Таинственный граф, стр. 4

Когда мистер Даверкорт скончался, она, вместо того чтобы поселиться у брата, как это приличествовало благородной девице ее положения, предпочла купить небольшой домик, в который пригласила для компании свою няньку. Возмущению Мэб не было предела.

— Да как вы можете, мисс Грейс! — в расстройстве восклицала она. — Подумайте только, что сказал бы на это ваш почтенный батюшка, будь он жив!

— Он сказал бы, чтобы я поступала так, как считаю нужным, — отвечала упрямая Грейс. — Ты прекрасно знаешь, приличия никогда особо не волновали папу.

— Ну тогда хоть подумали бы о бедном мистере Константе! Ручаюсь, ему это не понравится!

Грейс действительно пришлось приложить немалые усилия, чтобы убедить брата в правильности своего решения. Разговоры о том, что, если она будет жить у брата, ему станет трудно содержать свою растущую семью, да еще взрослую сестру, ни к чему не привели. Пришлось пустить в ход последний аргумент — свою хромоту.

— Дорогой Констант, меня трогает твоя забота обо мне, но послушай меня. Если я приму твое предложение и поселюсь в твоем доме, Серена, как она ни добра, так или иначе будет рассчитывать на мою помощь в ведении домашнего хозяйства. Я, конечно же, с удовольствием буду ей помогать, но ты же знаешь, мои возможности ограничены. И потом, брат, думаешь, мне будет легко наблюдать изо дня в день ваше семейное счастье, зная, что у меня никогда ничего подобного не будет! Нет, мне все же станет гораздо легче, если ты позволишь мне жить отдельно.

Этот разговор возобновлялся не один раз, прежде чем преподобный мистер Констант Даверкорт сдался. По правде говоря, у него и не было какого-либо законного права препятствовать сестре в чем бы то ни было. Она была совершеннолетней, а небольшое наследство, оставленное отцом, давало ей определенную самостоятельность.

Но Мэб так и не смирилась с поступком Грейс, и у той было большое подозрение, что няня и замуж-то вышла скорее из боязни стать на старости лет бременем для своей воспитанницы. Грейс любила свою няню, что не помешало ей безмерно обрадоваться внезапно пришедшему освобождению от ее бесконечных жалоб и упреков. Во всяком случае, теперь Грейс больше не приходилось выслушивать их изо дня в день — трактир мистера Лэмпорта, супруга Мейбл, требовал от новой хозяйки много внимания.

Появление Мэб не стало неожиданностью для Грейс, было ясно, что, как только няня узнает про раненого с пулей в плече, оказавшегося, к несчастью, в доме ее воспитанницы, она тут же отправится к ней. Как назло, трактир «Медведь» находился в Ист-холле, и Джемайма, отправившаяся за аптекарем, сочла своим долгом по дороге заскочить к миссис Лэмпорт и сообщить ей о происшествии. Это было очень некстати, но поправить что-то уже было невозможно, Грейс оставалось лишь приготовиться к битве.

— Это ж надо было такому случиться, мисс Грейс! Мужчине тут не место, но ничего, я надеюсь, мистер Мейберри заберет его отсюда раньше, чем пойдут слухи, — без околичностей начала Мэб.

— Потише, пожалуйста, — оборвала ее Грейс, деликатно отталкивая подальше от кровати. — Он очень слаб после операции, и я боюсь, мы его потревожим.

Мэб обернулась, стараясь получше рассмотреть раненого.

— Угораздило же его свалиться на вашу голову, мисс Грейс, но вы не бойтесь, он тут не задержится, скоро вы от него избавитесь.

— Да я вовсе и не хочу от него избавляться! — возразила Грейс. — И никому не позволю забирать его отсюда! Он слишком слаб!

Старая нянька покраснела от возмущения.

— Но вы же не собираетесь держать его здесь! Что люди будут говорить?

— Меня не интересует, что они говорят, и если ты явилась сюда, чтобы выговаривать мне, можешь разворачиваться и уходить!

— Вы зря сердитесь, мисс Грейс, сами знаете, что я права. Вам надо думать о своей репутации и…

— Ради бога, Мэб, он при смерти! Как он может угрожать моей репутации?

Мэб фыркнула.

— Он может ничего и не делать, а разговоры все равно пойдут.

— Ну и пусть.

Мэб обескураженно помолчала.

— Ладно, если уж вам так хочется, чтобы он был тут, я какое-то время поживу у вас.

