Всё было совсем не так, стр. 134

— Четыре тысячи пятьсот сорок два, — ответил Итачи.

Саске нахмурился и закусил губу. Похожую реакцию описывал Гаара, когда он разговаривал с моим клоном.

— Ты не должен винить себя, — я подошёл и поставил поднос с чашками рядом с нами, бросив ему эту наживку.

— Винить себя? — Саске фыркнул. — Даже не думал. Уж вы–то двое лучше кого–либо меня знаете, и давно должны были понять, что мне плевать на остальных людей. Меня беспокоит только то, насколько я изменил судьбу мира, и чем мне это грозит, — от этих его слов мне чуть не поплохело. Да, насколько я помню, в моих прошлых жизнях на этой войне погибло очень много шиноби, в десятки раз больше, чем на данный момент. С такой стороны это, действительно, может стать проблемой. Ладно Асума, Джирайя, Чирику, ещё несколько человек, но десятки тысяч…

— Я вообще жуткий эгоист, — пафосно проложил Саске, — и всё, что я делал, служило только одной цели — заполучить риннеган.

Мы с Итачи переглянулись. М-дя… В это, конечно, можно поверить, но только как в одну из причин и то не основную. Иначе фиг бы он от меня риннеган получил…

Я подал Саске чай и помидорку. Первый урожай. Мито–сан поддерживала маленький огородик возле особняка и угадайте, что там на половине земли было засажено? Правильно, томаты всевозможных сортов. «Тайная» страсть Саске. В его безжизненных глазах даже появился интерес. Хорошо хоть руку он себе обратно вправил, пока я ходил за чаем, испечёнными Мито–сан тайяки и этими помидорками. Хотя клона к Цунаде я всё–таки послал. Поэтому одной рукой он схватил свой томат, а второй — кружку с чаем. С сожалением поглядывая на рыбок–тайяки, словно желая ещё и их вприкуску. Ева на его коленях, словно дразня «родителя» заграбастала в обе лапки рыбок и стала есть их, а потом вообще сунула моську с кружку к Саске и полакала оттуда чай. Саске от такой наглости даже рот открыл.

— Эй, это же негигиенично! — попытался он образумить лису. Но наглая биджу, отложив печенье забрала у него кружку совсем.

— Точно. Нечего слюни в мой чай пускать, — фыркнула Ева. Ну точно «яблочко от вишенки…»!

Саске снова открыл и закрыл рот, а потом повернулся ко мне.

— Наруто, когда у меня будут дети, пожалуйста, напомни мне, ни за что не оставлять их под твоим присмотром!

Ну вот, снова я крайний! Так, попробуем перевести стрелки… Делаю виноватое выражение лица.

— Я говорил ей вести себя прилично, но она меня вообще не слушается, — пытаясь не заржать, протянул я.

— Эй, я демон, фообфе–то, — пережёвывая тайяки, сообщила Ева. — По–твоему, я должна перед едой лапы с мылом мыть и салфеточку на шею повязывать!?

— Конечно! — ответил Саске и посмотрел на нас с Итачи, словно ища поддержки. Но мы то что… мы так, сделали вид, что ничего не поняли. Пусть сам со своим «дитём» разбирается.

— Зануда, — Ева демонстративно отвернулась, продолжая сидеть на коленях Саске, что выглядело весьма забавно. Прихлебнула чай и надкусила печенье, буркнув: — Злой ты, фуйду я от фебя.

Итачи не выдержал и фыркнул, что в его исполнении является диким хохотом.

— Бабулька Цунаде! Саске там… — я заскочил в кабинет Хокаге. Вернулась она два дня назад и была завалена всякой бумажной работой, которая скопилась во время войны. Поэтому наша Хокаге, не стесняясь, припахала и своего дедушку, которого я обнаружил в её кабинете. А может Хаширама сам навязался, даже не хочу вникать в их родственные дела. У меня задание от оригинала и мне просто надо его выполнить…

— Он очнулся?! — Цунаде поднялась и с надеждой посмотрела на меня.

— Да! — кивнул я. Бабулька искренне обрадовалась. Хотя может, она радуется прерваться работе, кто её, старую соблазнительницу, знает…

— Только с ним не всё в порядке, — поспешил сообщить я. — Кажется он ничего не чувствует. В любом случае требуется осмотр.

— Я иду с тобой, малышка Цуна, — сказал Хаширама не терпящим возражения тоном.

