Воин жив, стр. 44

Легкие Джейсона горели: ему не хватало воздуха.

– Там где-то есть инструменты, чтобы снять ошейники. – Словотский вставил ключ в замок второй камеры. – Воин за дверью – разбирается с охраной конюшни. Коней и седла возьмете сами. Берите еду, припасы – и убирайтесь отсюда. Действуйте сами.

Один из рабов, худой, как скелет, чуть кивнул другому.

Что-то было не так. Металлический привкус страха наполнил рот Джейсона, ледяными пальцами сжал внутренности. Юноша шагнул от стены.

Один из рабов не мог встать; Словотский вошел в клетку.

– Нет!

Толчок чуть не сбил Джейсона с ног; одновременно чернобородый раб вцепился в его левую руку. Не думая, Джейсон спустил курок.

Выстрел прозвучал оглушительным громом; пистолет больно дернулся в руке; пламя ударило в потолок.

Удар по голове заставил мир пойти колесом, отбросил юношу назад – но он опустил пистолет и ткнул его в немытое брюхо.

Боек поднялся и опустился. Револьвер ударил Джейсона по пальцам. Теплый солоноватый душ и жуткая вонь облили юношу – человек рухнул на пол; двое других тут же рванулись на его место.

Джейсон оттолкнул одного из нападающих и снова спустил курок – пуля поразила работорговца в шею, бросив его на прутья клетки.

Волосатый работорговец обхватил Джейсонову шею – но юноша успел вытащить нож и ударил им назад; клинок вошел в тело, и Джейсон, почувствовав, что он уперся в кость, повернул его и вырвал. Вопль над самым ухом оглушил юношу; потом вопль превратился в поскуливание, а нападавший осел на пол.

– Назад! – выкрикнул Джейсон, стреляя в еще одного. Три выстрела; трое мертвы. – Назад!..

Теперь-то все стало ясно: это не были рабы. То была ловушка в ловушке: работорговцы, переодетые в рабов.

Трое прижали Словотского к прутьям; один вытащил у него нож, который приставил к его же шее, второй вцепился в рукоять пистолета.

Глаза Словотского горели; он только плотнее прижимался к прутьям – и прижимал к ним пистолет.

– Опусти это. Опусти это или он умрет. – Работорговец нажал на нож. Уолтер сжал зубы, чтобы не застонать. – Ну!

Да пошел ты, тварь. Джейсон вскинул револьвер и выстрелил врагу в правый глаз.

Уолтер локтем оттолкнул второго, вырвал из-за пояса свой револьвер, выстрелил в работорговца, подхватил его меч и быстро добил раненых.

Джейсон сунул пистолет в кобуру и тоже обнажил меч. Он пригнулся – в одной руке готовый блокировать нападение нож, острие меча подрагивает, шевелится в поисках жертвы.

Но все были мертвы, все лежали на каменном, скользком от испражнений и крови полу – и Джейсона это не только не трогало, это ему нравилось.

– «Опусти это или он умрет?» – Джейсон плюнул на тело того, кто это сказал.

В дверях появился Дарайн. Кинул на камеры быстрый взгляд и повернулся к Джейсону.

– Иди седлай, – сказал Джейсон. – И подожги все. Мы сейчас.

Уолтер Словотский смотрел на него в упор – лицо и борода в запекшейся крови, причем не только его.

– Ты мог меня подстрелить, мальчик, – заметил он.

– Возражаешь?

– Нет. Вовсе нет. – Он прижал руку к шее, поморщился, пошатнулся.

Джейсон тут же оказался рядом, поддержал старшего. Вытащив из поясной сумки флягу с целительным бальзамом, он подал ее Словотскому – тот дрожащими пальцами вытащил пробку и торопливо осушил сосуд.

– Давай выбираться отсюда к чертям собачьим, мальчик. – Голос Уолтера стал глубже, обрел прежнюю силу. – На сей раз на записку можно и плюнуть.

– Не дождутся. – Джейсон уже развязал Уолтеров кошель; вытащив зарядные кружки, он быстро зарядил свой и Словотского револьверы, позаботившись не оставить ни одной медной гильзы. Ублюдки получат лишь мертвые тела и памятную записку.

Вытащив записку, он сунул ее в рот одного из мертвецов.

– Сказано вам, Воин жив.

