Мольба о чуде, стр. 17
Нервно комкая салфетку, Чарити пообещала себе, что больше никогда не поддастся на его иезуитские уловки. Ничто на свете не заставит ее еще раз оказаться безвольной пешкой в его жестокой игре!
11
На следующее утро Чарити проснулась оттого, что кто-то осторожно, но настойчиво тряс ее за плечо. Непонимающе открыв сонные глаза, она увидела стоящую возле постели Изабелль.
– Ты уже приехала? – пробормотала Чарити, откидывая одеяло.
– Вчера вечером. – Изабелль улыбнулась и виновато пояснила: – Хозяин не велел будить вас, но мадам немедленно требует вас к себе.
При этих словах Чарити поспешно соскочила с кровати и бросилась умываться. Вернувшись, она обнаружила на туалетном столике поднос с чаем и горячими тостами. За чаем и болтовней время пролетело незаметно, так что Изабелль пришлось еще раз напомнить Чарити о предстоящем визите к старой даме.
Быстро облачившись в легкие голубые брюки и в простой белый топик, Чарити отправилась на свою Голгофу. Этим утром комната старушки выглядела совсем по-другому. Едва переступив порог, Чарити тут же отметила, что экран, загораживавший окно, отодвинут к стене и позволяет утренним лучам нежиться на полу и на стенах спальни.
Старушка все так же неподвижно сидела в кресле возле окна, однако в ее внимательном взгляде, устремленном на гостью, явно читалось волнение.
– Сколько же можно спать? – проворчала она вместо приветствия. – Или у себя в Англии вы привыкли валяться в постели до полудня?
Чарити удивленно посмотрела на старинные часы. Стрелки показывали половину восьмого.
– Я пришла к вам сразу же, как проснулась, – спокойно ответила она. – Даже не зашла к ребенку.
– К какому еще ребенку? – Старушка приподняла редкие бровки. – В моем доме нет никаких детей!
Вспомнив о предупреждении Жерара, Чарити прикусила язычок. Старая хозяйка совершенно недвусмысленно давала понять, что до венчания и слышать не желает о «прижитом во грехе» младенце.
– Изабелль, – колючий черный взгляд остановился на служанке, – иди, милочка, в мою комнату и принеси из гардероба платье.
Изабелль поспешно вышла, а Чарити получила милостивое приглашение сесть на стул поближе к мадам де Вантомм.
– Я отослала Изабелль для того, чтобы поговорить с тобой наедине, – прямо заявила старуха. – Отвечай, что ты вчера сделала с моим внуком? Через час после вашего визита Жерар зашел ко мне поболтать, но я сразу поняла, что он чем-то расстроен. Давно я не видела его таким мрачным и подавленным! Вы поссорились?
Чарити замялась, не зная, как ответить на прямой вопрос. Не скажешь ведь, что они просто-напросто целовались, всего-навсего потеряли голову, а потом Жерар отверг ее, а она ударила его и в слезах убежала!
– После того как мы с вами расстались, я даже не видела Жерара, – осторожно заметила она, надеясь, что старушка удовлетворится полуправдой.
– Я знаю, что ты натворила! – каркнула мадам де Вантомм, и седые букольки возмущенно качнулись. – Небось не удержалась и помянула его первую жену?
– Нет!
Сердце Чарити снова мучительно сжалось от ревности. До каких же пор ее будет преследовать призрак давно умершей женщины?
Старушка наклонилась, ее высохшее желтое лицо оказалось совсем близко от лица Чарити, пронзительные черные глаза заглянули в испуганные голубые, будто пытались прочесть самые сокровенные мысли невесты внука.
– Вот что я скажу тебе, девочка, – тихо, но твердо проговорила она наконец, – если хочешь удержать Жерара, никогда не упоминай даже имени его покойной жены. Ты хорошо меня слышишь? Бедный мальчик только-только оправился от потери.
Чарити покорно кивнула, не смея спросить о причине запрета. Впрочем, все и так было ясно. Любящая бабушка недвусмысленно давала понять, что сердце внука навсегда принадлежит покойной Лоре. Чарити показалось, что в комнате сразу стало темнее, пахнуло пылью и тленом. Но старуха вовсе не была склонна щадить ее чувства.
– Я не позволю английской свистушке с длинными ножками заставлять страдать моего внука! – грозно предупредила она, не сводя глаз с побелевшего лица Чарити. – Мальчик и так слишком много перенес!
