле поселиться в маленькой комнатке для прислуги, которую Пьер сохранил за собой в доме родителей после их смерти, он достал из-под кровати ее маленький клетчатый чемоданчик.
- Забирай, - сказал он.
Камилла покачала головой,
- Предпочитаю оставить его зде…
- И речи быть не может, - сухо отрезал он. - Ты возьмешь его с собой, У нас ему делать нечего!
Матильда отвезла ее в супермаркет и помогла выбрать лампу, матрас, постельное белье, несколько кастрюль, электроплитку и крошечный холодильник.
Прежде чем расстаться, она спросила:
- У тебя есть деньги?
- Да.
- Все будет в порядке, милая?
- Да, - повторила Камилла, сдерживая слезы.
- Не хочешь оставить себе наши ключи?
- Нет-нет, все будет хорошо, правда. Я… что я могу сказать… ну что…
По ее лицу текли слезы.
- Не говори ничего.
- Ну хоть спасибо-то сказать можно?
- Да, - ответила Матильда, притянув ее к себе, - спасибо я приму с удовольствием.
Несколько дней спустя Кесслеры пришли ее проведать.
Они совершенно обессилели, поднявшись по лестнице, и рухнули на матрас.
Пьер смеялся, говорил, что это напоминает ему молодость, и напевал «Богему» Азнавура. Они пили шампанское из пластиковых стаканчиков, Матильда принесла целую сумку вкусностей. Слегка опьянев от шампанского и полные благожелательности, они приступили к расспросам. На некоторые вопросы она ответила, на другие - нет, а они не стали настаивать.
Матильда уже спустилась на несколько ступенек, когда Пьер обернулся и схватил Камиллу за руки:
- Нужно работать, Камилла… Теперь ты должна работать…
Она опустила глаза.
- Мне кажется, я много сделала за последнее время… Очень, очень много…
Пьер еще сильнее, до боли, сжал ее руки.
- Это была не работа, и ты это прекрасно знаешь! Она подняла голову и выдержала его взгляд.
- Вы поэтому мне помогли? Чтобы иметь право сказать это?
- Нет.
Камилла дрожала.
- Нет, - повторил он, отпуская ее, - нет. Не говори глупостей. Ты прекрасно знаешь, что мы всегда относились к тебе как к дочери…
- Как к блудной дочери? Или как к вундеркинду? Он улыбнулся и добавил:
- Работай. В любом случае у тебя нет выбора…
Она закрыла за ними дверь, убрала остатки ужина и нашла на дне сумки толстый каталог Sennelier. «Твой счет всегда открыт…» - гласила надпись на листочке. Она не смогла заставить себя пролистать книгу до конца и допила из горлышка остатки шампанского.
Она послушалась. Она работала. Сегодня она вычищала чужое дерьмо, и это ее вполне устраивало.
Да, наверху можно было сдохнуть от жары… Накануне СуперДжози заявила им: «Не жалуйтесь, девочки, это последние хорошие денечки. Еще успеете наморозить задницы зимой! Так что нечего ныть!»
В кои веки раз она была права. Стоял конец сентября, дни стремительно укорачивались. Камилла подумала, что надо ей перестраиваться - ложиться пораньше и вставать после обеда, чтобы взглянуть на солнце. Она удивилась своим мыслям и включила автоответчик в почти беззаботном настроении.
«Это мама… Хотя… - голос зазвучал язвительно. - не уверена, что ты понимаешь, о ком речь… Мама, помнишь это слово? Его произносят хорошие дети, обращаясь к той, кто дала им жизнь… У тебя ведь есть мать, Камилла… Извини, что напоминаю о столь неприятном факте, но это третье сообщение, которое я оставляю тебе со вторника… Хотела узнать, обедаем ли мы вме…»
Камилла выключила автоответчик и поставила йогурт назад в холодильник. Села по-турецки на пол, дотянулась до мешочка с табаком и попыталась скрутить сигарету. Руки не слушались, пальцы дрожали, и ей потребовалось несколько попыток. Она до крови искусала губы, сконцентрировав все свое внимание на самокрутке. Это несправедливо. Ужасно несправедливо. Не стоит так расстраиваться из-за кусочка папиросной бумаги, Она провела почти нормальный день. Разговаривала, слушала, смеялась, даже пыталась включиться в общественную жизнь. Кокетничала с доктором, дала обещание Мамаду. Пустяк - и все-таки… Она давно не давала обещаний. Никогда. И никому. И вот несколько фраз из бездушной машины отбросили ее назад, приземлили, сломали и похоронили под грудой строительного мусора…
5
- Господин Лестафье!
- Да, шеф!
- К телефону…
- Нет, шеф!
- Что нет?
- Занят, шеф! Пусть перезвонят попозже…
Тот покачал головой и вернулся в свой кабинет, похожий на стенной шкаф.
- Лестафье!
- Да, шеф!
- Это ваша бабушка… Вокруг захихикали.
- Скажите, что я перезвоню, - повторил разделывавший мясо Франк.
- Вы меня достали, Лестафье! Возьмите эту чертову трубку! Я вам не телефонистка!
Молодой человек вытер руки висевшей на поясе тряпкой, промокнул лоб рукавом и сказал работавшему рядом с ним парню, сделав в его сторону шутливо-угрожающий жест:
- Ни к чему не прикасайся, иначе… чик - и готово…
- Ладно, ладно, вали к телефону, расскажи бабульке, какие подарки хочешь получить под елочку…
- Отвянь, придурок…
Он зашел в кабинет и, вздохнув, взял трубку:
- Ба?
- Здравствуй, Франк… Это не бабушка, это Ивонна Кармино…
- Мадам Кармино?
- Боже, если бы ты знал, чего мне стоило тебя разыскать… Я позвонила в Grands Comptoirs, мне сказали, ты там больше не работаешь, тогда я…
- Что случилось? - он резко оборвал ее.
- О господи, Полетта…
- Подождите.
Он встал, закрыл дверь, вернулся к телефону, сел, покачал головой, побледнел, поискал на столе ручку, сказал еще несколько слов, повесил трубку. Снял колпак, обхватил голову руками, закрыл глаза и несколько минут сидел неподвижно. Шеф наблюдал за ним через застекленную дверь. Наконец Лестафье поднялся, сунул бумажку в карман и вышел.
- Все в порядке, мой мальчик?
- Все нормально, шеф…
- Ничего серьезного?
- Шейка бедра…
- А-а, со стариками это происходит сплошь и рядом… У моей матери перелом был десять лет назад - видели бы вы ее сегодня… Бегает, как кролик по полям!