Он пнул мертвеца в лицо.

– А мы – очень плохие люди, – проговорил он и хлопнул Словотского по плечу. – Пошли, старина. Вот теперь нам действительно пора убираться.

Глава 26

СМЕХ В НОЧИ

Джейсон не мог уснуть. В трюме было сыро и душно, к тому же – хоть качало кораблик не сильно – юношу мутило.

«Если я и рожден для чего-то – это не море», – подумал он. В который раз.

По крайней мере он не один – и не останется один всю ночь. Он занял место у румпеля, отпустив Ботана Вера и Тивара Анжера немного поспать. Поиски Воина кончились, Салкет давно скрылся за горизонтом, и напряжение начало отпускать юношу.

Ветер дул ровно, да и Тивар Анжер облегчил Джейсону труд, укрепив на перилах правого борта палку: теперь Джейсону не надо было даже пользоваться компасом. С кокпита, где он сидел, юноше нужно было всего лишь следить, чтобы Полярная звезда стояла точно над палкой.

Первой посидеть с ним пришла Джейн. Устроилась рядом с ним на скамье, он обнял ее, а она положила головку ему на грудь – волосы ее пахли мылом и солнцем.

– Ты уже думал, чем займешься по возвращении? – играя его пальцами, спросила она.

– Понятия не имею.

– Не собираешься жениться, обзаводиться «домом» и плодить детишек?

– Не-а. – Он чмокнул ее в макушку. – Может, позже.

Она засмеялась.

– Вот и ладно. Я тоже не собираюсь.

– К тому же тебе вполне может прийти в голову перепробовать всех молодых баронов при дворе…

– Джейсон Куллинан! – Она притворно возмутилась. Или непритворно?.. – Кто я, по-твоему?

– Дочь Уолтера Словотского. А в чем дело – кто сказал, что должен быть только один?..

Оба рассмеялись.

Джейн ушла вниз спать, а чуть позже на палубе появился Дарайн. Он долго и шумно мочился за борт – куда дольше, чем Джейсон полагал возможным для человека.

Затянув штаны, Дарайн начал было спускаться вниз, но остановился.

– Не возражаешь, я посижу рядом, молодой государь?

– Конечно, садись, Дарайн.

Он уселся наискосок от Джейсона и долго сидел почти ничего не говоря. Они просто смотрели на звезды, ночное небо и мерцание огоньков фей, пока Дарайн, зевнув, не поднялся.

– Не думаю, – проговорил он, – что потом я буду часто видеть тебя, молодой император. Я просто хочу сказать – я рад, что был с тобой.

– Становишься сентиментальным на старости лет? – Из люка высунулась голова Тэннети.

Дарайн повел плечами, бугры мышц заходили под тонкой туникой.

– Есть немного.

Она выбралась на палубу и плюхнулась подле Джейсона, по-турецки подобрав ноги.

– Уолтер только о тебе и говорит. Он сказал – ты был хорош. По-настоящему.

– Ну, он и приврет – недорого возьмет.

Тэннети тепло улыбнулась.

– Доволен собой, а?

Дарайн ощетинился, но Джейсон коснулся его руки; воин успокоился.

– Да, – сказал Джейсон. – Доволен. И очень.

– И правильно. – Она кивнула. – Из наших никто не погиб.

– Я заметил. – Хотя это неправда. Погиб Ватор, а Ватор был другом Джейсона, пусть Тэннети и считала его чужаком. Но смерть есть смерть, и с этим ничего не поделаешь. В следующий раз у него получится лучше.

Он на это надеялся.

Тэннети замолчала – надолго.

– Ты не Карл…

– Я знаю.

– Но ты – хладнокровный юный убийца. Можешь выпустить человеку кишки – а потом перерезать ему горло за то, что он обрызгал твои сапоги кровью.

Джейсон не помнил, как вытащил нож, – лезвие словно само скакнуло в руку.

– Ты чертовски права, Тэннети, – проговорил он. – Причем не только мужчине.

Она засмеялась. Смех был неприятный, но слышать его все равно было радостно – ибо она не была приятным человеком. И он рассмеялся в ответ – так же. Дарайн смотрел на них так, будто они свихнулись.

Брен Адахан не нес вахту – но тоже вышел на палубу облегчиться. Он начал было спускаться, потом пожал плечами и присел сбоку от Джейсона.