Умм, или Исида среди Неспасенных, стр. 30

Истошно завопив, он поспешил накрыться одеялом, а мы с Декланом, подпрыгнув, замерли под лавиной пыли и штукатурки. Но в первое мгновение мне померещилось, что Боз держится за какую-то черную штуковину с розовой головкой. Высвобождая руку, чтобы отряхнуться от штукатурки, я случайно посмотрела на экран новенького телевизора, укрепленного на противоложной стене. Перед нами возникла девушка, которая брала в рот – как-то картинно, в неестественном ракурсе – чей-то напряженный пенис. Я застыла от ужаса. Два таких потрясения за считанные секунды. Ну и жизнь. Деклан со стоном открыл глаза; припорошившая лицо и волосы серая пыль состарила его лет на тридцать. Он уставился на меня, потом перевел взгляд на Боза.

– Опа, – только и сказал он, когда откашлялся.

У меня заложило уши. Вытаращив глаза, я с открытым ртом смотрела на экран. Девушка теперь лежала на спине у кромки залитого солнцем бассейна, а мужчина совершал над ней какие-то манипуляции, но какие именно – было не видно; по ее лицу пробежала судорога, изображавшая любовный экстаз.

В это невозможно было поверить. Дрожащей рукой я указала на экран. Деклан проследил за моим взглядом: девушка выпячивала губки, имитируя страсть.

– Да ведь это, – вырвалось у меня, – моя кузина Мораг, звезда музыкальной сцены! Ее инструмент называется баритон!

Какое-то время Деклан смотрел на экран, потом обернулся ко мне, перевел взгляд на Боза, от испуга проглотившего язык, и тряхнул головой, подняв облако пыли.

– Чтоб я сдох! – заржал он. – Инструмент у нее – что надо! Только зовут ее Фузильяда де Бош, королева порно, и музыкальная сцена ей до звезды.

Глава 10

На следующее утро, сидя в гостиной, я внимательно изучала видео, которое смотрел Боз.

Прошлой ночью он оправился от ужаса, который свалился на него с потолка, и, отплевываясь от пыли, начал подкалывать нас с Декланом. Деклан извинился: как я отметила, сначала перед Бозом и только потом – передо мной. Он, как мог, подлатал перекрытие: залепил дыру в потолке парой постеров, а со стороны чердака приладил одну из многочисленных дверных створок. Боз натянул спортивные трусы, и мы с ним выгребли штукатурку. У меня все еще кружилась голова, но от пережитого ужаса я заметно протрезвела.

Что касается остальных – никто, кроме Тушки, похоже, ничего не слышал, но даже она не подумала ничего дурного. Пока Деклан у нас над головами забивал в стропила новые гвозди, я объяснила ей, что сооруженная Зебом конструкция оказалась ненадежной. Вновь ощутив слабость и отмахнувшись от извинений Дека, я собрала в охапку гамак со спальником, чтобы взгромоздиться к себе на чердак. Там кое-как отряхнула пыль, заново подвесила гамак, рухнула в него, как подкошенная, и тут же уснула.

Наутро, проснувшись с ватной головой от собственного лающего кашля, я с экивоками попросила у Боза видеокассету. (Опустим мою тщетную попытку наложением рук избавить Деклана от боли в колене, которая не давала ему спать, – очевидно, падение не прошло даром; эта неудача лишний раз доказывает, что все суетное лишает Спасенных святости.) К моему огромному облегчению, Боз ничуть не смутился от такой просьбы. Обучив меня пользованию видеоплеером, он пошел готовить завтрак.

Осознанное управление телевизором и видео при помощи двух пультов (а не тупое сидение перед экраном за компанию с остальными) довело меня до зубовного скрежета. Наши правила относительно техники носят скорее характер предписаний, нежели категорических запретов, и я азартно давила на черные кнопки, однако все удовольствие портила досадная нервозность, а уж когда с первой попытки не удалось запустить кассету, меня просто охватило отчаяние. Я ругала несчастную аппаратуру на чем свет стоит и готова была зашвырнуть пульты в дальний угол.

Тут мне пришло в голову, что примерно такие ощущения всю жизнь испытывают Мягкотелые. Я взяла себя в руки, успокоилась – и совладала с техникой. Видеоплеер благополучно заработал.

