Неотразимый, стр. 7

Но эта встреча состоится только через два вечера. А тем временем в его распоряжении остаются еще сегодняшний и завтрашний вечера, и он рассчитывал сполна насладиться жизнью. Поскольку Натаниель целых два года не был в столице, он решил, что будет разумнее предоставить выбор места и способа развлечения Идену. Вполне вероятно, что публичные дома, которые он раньше посещал, по-прежнему процветают да еще с теми же девушками. Но у Идена должны быть более свежие сведения, и уж он-то не подведет.

Невероятно приятно было ощущать волны сладостного предвкушения предстоящего вечера. И Натаниель решительно отказывался воспринимать свои ожидания как степенный деревенский джентльмен, в которого он превратился. Он отказывался подвергать сомнениям нравственность человека, покупающего проститутку на ночь. Он намерен доставить себе удовольствие, и нечего тут рассуждать.

Черт побери, но до этого еще далеко, ждать придется невыносимо долго!

– Ну что, друзья? Позавтракаем в «Уайтсе»? – предложил Иден. – Почитаем утренние газеты, а потом, может, заглянем в боксерский салон Джексона? Все как в старые добрые времена?

– Не совсем, приятель, – возразил Кеннет. – Мойра снимет мне голову, если я буду отсутствовать все утро. Мы собирались привести Джеми поиграть и побегать в парке, пока здесь не слишком много народу.

– Мы с ним скучные женатые люди, Иден, – смеясь, сказал Рекс. – Когда-нибудь ты тоже вольешься в наши ряды и поймешь, в чем тут соль.

Иден нарочито содрогнулся от ужаса.

– Премного благодарен, дружище, – сказал он, – но уж нет! А ты, Нат, тоже намерен вернуться к неисчислимому сонму своих сестер?

– Мне не надо возвращаться ни к сестре, ни к кузине, – успокоил его Натаниель. – После утомительного путешествия обе намерены проспать до полудня. Так что, дружище, веди меня в «Уайтс»!

«Какое восхитительное утро меня ждет», – подумал он. Натаниель не сомневался, что отлично повеселится до своего возвращения в Боувуд. Он намеревался как следует насладиться всем, что могут предложить ему столица и высший свет… не забывая и о дамах полусвета.

Глава 3

София добралась до дома. Она чувствовала себя совершенно подавленной и измученной, мечтая только о том, чтобы побыть в одиночестве. Но куда там! Ее поджидал один из слуг, Сэмюел, и ей пришлось собрать все силы, чтобы улыбнуться и выслушать его. У прислуги выработалось обыкновение обращаться к ней со всеми хозяйственными и личными проблемами, хотя они и сами отлично с ними справлялись. Оставалось предположить, что они не могли обойтись без одобрения своих поступков хозяйкой, которую очень уважали. На этот раз возникла проблема с угольщиком: он привез им столько угля, что его хватило бы на зимний месяц, хотя на дворе стоял уже апрель. Миссис Армитидж будет приятно узнать, что Сэмюел твердо отказал ему и даже сделал выговор.

– Вы поступили совершенно правильно, Сэмюел, – успокоила его София. – Так что в следующий раз он уже подумает, прежде чем сразу везти уголь.

– Да, мэм, – сказал он, почтительно кланяясь. – Приказать принести вам чай наверх, в гостиную?

– Да, хорошо, благодарю вас, – с улыбкой ответила она. – Заодно попросите, чтобы туда же принесли и еду для Лесси, а то она, видимо, считает себя слишком благородной дамой, чтобы есть на кухне.

– Да, мэм. – Сэмюел позволил себе понимающе усмехнуться.

Но даже после того, как София сняла капор и разделась, кое-как привела прическу в порядок и поднялась в гостиную, она все равно должна была держать себя в руках, так как появилась с подносом Памела и стала многословно объяснять, что чашка миссис Армитидж, предназначавшаяся для утреннего чая, к несчастью, выскользнула из собственных рук Памелы на пол кухни и вдребезги разбилась.

