Мелодия души, стр. 50

– Меня успокаивает мысль о том, что оба они теперь обрели покой, – сказал сэр Генри. – Я имею в виду Элис и Грега. Вам, конечно, от этого не легче. Его вы даже не знали, а Элис была вашей женой. И у вас был ребенок, ваш сын. Я очень сожалею, поверьте. Но я понимаю, что вы считаете меня кое в чем виноватым и едва ли сможете по-дружески относиться ко мне. Об этом я тоже сожалею. Договоримся по крайней мере держаться друг с другом в рамках приличия?

– Хорошо, – сухо произнес Эшли. Это все, что они могли сделать. Он понимал, что разговор закончен. Он узнал правду или часть правды, а большего, пожалуй, никогда не узнает. Ему придется смириться с прошлым и со своей виной. Придется найти новый смысл в жизни. Он подумал об Эмили. Она заслуживает лучшего. После их ночи любви он должен снова предложить ей выйти за него замуж. Но достоин ли он этого? Ведь он потерял свою честь. Все произошло в ту несчастную ночь в Индии.

Сэр Генри протянул ему руку. Глубоко задумавшись, Эшли смотрел на нее невидящим взглядом. Только когда рука начала опускаться, Эшли опомнился и торопливо протянул свою.

– Вы правы, пусть прошлое останется в прошлом, – сказал он, и они обменялись рукопожатием.

Возвращаясь в Пенсхерст, Эшли думал, что так и не узнал всю правду. В одном он был теперь уверен, хотя, возможно, это было глупо: Эмми испугал не Верни. Это сделал кто-то другой.

Глава 22

– Что с тобой. Генри? – озабоченно спросила Барбара Верни, выходя на террасу после отъезда Эшли.

– Я налетел на дерево, – печально произнес ее брат, прикасаясь рукой к челюсти.

– Полагаю, его кулак постигла та же участь, – улыбнулась она. – Что произошло? Он так любезно разговаривал с мамой и со мной, но я заметила, что вы оба поглядывали друг на друга весьма сердито.

– Я бы с удовольствием проткнул его шпагой, – сказал сэр Генри, – но мне его почему-то жаль, Барбара. Он приехал сюда через год после смерти Элис и пытается разобраться в прошлом. Наверное, у них был нелегкий брак.

Что она рассказала ему, что предпочла скрыть и о чем солгала? Он спросил меня, не я ли убил Грегори.

– Ну и ну, – промолвила Барбара. – Может быть, он подозревает правду, Генри? Должно быть, ему надо знать.

И тебе, возможно, следовало бы сказать ему.

– Каким образом? Ведь мы и сами не вполне уверены.

– Есть вопрос, который я никогда не решалась задать тебе, хотя он не давал мне покоя. А теперь лорд Эшли поднял этот вопрос, хотя подошел к нему с другой стороны.

Ты веришь, что она убила Грегори? – спросила наконец Барбара и закусила губу.

– Черт возьми! – воскликнул Верни. – У меня нет доказательств. И я не уверен, что хочу их получить. Это немыслимо... Хотя сначала, потрясенный случившимся, я действительно обвинял ее.

– Или подозревал самоубийство, – уточнила она. Тогда говорили об убийстве, хотя на Элис подозрение не падало. Поговаривали и о возможном самоубийстве, но для этого не нашли никакого мотива. А мотив был, причем очень серьезный.

– Об этом лучше не говорить, Барбара. Лучше совсем забыть об этом. Их обоих нет в живых.

– Но бедный лорд Эшли жив, и его это тревожит, – напомнила она. – Какие слова ты произнес перед тем, как «налетел на дерево»?

Ее брат задумался на мгновение.

– Кажется, что-то о том, будто Элис страдала, наверное, от чувства собственной вины. Да, я сказал, что она была несчастлива в Индии, потому что ее мучило сознание собственной вины.

– Понятно, – произнесла Барбара. – Значит, он все-таки подозревает. Бедняга.

– Мы не должны в это вмешиваться, – сказал Генри. – Лучше помалкивать, Барбара. Это нас не касается. И никогда не касалось.

Выйдя из комнаты, Эмили с облегчением увидела, что Анна не уехала на прогулку с Люком и детьми. Это было необычно. Вскоре Эмили поняла причину, хотя Анна ничего не объяснила. Она лишь сказала, что хотела бы прогуляться до деревни, и попросила Эмили сопровождать ее.