Героиню фильма определенно играла Мораг. Ее интонация колебалась между британской и американской, но время от времени я улавливала шотландский акцент. Насколько можно было понять, в фильме присутствовало некое подобие сюжета, который, однако, требовался только для нанизывания разнообразных, но маловероятных сексуальных контактов Мораг (Фузильяды) с партнерами обоего пола. Что касается воздействия – ну, допустим, я получила возможность восхититься, как никогда ранее, шикарной фигурой моей кузины и не осталась равнодушной к нарочитым, но явно подлинным сценам совокупления, хотя так и не поняла, почему создатели фильма сочли нужным в каждом эпизоде показывать семяизвержение: этот процесс, который я лицезрела впервые в жизни, вряд ли заслуживал такого внимания и вызывал у меня легкую тошноту.

Все же, должна признаться, по ходу фильма я вошла в раж и отсмотрела гораздо больше того, что требовалось для опознания Мораг. За завтраком я вернула кассету Бозу. Он спросил: ты честно знакома с Фузильядой де Бош? Я ответила утвердительно и поинтересовалась его планами на день.

Вновь Сохо. Теперь я склонялась к мысли, что раздобытая накануне информация отнюдь не имела целью пустить нас по ложному следу. Если моя кузина действительно работала – или хотя бы подрабатывала – в секс-индустрии, то поиски ее агента именно в этом районе выглядели вполне логично, и потому мы решили проделать тот же путь, чтобы отыскать мистера Фрэнсиса Леопольда.

Брат Зеб, чтобы изменить внешность, собрал волосы в непокорный, клочковатый конский хвост; они с Бозом, который, по-моему, сверх меры умилялся, что Фузильяда – моя кузина, и, похоже, мечтал увидеть ее живьем, сообща отвлекали громилу с перстнями на пальцах, что прохаживался в фойе порнокинотеатра, а я тем временем проскользнула на лестницу между киношкой и входом в магазин «Книги для взрослых». Лестница оказалась узкой и крутой. Первый пролет оканчивался площадкой, куда выходили три двери, еле-еле освещаемые светом мутного, заляпанного оконца, от которого так или иначе было мало толку, потому что его загораживала стена с рекламой соседнего кинотеатра. Ступени вели дальше, на следующий этаж. Таблички на дверях гласили: «Келли Силк», «Мадам Шарлотта» и «Ева (С/М)».

На третьем этаже освещение было не в пример лучше. «Лисичка», «Киммерия», «ФЛ Энтерпрайзес»… Ага!

Я постучала. Никто не ответил. Выждав, я подергала дверную ручку, но квартира была заперта. Где-то неподалеку среди хора городских шумов рефреном подвывала сигнализация. Я постучала еще раз, а потом решительно забарабанила в дверь.

Дверь слева, с табличкой «Киммерия», приоткрылась, и за ней возникла полоска чернокожей физиономии. Я с приветливой улыбкой коснулась шляпы:

– Доброе утро.

– А?

– Утро, говорю, доброе, – сказала я, указывая в сторону окна, и оглянулась на дверь «ФЛ Энтерпрайзес». – Вообще-то мне нужен мистер Леопольд; это его офис?

– Ну.

Мне по-прежнему было видно лишь два дюйма чернокожего лица, смотревшего в щель между дверной створкой и косяком. Я прочистила горло:

– Это хорошо. Только там, кажется, никого нет.

– Ну?

– Не подскажете, когда его ожидать?

– Не-а.

– Какая жалость, – разочарованно протянула я, снимая шляпу.

Глаз негритянки посмотрел по сторонам, пробежал по моим волосам, обшарил лицо и фигуру.

– А тебе на что? – спросила она, чуть приоткрыв дверь.

– Я разыскиваю свою кузину, Мораг Умм… По-моему, она больше известна как… э-э-э… Фузильяда де Бош.

Глаз вытаращился, и дверь захлопнулась. Я решила, что сболтнула лишнее. Ну и ладно, пронеслось у меня в голове, все равно здесь ловить нечего, можно надевать шляпу. Тут звякнула цепочка, и дверь широко распахнулась. Хозяйка квартиры, озираясь, вышла на лестницу, прислонилась к дверям и сложила руки на груди. Она оказалась маленького росточка и баклажанного цвета; темные волосы были туго стянуты на затылке. Ее одежду составляло черное кимоно – вроде бы из натурального шелка. Женщина вскинула голову, как лошадка.