Альмарион. Первый шаг, стр. 43

В следующий миг фолиант вздрогнул и столь же резко, как и раскрылся, захлопнулся. Я все же оступился, и мое тело сжали тиски ледяной воды пруда.

— Бр-р-р! Слишком настоящая виртуальная реальность! — Пробормотал я, садясь на край кровати и пытаясь согреться, обхватил себя руками. Браслет, подарок учителя, все так же плотно обхватывал мое запястье, словно говоря, — добро пожаловать обратно.

По моим ощущениям, я провел на этом островке не больше пяти минут, но из окна падал яркий дневной свет, а значит прошло довольно много времени. В пользу этого говорил и забитый под завязку внутренний резерв, и ощутимое чувство голода.

Что дало толчок к такому сильному изменению моего субъективного пространства, я даже не пытался предполагать. Просто принял как данность и порадовался за себя. Если честно, тот туман, который был в моем подсознании раньше, чем-то подспудно меня нервировал. Как фрагмент кошмара, не столько страшного, сколь изматывающего своим однообразием.

С этими мыслями, я спустился вниз, где застал Домовика и еще двух незнакомых мужиков, довольно зверской наружности, с мрачным видом, сидящих за одним столом в центре зала. Перед ними стояли кружки, пустые или полные мне видно не было.

Тран устало посмотрел в сторону скрипнувшей лестницы и кивнул, приветствуя. Его соседи зыркнули в мою сторону, но, видимо сочтя недостойным их внимания, снова уставились в стол. Следуя к кухне, где я намеревался попросить у Талы чего-нибудь поесть, я проходил мимо них. На мой вопросительный взгляд, Тран просто покачал головой. Значит, со зверем не справились, а если принять к вниманию мрачное настроение, то можно предположить, что пока я занимался своими делами, появились еще жертвы. Плохо. Эдак нас тут всех сожрут. Времени на создания заклинаний у меня оставалось все меньше.

Как вариант, можно было бы использовать вместо полноценных плетений только глифы. Хотя Вереск мне о таком способе не рассказывал, в одной из книг мельком попадались упоминания о подобной методике использовании магии. Правда, она была довольно ненадежной и требующей предельной концентрации от мага. Так что, была довольно опасна, но попробовать в критической ситуации можно. Вообще, этот вид магии активно практиковался в далеком прошлом, но после определенного периода, кажется какой-то большой войны, таких мастеров практически не осталось.

Ничто так отлично не будит посреди ночи, как испуганный женский крик. Я кубарем скатился с кровати и бросился в коридор, прежде чем осознал, что происходит. Кричали, кажется, с третьего этажа. Догадка о причинах крика возникла сразу, и она просто не могла быть иной. В голове у меня стучало, — «Зверь здесь!» Мне пришлось потратить пару мгновений, чтобы привести себя в чувство и собраться с мыслями. Следовало действовать быстро и осторожно.

Мои ноги только нашаривали в темноте первую ступеньку, ведущую на верхний этаж, а мысленное усилие уже делало набросок огненной сферы, единственного известного мне боевого плетения.

Собравшись уже было начать накачивать его силой, чтобы ко времени встречи с опасностью уже вывести заклинание на ощутимую мощность, я вспомнил про «глобус» и быстренько оплел им построенное плетение.

На третий этаж я ступил уже с заряженным заклинанием, которое в темноте излучало слабое красное мерцание в моей правой руке. Все его контуры были запитаны более чем наполовину, но я еще не активировал его, чтобы не бегать по деревянному дому с гудящим огненным шаром в руках. Это было бы опасно сверх меры даже в сложившейся ситуации. Тем более, что дать глифу команду на срабатывание можно быстрее чем моргнуть.

Все мои недолгие потуги в магии ничего не дали. Для этого просто не было достаточно времени. В итоге я оказался в этой ситуации практически с тем же набором, который был в начале. Если не считать маскировку для плетений. Но моему трупу она никак не поможет.

Однако выхода у меня в этой ситуации не было никакого, кроме как попытаться спасти оказавшихся в опасности жителей трактира. И причина этому была проста. Я не хотел в будущем просыпаться и думать, — «А смог бы я спасти их, если бы попытался?»