Понятно. Эшли уехал, наверное, по делам, дети отправились на утреннюю прогулку, но Анна решила – или ее попросили – остаться дома, чтобы присмотреть за Эмили. Все знали, что вчера что-то ее напугало.

Эмили почувствовала облегчение, хотя никогда прежде не боялась одиночества. Она, конечно, устала и была бы не прочь остаться в своей комнате, забиться в уголок и вновь пережить все события этой ночи. Хотелось поразмыслить над тем, изменила ли прошлая ночь все или ничего не изменила. Но в то же время ей не стоило оставаться одной и бояться, что кто-то прячется за спиной. Нет, прогулка на свежем воздухе в компании сестры поможет ей «проветрить мозги».

Но удовольствие от утренней прогулки было испорчено. Когда они с Анной собирались выйти из дома, к ним подошел майор Каннингем и, узнав о том, куда они направляются, предложил сопровождать их. Анна улыбнулась и согласилась. И они отправились втроем: в середине шествовал майор, по бокам, взяв его под руки, шли они.

С отвращением опираясь на предложенную руку, Эмили думала, что он, ко всему прочему, видел утром ее с Эшли, а даже полному идиоту ясно, что они возвращались после ночи, проведенной вместе. В военной выправке майора чувствовалась сила. Он пугал ее, даже когда улыбался и болтал с Анной или обращался к ней, чтобы сказать какую-нибудь любезность, на которую не требовалось ответа.

Возле коттеджа Эрик Смит помахал им рукой.

– У меня будет собачка, – заявил он. – Дядя Генри и тетя Барбара сказали, что подарят мне щенка, если мама и дедушка позволят. Вчера вечером, когда дядя Генри привез меня домой, он пригласил маму в сад, а когда она вернулась, то согласилась.

Дядя Генри и тетя Барбара – это, должно быть, сэр Генри Верни и его сестра, подумала Эмили и воспользовалась случаем, чтобы отпустить руку майора. Взъерошив волосенки Эрика, она наклонилась и поцеловала его в щеку.

Значит, Верни возвратились из Лондона. У нее екнуло сердце, когда она вспомнила, что сказал Эшли о сэре Генри на балу. Только бы они не столкнулись здесь друг с другом.

Из коттеджа вышла Кэтрин Смит. Она чуть заметно улыбнулась Эмили, но лицо ее было бледным и напряженным. Анна представила майора Каннингема. Миссис Смит слегка присела, но почти не взглянула на него, однако пригласила всех зайти на чашку чая. На пороге их встретил мистер Бинчли и провел в гостиную.

Визит затянулся. После того как миссис Смит вернулась из кухни с чайным подносом, майор Каннингем принялся восхищаться видом из окна и спросил у миссис Смит, не покажет ли она ему сад. Она молча поднялась и повела его в сад, не пригласив с собой ни Анну, ни Эмили.

Анна рассказывала мистеру Бинчли о Боуден-Эбби А Эмили позволила себе отвлечься от разговора. Она наблюдала за парой в саду, надеясь, что майор Каннингем не начнет приставать с ухаживаниями к миссис Смит и не сочтет ее легкой добычей для соблазнителя только лишь потому, что она живет здесь с отцом в благородной бедности.

– .не думала, что ты приедешь сюда, – говорила Кэтрин Смит. – Тем более в Пенсхерст. – Солнце ярко освещало ее лицо, и Эмили, несмотря на расстояние, без труда читала по ее губам.

Майор стоял спиной к Эмили.

– Как ты можешь быть его другом? – спросила миссис Смит, напряженно глядя на него. – Он знает?

Майор Каннингем показал рукой в сторону коттеджа.

– Они не слышат, – сказала Кэтрин. – Окно закрыто. – Но все же отвернулась от окна и увела майора.

Эмили следила за ними взглядом, забыв обо всем. Значит, Кэтрин Смит и майор Каннингем знали друг друга. Удивительно, что они позволили Анне представить их друг другу как незнакомцев. Теперь майор повернулся лицом к окну.

– Не задавай вопросов, – прочла по губам Эмили. – Тебе лучше ничего не знать. Они погибли слу... – Он снова отвернулся.

Случайно? Кто погиб случайно? Но тут Анна стала прощаться с мистером Бинчли. Эмили тоже попрощалась, и несколько минут спустя они продолжили, прогулку. Спросив разрешения у миссис Смит, Анна пообещала Эрику зайти за ним на обратном пути и взять его в Пенсхерст поиграть с детьми. Майор Каннингем сказал что-то Анне о гостеприимстве обитателей коттеджа, но Эмили не старалась следить за разговором.