– И представляете, мэм, повар за это накричал на меня, что вот, мол, теперь у него вычтут из жалованья за разбитую чашку и все по моей вине, мэм! – волнуясь, тараторила ее безотказная служанка. – Хотя я совсем не виновата. Если бы Сэмюел не заорал так неожиданно на угольщика, который хотел пролезть мимо него со своим мешком, будь он неладен, поверьте, мэм, я бы не уронила чашку. Мне так жалко, мэм!

– А мы возьмем и обвиним во всем угольщика, – весело улыбаясь, подбодрила ее София. – Хотя не думаю, что мы сможем вычесть стоимость чашки из его жалованья… Ну ничего, эта чашка тоже очень симпатичная, даже лучше разбитой.

– Да, мэм, – Памела сделала реверанс, – но мне действительно жаль той чашки.

– Успокойтесь и забудьте о ней. – София уже изнемогала от желания остаться наедине со своими мыслями.

Как только за горничной закрылась дверь, София поставила на пол тарелку с едой для собаки, налила себе чаю в чашку с грубым зелено-золотистым узором, заменившую ее изящную фарфоровую чашечку с рисунком из бутонов роз, потом уселась в кресло и закрыла глаза. Наконец-то одна!

София вновь переживала прошедшее утро. Сара, разумеется, пришла в восторг, познакомившись с Четырьмя Всадниками. Это понятно – любая встреча с новым джентльменом приводила девушку в волнение, ведь для нее общение с незнакомыми людьми было в новинку, а до восемнадцатого дня рождения, который отметили сразу после Рождества, ее мир был ограничен стенами родного дома. На каждого мужчину она смотрела как на предполагаемого поклонника. При всем том ее восхищение четверкой друзей было совершенно оправданно. Все они без исключения были чрезвычайно привлекательными мужчинами. Женщины в Испании и Португалии, независимо от возраста, социального и семейного положения, частенько развлекались спорами о том, кто из четырех офицеров самый красивый. Кеннет был самым высоким – впрочем, все они были выше среднего роста, – выделялся очень светлыми волосами и резкими чертами мужественного лица. Рекса природа наградила иссиня-черными блестящими волосами, чарующими темными глазами и неотразимым обаянием. Иден в совершенстве владел искусством соблазнения женщин своими голубыми глазами в густых темных ресницах и бесшабашным отношением к жизни. Натаниель Гаскойн привлекал мягким задумчивым взглядом серых глаз со слегка нависшими веками и замечательной улыбкой. Как заметила жена одного полковника, стоит на него взглянуть, как сразу представляешь его голову на подушке – естественно, рядом с собой. Как и София, каждая находила одного из них наиболее привлекательным, что не мешало им влюбляться одновременно во всех четверых.

Молодые люди были полны энергии, юмора и дерзкой отваги. Со своими ординарцами они всегда оказывались в самой гуще сражения, считали бесчестным посылать младших по званию солдат на опасное задание, чтобы не рисковать самим, и всегда первыми бросались в атаку. Если возникала опасность на чужом участке боя, они не задумываясь неслись туда на выручку. Их командир так же часто устраивал им разносы, как и поздравлял. Он любил говаривать: «Ваше счастье, что вы офицеры, а не низшие чины, – то же самое они говорили и друг другу, – иначе не слезали бы с бревна для порки за неподчинение приказам».

Именно Уолтер впервые назвал их Четырьмя Всадниками Апокалипсиса. Была своеобразная ирония в том, что именно Уолтер так отличился при Ватерлоо, хотя и не был трусом. Но он был человеком без воображения, который воевал по правилам, был преданным и исполнительным солдатом, но не более того.

Не приходилось сомневаться, что при Ватерлоо было множество случаев героизма солдат, подобно проявленному Уолтером. Просто он оказался в нужный момент в нужном месте – если главное значение придавать славе. Или, наоборот, не в тот момент и не в том месте – если прежде всего думать о своей жизни. И вот Уолтер погиб, а Четверо Всадников выжили.

При всем своем восторге от знакомства с ними Сара была крайне разочарована, узнав, что двое из них уже женаты, а двое остальных, пожалуй, слишком стары для нее.

– Ну и что? – надула она губки. – Зато взрослые джентльмены гораздо красивее, тетя София, и с ними интереснее разговаривать. А у молодых обязательно все лицо в прыщиках!