Танатонавты, стр. 57
Люсиндер принял этот аргумент, но все же не отказался от своего амбициозного плана объединить в компромиссе всех, как реакционеров, так и модернистов.
— Есть средство, как примирить правое крыло с левым. Танатонавтику надо поставить на эту же основу. Отвечайте религии наукой. Заткнуть рты последним скептикам можно или сейчас или никогда. Отсюда моя идея привлечь вот эту мадам.
Он представил нам женщину в деловом костюме.
— Профессор Роза Солаль, астрофизик и астроном, — объяснил Люсиндер. — Вот уже много времени она работает над совершенно особым проектом, «Проект Эдем». «Проект Эдем», «Проект Парадиз», вы видите, что ваши исследования имеют кое-что общее, тем более что цель «Проекта Эдем» заключается в выяснении космических координат… Рая.
Найти точку местонахождения Рая в космосе, эта задача показалась нам непостижимой. Разумеется, мы все время говорили про «континент мертвых», но для нас это было всего лишь дорогой, по которой шла душа. Мы считали тот свет другим измерением, другой реальностью, которая принимала душу после выхода из тела. Своего рода параллельное пространство. Таким был наш постулат.
Идея о том, что эта земля действительно могла существовать в висящем над нами звездном небе, никогда не приходила нам в голову. Да, конечно, ряд народов в античною эпоху были в этом убеждены, но после ракет, после программы «Спутник» или «Аполлон», после шаттлов, снующих в космосе, нас убедили, что небо населено только звездами да галактиками!
Президент Люсиндер решительно был человеком необычным, открытым для экспериментов самого безрассудного свойства.
Со следующего дня Роза Солаль стала членом нашей группы на танатодроме «Соломенные Горки». Теперь мы работали там впятером.
142 — НЕБЕСНАЯ ГЕОГРАФИЯ
«Бытие» — первый текст, дающий точные координаты Рая: Месопотамия, в точке слияния Тигра и Евфрата. Св.Василий, предтеча этой ветви астрономии, в 376 г. н.э. поместил Рай на небесную твердь, в пространстве более древнем, чем наш видимый мир.
Данте, хоть и был поэтом, считал, тем не менее, что Рай должен находиться в более конкретном месте, как оказывается, в некоем «конверте», который — опять же, согласно Данте — окружают звезды. Немецкий иезуит Иероним Дрексель (1581-1638) занялся сложными вычислениями, чтобы доказать, что Избранные живут на расстоянии ровно 161 884 943 верст от Земли. Томас Генри Мартин (1813-1933) обладал более широким кругозором: «Рай, — говорил он, — находится во всех небесных телах».
Жермен Портер (1853-1933), директор обсерватории Цинциннати (шт.Огайо) и ревностный ветеран-теолог, через свои телескопы искал местонахождение Рая. Он был убежден, что в ходе изучения небосвода наука не преминет открыть «Небесный Иерусалим».
Преподобный Томас Гамильтон (1842-1925), пользуясь работами астрономов Медлера и Проктора, уверял, что Рай находится на звезде Альциона в скоплении Плеяды, пятьсот световых лет от нас. Французский физик Луи Фигуер (1819-1863) поместил на Солнце то, что называл «Дворцом мертвых». Следуя логике своего времени, Фигуер утверждал, что: «Он не может находиться слишком уж далеко, в противном случае у Избранных займет чересчур много времени туда добираться».
143 — НАБЕГ
Я мирно спал в своей квартире на четвертом этаже танатодрома, как вдруг меня что-то разбудило. Какой-то шорох, неуловимый звук… Я сел в постели, все чувства настороже.
Я на ощупь поискал очки на прикроватном столике. Их там не было. Ах ты, черт! Должно быть, я их на письменном столе оставил. Надо вставать искать, а если в комнату забрался вор, он мне не даст на это времени. Скорее, пошлет меня в нокаут.
Что делать? Вихрем понеслись мысли. Лучшая защита — это нападение. Он же не знает, что я его не вижу.
— Уходи! Здесь для тебя нет ничего интересного! — крикнул я в черноту.
Никакого ответа. Все же, хоть я ничего и не видел, но присутствие человека ощущалось совершенно точно. У меня в комнате незнакомец.
— Убирайся! — повторил я, ища выключатель.
Я выпрыгнул из-под одеяла. «К счастью еще, я в пижаме», — сказал я сам себе. Можно подумать, в такой момент это важно. Я прямо сердцем чувствовал, где он стоит. Я включил свет. Никого. Хотя… вроде как мелькнул какой-то размытый силуэт. Да нет, никакого сомнения: комната пуста. И все же, здесь кто-то был, причем кто-то враждебный, я был в этом совершенно уверен.
И тут произошло нечто страшное. Я получил со всего размаха удар в грудь. Или меня пустота бьет или человек-невидимка!
Удалось найти очки. Я их тут же нацепил на нос. Опять ничего. Я что, получил этот удар в кошмарном сне, о котором ничего не помнил, но который меня разбудил?
Весь дрожа, я погасил свет и улегся снова, оставив все же очки на месте. Завернулся по шею в одеяло и стал ждать…
И в этот момент присутствие проявилось по-настоящему. В меня что-то скользнуло, прямо через пальцы ног, и стало завладевать моим телом. Жуткое ощущение! Я любого грабителя предпочел бы этой эктоплазме, что меня атаковала. А она еще и разговаривала!
— Прекратите беспокоить силы, в которых ничего не понимаете!
Я боролся, но как можно защититься от нападающей души?
— Кто вы? Кто вы? — закричал я.
Я уже знал природу моего врага: без сомнения, какое-то религиозное общество, пытающееся вынудить нас забросить все танатонавтические эксперименты.
Я сражался как мог, но он брал верх. Эктоплазма прошла в колени, в живот и принялась мять там мои внутренности.
Итак, мистические силы решили объявить нам войну. Нашим же оружием. А теперь и своим. Путем медитации, путем декорпорации, путем эктоплазменной атаки. Мы недооценили противника. Как защищаться от врагов, которые проходят сквозь стены и даже сквозь барьеры нашей плоти? Мое тело больше мне не принадлежало. Им овладел фанатик, разгневанный нашими исследованиями Рая. Если это помогает, может, мне следует пасть на колени и начать молиться Пречистой Деве?
Но воину не пристало стоять на коленях. Странно, но в этот момент ужаса у меня в голове промелькнуло воспоминание, как дзен-буддизм рекомендует стрелять из лука. Чтобы попасть в цель, надо в уме ее представить. Вообразить лук, мишень и саму стрелу. И как стрела несет тебя прямо в самый центр.
Я встал, принял боевую позу и закрыл глаза. Немедленно предо мной возник мой противник. Я имел дело с эктоплазмой маленького, скукоженного монаха. Если открыть глаза, он исчезал. Если опять закрыть, он появлялся прямо напротив меня, готовый к дуэли, чьих правил я не знаю. Какой все-таки парадокс, что надо закрывать глаза, чтобы лучше видеть! Этим дети занимаются, чтобы отогнать опасность, а не взрослые!
С плотно закрытыми глазами я во всех подробностях представил своего противника и как он уменьшается в моих мыслях. Затем я взял в руки призрачный лук и принял позу стрелка, натягивающего тетиву.
Эктоплазма перестала смеяться.
У нас было две души и одно тело. Его и мое. Он тоже вынул арбалет и прицелился. Я выстрелил. Он выстрелил в тот же момент. Моя стрела попала ему прямо в лоб. Я потерял сознание.