М-дя… хотя если он её дедушка, то наверное может называть её «малышкой»… Даже интересно стало, что её больше бесит моя «бабулька» или его «малышка».

— Идём! — отрывисто приказала Цунаде, стерев недовольное выражение лица.

— Кстати, как там Неджи? — пользуясь случаем, спросил я. Они все вместе пришли с обозом.

— Жив, здоров, — ответила Цунаде.

Статус Хокаге не позволял ей нестись по крышам, поэтому к особняку клана Учиха мы шли пешком, по дороге здороваясь со всеми встречными людьми. Значит и Хината вернулась, всё–таки надо с ней поговорить, уже всё улеглось более–менее, может даже у Саске совета спросить… Хотя у него, судя по всему, у самого проблем выше крыши…

— А Какаши–сенсей? — спросил я о состоянии своего капитана.

— Когда он вернулся из того измерения, провалялся сутки и его шаринган стал обычным, он не может теперь активизировать Мангёке, — ответила бабулька. — Хотела бы я знать, что там произошло.

— А он что не рассказал Вам? — удивился я.

— Нет, молчит, как рыба, — помотала головой Цунаде.

— Возможно, что его друг Обито запечатал эту способность, — пожал плечами Хаширама. — Шаринган весьма интересное додзютцу с множеством вариантов развития.

— Это точно, — вспомнив всякие Цукиёми, Аматерасу, Сусано, Камуи, Идзанами, Идзанаги о которых рассказал Саске, кивнул я. Не говоря уже о какой–то особой силе внушения Учиха Шисуи, друге и двоюродном брате Итачи, о котором он мне рассказывал. Даже сказал, что мы чем–то с этим Шисуи похожи… Может пресловутым «mozgovinosom» о котором мне говорил Саске?

— Надеюсь, вы сможете помочь Саске, — вздохнул я, когда мы подошли к особняку. — А то переживаю я за своего друга…

— Не переживай, Наруто, всё будет хорошо, — попыталась приободрить меня бабулька. Я кивнул ей и развеялся.

Часть 4. Глава 14. Всё сложно

По всей видимости, пока клон с Цунаде и Хаширамой шли до особняка, слухи о пробуждении Саске каким–то образом расползлись по Конохе. Я или Итачи точно не звонили ребятам, не до этого было. Но, когда нас со старшим Учиха двое медицинских светил выставили из комнаты «пациента», в гости заявились Сакура, Сай, Суйгетцу, Карин и Джуго.

— Ну, как он там? — смущённо толпясь на пороге, спросили ребята, точнее, вопросы задавала Карин, а остальные только кивали.

— Пока осматривают, — я пожал плечами. — Но сейчас Саске, как Сай в не лучшие свои годы. У него снова проблемы с выражением эмоций, так что не напрягайте его по этому поводу.

— Саске лишился эмоций? Опять?! — тихо воскликнул Сай. Итачи грозно посмотрел на меня.

— Наруто, — его голос прозвучал почти нежно. — Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Ребята, зайдите пока чай попейте, ну вы знаете, там Мито–сан хозяйничает, — кивнул я гостям в сторону столовой, те дипломатично удалились, не желая попадаться под горячую руку Итачи.

— Не злись, — я посмотрел на старшего брата Саске, который буравил меня взглядом стоя со скрещенными на груди руками. — Саске же говорил тебе, что цукиёми для детского организма даром не проходит.

Итачи дёрнулся, как от боли, но я продолжил:

— Первые года два, лет до девяти, он вообще не мог… испытывать эмоций. Или у него плохо получалось их показывать, не знаю. Но его лицо было таким же безразличным, как и теперь. В тот день, когда мы с Саске подружились, он попросил меня научить его улыбаться, — вспомнил я. — Постепенно он стал улыбаться, смеяться, шутить, но иногда… Знаешь иногда мне казалось, что я просто слишком хорошо научил его.

Я покачал головой.

— Со мной Саске всегда был собой, а вот с другими…

— Знаешь, Наруто, — голос Итачи дрогнул. — Может быть, тебе и не казалось… Есть такая штука самогендзютцу.

— Самогендзюцу? — переспросил я, не понимая, к чему он клонит.

— Да, — кивнул Итачи. — Некоторые шиноби могут накладывать гендзюцу сами на себя. Ставить ментальные закладки, как надо действовать в той или иной ситуации. Что–то вроде программы актёрской игры. Тебя смешат и ты смеёшься. Или наоборот, тебя злят, а ты остаешься спокойным. Или враг хочет напугать тебя, а ты радуешься…