Волшебная ночь, стр. 51

Оуэн Перри пришел в замок почти через час. Он молча остановился в дверях кабинета, смело глядя в глаза своему хозяину — так же, как в прошлый свой визит. Алекс видел, что его глаза сияют торжеством.

Невольно в его уме вспыхнула мысль о том, что этой ночью он разрушил планы Оуэна Перри, что этой ночью он любил его женщину. Но Алекс не позволил себе насладиться этой мыслью, безжалостно отбросив ее в сторону. Сейчас не время для личных счетов.

— Садитесь, — сказал он, и Перри, опустив глаза, присел на тот самый стул, на котором сидел в прошлый раз.

Алекс сел за письменный стол.

— Какие у вас требования? — спросил он. — Чего вы добиваетесь?

На лице Оуэна проступило знакомое и вполне ожидаемое выражение полного непонимания.

— Откуда мне знать? — сказал он, пожимая плечами. Алекс, опершись на локти, наклонился вперед.

— Перри, давайте прекратим эти глупые игры, — сказал он. — Даже если забыть о том, что вы лидер, — даже в этом случае вряд ли найдется хотя бы один рабочий, который не знал, почему он не вышел на работу. Итак, чего вы хотите?

— Мы хотим жить. — Оуэн решительно прищурил глаза. Алекс кивнул.

— Что же для этого нужно? — спросил он. — И вы, и я знаем, что есть семьи, которые вряд ли смогут выжить, если забастовка продлится слишком долго. Что нужно сделать, чтобы вы снова смогли выйти на работу?

На лице Оуэна Перри можно было прочесть едва скрываемую ненависть.

— Верните наши десять процентов зарплаты, — процедил он. — Многие не могут свести концы с концами на эти деньги.

— Я уже отдал распоряжение поднять заработную плату на двадцать процентов, до того уровня, который был до моего приезда, — сказал Алекс. — Я решил не медлить с этим. Кроме того, я обещаю вам, что сегодняшний день не будет вычтен из вашего заработка.

Оуэн Перри посмотрел на Алекса с нескрываемым изумлением.

— Итак, можно сказать, что мы договорились? — спросил Алекс.

— Это ловушка? — Оуэн вновь прищурил глаза, теперь он даже не старался выглядеть бестолковым. — Что вы еще задумали, черт возьми?

— Ничего, — ответил Алекс. — Я сам собирался поднять зарплату, даже еще не зная о забастовке. Я решил это за день или за два до вашего собрания. Но разве я мог ожидать, что вы таким образом подтолкнете меня к этому решению?

На лице Оуэна вновь появилась маска полного непонимания.

— В прошлый раз я делал вам предложение, — продолжал Алекс. — Я предлагал вам устроить мне встречу с рабочими, чтобы сообща обсудить, как улучшить жизнь в Кембране. Сейчас я повторяю свое предложение. Может быть, мое сегодняшнее решение убедит вас, что я действую честно.

Оуэн Перри недоверчиво усмехнулся, но промолчал.

— А теперь о запланированном вами марше в Ньюпорт, — продолжал Алекс. — План неплох, но может принести слишком много вреда. Такое массовое мероприятие трудно организовать так, чтобы все шло точно в соответствии с задуманным. Когда собирается столько разгоряченных мужчин, трудно избежать столкновений, которые могут привести к безрассудству. Если к тому же у людей будет оружие, то это уже становится просто опасным.

— Какой марш? — тупо спросил Оуэн. — Я ничего не знаю про это.

— Я думаю, что хартия в конечном счете будет принята парламентом, — продолжал Алекс, делая вид, что не слышал его вопроса. — К сожалению, такие серьезные изменения требуют долгого времени. Годов или десятилетий. Иногда даже столетий. Но несмотря на это, кое-что мы можем изменить уже сейчас. У нас есть много дел в нашем Кембране. Но я не хочу навязывать вам своего мнения, я хочу узнать мнение людей. Вы скажете о моем желании рабочим? Вы ведь гораздо лучше знаете, с кем нужно переговорить и как убедить.

Оуэн Перри долго молчал.

— Я не верю вам, Крэйл, — наконец произнес он. — Ни одному вашему слову. Но другие, может быть, поверят. Я передам им ваши слова.

— Благодарю вас. — Алекс поднялся со стула и протянул Оуэну руку.

Оуэн посмотрел на протянутую ему руку, но не подал своей.