Ее монолог прервала вошедшая в комнату Изабелль, которая несла на вытянутых руках что-то невесомо-легкое и длинное.
– Ну, что скажешь? – взволнованно спросила мадам де Вантомм, впиваясь глазами в лицо Чарити.
Чарити ответила ей непонимающим взглядом, гадая, каких еще слов от нее ждут. Очевидно, старушка неправильно истолковала недоумение Чарити, потому что в глазах ее промелькнуло нечто похожее на испуг.
– Тебе не нравится?! – всполошилась она, на какое-то мгновение утратив свою суровость. – Не нравится мое платье?!
Чарити с усилием переключила внимание на Изабелль и невольно ахнула, только теперь заметив длинное, цвета слоновой кости платье, которое служанка бережно держала на руках. Вихрем слетев со своего места, она опустилась на колени, чтобы лучше рассмотреть драгоценную ткань.
– Боже! Да оно просто великолепно!
– То-то же! – удовлетворенно хмыкнула старуха, откидываясь на подушки. – Это мое подвенечное платье, – голос ее потеплел, – а теперь и твое.
– Нет-нет! – испугалась Чарити. – Я не могу…
– Можешь! – строго оборвала ее мадам де Вантомм. – Я так хочу! – добавила она, давая понять, что вопрос закрыт. – Ну что ты застыла? Давай надевай скорее! Я хочу взглянуть, как оно на тебе. Если подойдет – пойдешь в нем к алтарю!
Чарити едва сдержала улыбку – в голосе грозной старухи звучало детское нетерпение. Чарити прекрасно понимала ее чувства. Платье в самом деле было необыкновенным. Поверх тонкого белого шелкового чехла шло настоящее ручное кружево. Такую изумительную работу Чарити доводилось видеть лишь в музеях. С первого взгляда было видно, что платье стоит целое состояние. Когда Изабелль помогла девушке переодеться и застегнула последние крючки на спине, Чарити подошла к зеркалу – и ахнула: на нее смотрела совершено незнакомая барышня. Глубокий вырез подчеркивал белизну ее кожи, рукав – широкий у плеча и узкий от локтя до запястья – придавал дополнительное изящество силуэту. Казалось, платье обладало даром превращать новобрачную в сказочную принцессу из романтической баллады. Чарити не могла оторвать взгляд от своего отражения.
Она не видела, как смягчился пронзительный взгляд старухи, устремленный на нее. Казалось, мысли мадам де Вантомм унеслись далеко-далеко отсюда – туда, где осталась ее молодость. Наверное, сейчас она вспоминала себя – юную и прекрасную, взволнованно примеряющую роскошное свадебное платье.
– Тебе оно идет, – наконец нарушила молчание бабка Жерара. Голос ее звучал задумчиво и мягко. – Настоящая новобрачная… Так и пойдешь к алтарю! Нужно только немного ушить в талии. Надеюсь, времени хватит, ведь я назначила венчание на следующую неделю! Ну разве я не молодец?
Вместо ответа Чарити подбежала к старой даме и горячо расцеловала ее в обе щеки. Та довольно фыркнула и, слегка отстранив девушку, шепнула:
– Вот увидишь, у вас с Жераром все будет хорошо. Мое платье приносит счастье. Недаром я прожила с мужем душа в душу ровно пятьдесят лет! Помяни мое слово, детка, – это счастливое платье.
– Но мы должны что-то предпринять, Жерар! – взволнованно говорила Чарити вечером того же дня, нервно расхаживая по ковру кабинета. – Бабушка хочет, чтобы я надела ее подвенечное платье!
– Оно тебе не понравилось?
– Да как ты мог такое подумать?! – Чарити возмущенно всплеснула руками. – Оно просто роскошное! Сверху донизу старинные кружева, рукава на жемчужных пуговках, шелковый чехол… Я немного разбираюсь в одежде, Жерар, и прекрасно понимаю, что такое платье стоит кучу денег! Да его с руками оторвут на любом аукционе! Но дело не в этом! Как ты не понимаешь, твоя бабушка любит это платье! Верит, что оно приносит счастье! С ним у нее связаны самые драгоценные воспоминания… Мы не должны так жестоко обманывать ее! Это все равно что оскорбить самые чистые чувства!