Вот уж чего Грейс не хотела, так это присутствия няньки.

— Что ты, Мэб! — сказала она. — Во-первых, комната занята, а во-вторых, как мистер Лэмпорт будет управляться с трактиром без тебя?

— Ничего, денек-другой как-нибудь перебьется.

— Но это же будет дольше. После всего, что случилось, мой пациент оправится не раньше чем через неделю, если не больше.

— Как ты сказала — твой пациент? — насторожилась нянька.

— Ну да, это я виновата в том, что он в таком тяжелом состоянии. Понимаешь, я слышала ночью шум и, не поленись я встать и спуститься вниз, остановила бы кровотечение, и ему не было бы сейчас так плохо.

В конце концов они договорились, что Мэб будет ближайшие пару дней приходить часа на два подежурить у постели больного, чтобы Грейс могла передохнуть.

— Иначе я не смогу работать, — сказала Грейс, — а стоит только день пропустить, все, я уже не успею. А работу нужно отдать мистеру Стэпли к концу недели.

И в этот момент с кровати донеслось бормотание:

— lis arrivent! Mes papiers, mademoiselle [3]… они убьют за них!

Глава вторая

Грейс неловко подбежала к кровати. Раненый беспокойно смотрел на нее широко открытыми глазами.

— Не бойтесь, никто сюда не войдет, — успокоила она его. — Лежите спокойно.

— Mes papiers? — еле слышно спросил он.

— Они в безопасности, не беспокойтесь, — прошептала Грейс, кладя ладонь ему на лоб. Он был прохладный, и Грейс, вздохнув с облегчением, улыбнулась. — Вам что-то приснилось, сэр. Нет никаких причин для беспокойства. Отдыхайте, прошу вас.

Глаза больного затуманились, он слегка приподнял и опустил подбородок, словно кивая.

— Merci, — шепнул он. Через минуту он спал.

Грейс подняла голову. Напротив нее, по другую

сторону широкой кровати, в воинственной позе, подбоченившись, стояла Мэб.

— Он что, француз? — с угрозой спросила она.

Грейс, прижав палец к губам, качнула головой:

мол, давай отойдем. Выйдя в коридор, она плотно притворила дверь.

— Лучше его не беспокоить. Да, он француз, но прошу тебя, Мэб, никому не говори пока об этом.

Мэб фыркнула.

— Да мне и говорить-то ничего не надо, ему достаточно только открыть рот!

— Но какое-то время он говорить не будет. Когда это обнаружится, наверняка начнутся неприятности, мне хотелось бы их отодвинуть, ты понимаешь?

— Я-то понимаю, но интересно знать, что скажет на это мистер Констант!

Слова Мэб напомнили Грейс об одном благоприятном обстоятельстве. Констант на несколько недель уехал с семьей на побережье в надежде, что морской воздух благотворно подействует на здоровье его жены. Преподобный мистер Даверкорт наверняка не одобрил бы ее поведение.

Грейс крепко сжала руки няни в своих ладонях.

— Умоляю, Мэб, не выдавай меня! Дорогая моя, мне так нужна твоя помощь!

Это был верный ход, Грейс знала, что няня не устоит перед ее мольбами. Так и вышло — Мэб заявила, что, хотя ее мучают дурные предчувствия, Грейс может на нее положиться.

— Не годится из-за этого парня морить себя голодом. Какой ему от вас будет толк, мисс Грейс, если не будете есть? Идите и позавтракайте, а я пока посижу с ним.

Уходить Грейс не хотелось, но зная, что няня, несмотря на свою сварливость, позаботится о больном не хуже, а может и лучше, чем она сама, Грейс пошла вниз.

Услышав ее шаги на лестнице, Джемайма выскочила из кухни и затараторила: мол, она накрыла в гостиной, пусть Грейс идет туда, сейчас она принесет чай, горячий хлеб и пару вареных яиц.

Чувствуя, что в самом деле очень голодна, Грейс послушно направилась в гостиную. Часы на камине показывали одиннадцать. С той минуты как Джемайма обнаружила француза, прошло три часа, а ни доктор Фрит, ни мистер Мейберри до сих пор не появились. Значит, их не застали дома, иначе известие о том, что мисс Даверкорт нашла на своем дворе раненого и уложила его в собственном доме, заставило бы их поспешить сюда. Грейс боялась даже представить, как они себя поведут, узнав его национальность.