— Вы сами были в горах? — спросил он вместо этого. — Или кто-то донес вам?

— Я сам был в горах, — ответил Алекс.

— Но кто-то сообщил вам, что будет собрание. — Он смотрел Алексу прямо в глаза. — Если вы действительно хотите, чтобы вам поверили, то вам лучше бы не скрывать такие вещи. Кто этот доносчик?

Алекс покачал головой.

— Я не вижу особой пользы в том, чтобы открыть вам его имя, — ответил он. — Тем более что я и сам не знаю этого. Если мы сможем научиться работать вместе, Перри, в дальнейшем у вас не будет нужды что-то скрывать, а у меня — прибегать к услугам осведомителей.

Оуэн Перри оперся кулаками о письменный стол и наклонился к Алексу.

— Я все равно выясню, кто этот человек, — твердо сказал он. — И он пожалеет об этом.

Да, с этим мужчиной будет непросто договориться, подумал Алекс, оставшись один. Но он и не ждал, что задуманное будет так уж легко осуществить. И тут ему в голову пришла мысль, не послать ли к Шерон с приглашением отобедать с ним, но он сразу же отказался от этой идеи.

Джошуа Барнс вызвал к себе одного из мужчин, которому, как он знал, однажды крепко досталось от «бешеных» — его жестоко избили и поломали в его доме всю мебель. Сидя в своем кабинете на заводе, Барнс с едва сдерживаемым нетерпением ждал Гиллима Дженкинса.

В этом деле он не может использовать Ангхарад, думал Барнс, нетерпеливо барабаня пальцами по столу. Он неплохо разбирается в людях, потому-то и смог так долго и успешно управлять заводом и шахтой. Эта бабенка если о чем-то и докладывает ему, то всегда преподносит все так, чтобы ее слова не навредили кому-либо. Она вынуждена ему доносить, она надеется, что их постельные забавы заставят его жениться на ней. Но она никогда не называет ему конкретных имен.

Вот Дженкинс — этот не такой щепетильный. Он так озлобился, что готов продать и мать родную.

— Это унизит Перри, — спустя несколько минут втолковывал ему Барнс. — Люди будут показывать на рогоносца пальцем и говорить, что он не смог совладать даже со своей женщиной — куда уж ему командовать людьми.

Было заметно, что перспектива сделать из Перри посмешище обрадовала Дженкинса даже больше, чем деньги, которые дал ему Барнс для покупки новой мебели.

— Я сделаю все, как вы велите, — торопливо кивая, заверил он управляющего. — Пусть люди посудачат.

— Но только очень осторожно, — предупредил Барнс. — Не надо, чтобы это было как напоказ.

— Все будет в порядке, уж поверьте мне. — Дженкинс сплюнул и вышел из кабинета.

Вот это должно сработать, думал Барнс, глядя ему вслед. Это унизит Перри в глазах рабочих или по крайней мере нарушит его матримониальные планы. И Крэйл не будет выглядеть таким уж благородным: все поймут, что он слабак.

А самое главное, достанется Шерон Джонс. Ее репутация здорово пострадает. А может быть, и не только репутация, думал Барнс.

Глава 17

— Я правда не понимаю, что происходит, — говорил Эмрис за ужином. — Если он испугался, как некоторые говорят, то почему он согласился даже на то, чего мы не требовали? Почему он повысил зарплату на двадцать, а не на десять процентов?

— Нужно радоваться и не спрашивать, отчего так, а не иначе, — ответил ему отец. — Мне что-то не припоминается такой забастовки, чтобы она длилась меньше одного дня. Или такой, чтобы мы получили то, чего требовали, и даже более того.

— Слава Богу, — сказала Гвинет Рис, — что дети больше не будут голодать. Я не думаю, чтобы граф Крэйл поступил так от страха. Просто он справедливый и милосердный человек. У него у самого есть маленькая дочь. — Гвинет решительно кивнула в подтверждение своих слов. — Ну-ка, Шерон, освобождай скорее свою тарелку. Что-то ты сегодня ничего не ешь. Или устала? Или тебя что-то тревожит, дочка?

Шерон заставила себя продолжить ужин. Да, она очень устала, и физически, и морально. Она не знала, радоваться ей или горевать. Он докажет, что ему можно верить, сказал он ей этой ночью, — или то было уже утром? Это был его подарок ей. Подарок скорый и гораздо больший, чем она ожидала.