Глубокий сон Талы развеялся, когда она услышала приглушенный стенами гулкий удар, хруст дерева и звон стекла. Страшный шум шел откуда-то из дальней комнаты. Она подскочила на кровати, испуганно втягивая воздух. Отец, из-за последних событий, не вылазил из патрулей. Весь поселок стремился найти и обезвредить тварь, которая хозяйничала на улицах и в домах Смерок. Однако количество жертв росло, толку от патрулей не было, но это только заставляло бывших вояк с все более злым усердием рыскать днями и ночами вооруженными группами, в надеже исправить ситуацию в свою пользу. Мирная жизнь в поселке, в последние дни, замерла, в лучшем случае до приезда столичных магов, которые непростительно задерживались. В трактир в последнее время больше не наведывались веселые компании, и приходилось закрывать его пораньше. Этой ночью тут было всего два человека, она и их единственный постоялец, на втором этаже. Но этот парень вряд ли полез бы шариться по хозяйским комнатам. Он, конечно, был немного странноватым, но уж точно вором не был. Он больше был похож на молодого бастарда, вежливого, обходительного и, как отзывался о нем отец, умного. Сердце молодой женщины сжали тиски страха. Вторженец вполне мог оказаться убийцей, терроризировавшим поселок.

Дочь трактирщика тихо встала с кровати и, завернувшись в шерстяную шаль и тревожно вслушиваясь в посторонние звуки, на цыпочках скользнула к двери. Щелкнув колесиком кресала, она подожгла фитиль масляной лампы и, всматриваясь в пляшущие на стенах тени, выглянула в коридор, приоткрыв дверь. Неяркий огонек не сразу позволил ей рассмотреть, что хранит темнота. В глубине коридора шевельнулась неясная тень. Тала прищурившись, всмотрелась в неясный силуэт, и в этот момент тусклый свет лампы отразился в глазах зверя. Массивная туша рванула в сторону Талы, с хрустом доламывая висящую на одной петле дверь угловой комнаты. Женщина завизжала и, отшатнувшись обратно в комнату, двумя руками рванула давно неиспользуемый засов вправо. Лампа покатилась по полу и только ее крепость не дала разгореться пожару.

Деревяшку заклинило. Талу пробил холодный пот. Она всхлипнула и снова, изо всех сил, рванула засов в сторону. В этот момент, рядом с дверью, с обратной стороны, с огромной силой впечаталось что-то тяжелое. Испуг придал ей сил, и запор занял свое место, накрепко заблокировав вход в комнату.

«Надо будет смазать засовы, а то так давно не использовались, что совсем поприсыхали» — Совершенно не к месту мелькнула заполошная мысль.

В этот же миг тяжелая дверь, почти в ладонь толщиной, слетела с петель, сбивая Талу с ног. Куски засова, топорщась опасной щепой, вместе с металлической скобой, со звоном влетели в окно. Тала, на одних рефлексах, как когда-то учил отец, кувырком откатилась назад и бросилась за кровать. По лицу, щекоча кожу, проложили себе путь несколько капель крови из разбитой головы. Но она не обращала внимания, ни на это, ни на боль в сломанной руке. Ее обреченный взгляд был прикован к искореженному дверному проему, в котором замерло существо, пришедшее за ее жизнью, вслед за жизнями тех, кто погиб в последние дни. И к животным оно не имело никакого отношения.

Глава 12

Трижды споткнувшись об ступеньки и только каким-то чудом не расквасив себе нос, я взбежал на третий этаж. По сравнению с лестницей в коридоре было очень светло. В длину коридор был около двадцати шагов. На ночь светильники гасились, но сегодня в небе царило сразу два спутника Альмариона. И хотя их свету и препятствовала все еще не рассеявшаяся окончательно рваная пелена облаков, через два окна в коридор падал тусклый свет, дающий возможность перемещаться, не держась рукой за стену.

В глаза сразу бросилась вывороченная ударом изнутри дверь в конце коридора. Приложенное усилие было таким, что дверное полотно разломилось на несколько частей и, зависнув на одной петле, не распалось только благодаря скрепляющим его полоскам железа. Лишь потом я обратил внимание на то, что вторая по счету от меня дверь также отсутствует, но в отличие от дальней двери, эта была не выбита наружу, а вбита внутрь комнаты.