Дитя понедельника, стр. 52

— Я ничего не обещаю, — говорит Суон. — Возможно, ты напишешь редкую лажу и разочаруешь меня. Однако я хочу думать, что не ошибся в тебе. В этом случае я помогу тебе пробиться наверх.

Я даже не решаюсь спросить, как именно он мне поможет. Адреналин бурлит в моих венах. Только что я вытянула выигрышный билет! Передо мной сидит один из самых влиятельных людей в английской киноиндустрии, у которого множество связей не только в Британии, но и в Штатах. Нет ни одного актера, который не мечтал бы сняться в его фильме, студии всего мира готовы разорвать Суона на кусочки в попытке заключить с ним контракт на фильм.

И этот человек предлагает мне помощь.

— Но только в том случае, если ты окажешься талантливой, запомни это. Я жесток в своих оценках.

— Спасибо. Большое спасибо.

— Да я пока ничего не сделал, разве что указал тебе нужный путь.

— Именно за это и спасибо. Ты… — Мой голос срывается. — Да не смотри ты на меня так! — Суон мягко улыбается. — Мне больше по душе, когда ты язвишь и ругаешься.

— Вот черт, тебя благодаришь, а ты недоволен!

— Так-то лучше. Значительно лучше. — Он вдруг тянется ко мне и осторожно заправляет за ухо выбившуюся прядь волос.

Я дергаюсь от его прикосновения, словно меня ударило током, и с ужасом и стыдом чувствую, как напрягаются под платьем соски. Хочется заелозить на скамье, а еще больше — сбежать.

Неужели я ничем не лучше всех этих дур, что с обожанием смотрят на Суона? Но ведь я ему действительно нравлюсь. Нравлюсь настолько, что он готов мне помогать. Я не должна низводить столь драгоценную дружбу до уровня простого влечения!

— Мне пора идти. — Я стараюсь говорить как можно беззаботнее. — У меня полно работы дома, да и вообще дела. А еще куча сценариев на выходные.

— А разве выходные существуют для работы?

— Не только. У меня есть и другие планы. — Я вспоминаю о вечеринке у Чарлза.

— Бурная светская жизнь?

— Да, вроде того.

— Ты даже сидр не допила.

— Послушай, уже почти семь, — умоляюще говорю я.

— Ладно, кто я такой, чтобы отрывать тебя от чашки какао и стопки занудных сценариев! Увидимся в понедельник.

Мне кажется, я выдыхаю только тогда, когда оказываюсь дома. Кажется, мне удалось справиться с ситуацией. Просто во мне бурлят гормоны, вот и все. Нельзя позволять им брать верх над ситуацией. Марк Суон искренне готов мне помогать, но еще неизвестно, не пропадет ли у него это желание, если я выдам свои истинные эмоции.

Итак, я буду его протеже. Блестяще!

Бросаю взгляд на стопку сценариев, выложенную на постель. К черту! Я делаю себе какао — если так можно назвать диетический напиток, который я теперь пью. Я ведь привыкла употреблять настоящий какао: калорийный «Несквик» с жирными сливками и четырьмя кусочками сахара. Что ж, такова цена здорового образа жизни.

Я снимаю с себя одежду, сбрасываю сценарии на пол и залезаю под одеяло. Засыпаю я с мыслями об открывающихся возможностях, стараясь не думать о мужчине, с которым эти возможности связаны.

Глава 8

— Но ты же обещала! — восклицает Джанет.

— Считай, что я передумала, — говорю ей.

Сейчас полдень пятницы, мне удалось пораньше уйти с работы, и теперь мы стоим перед гигантским торговым центром, где Джанет уговаривает меня купить новый наряд для завтрашней вечеринки. Я чувствую себя очень неловко рядом с моей неотразимой соседкой: все оборачиваются на нас, безусловно, отмечая, что мы прекрасная иллюстрация к «Красавице и чудовищу».

Джанет остается непреклонной.

— Так нечестно. Ты дала слово, Анна, что не будешь возражать, чтобы я выбрала тебе одежду.

— Я… не всегда сдерживаю обещания.

Господи, как я могла так легкомысленно согласиться! Представляю, до чего ужасно будет торчать за ширмой, пытаясь втиснуться в элегантные вещи, которые будут трещать по швам! В любом наряде я останусь похожей на помесь жирафа с мешком картошки. Или на Гонзо из «Маппет-шоу».

— Да у тебя просто комплексы, вот что! — Джанет — руки в боки — с укором смотрит на меня.

— На моем месте у тебя тоже были бы комплексы, — веско говорю я.

— Только не пытайся убедить меня, что ты готова отказаться от возможности изменить свой имидж! Где-то в глубине души ты очень хочешь выглядеть лучше, чем сейчас. Иначе с чего бы ты стала бегать по утрам? А диета, на которой ты сейчас сидишь?

Я краснею. Мне-то казалось, что моих усилий никто не замечает. Я выхожу из дома около шести, а прихожу в шесть вечера. Утром мои соседки еще спят, а вечером их часто не бывает дома.

Значит, Джанет знает о моих попытках похудеть. Почему-то мне становится неловко: толстая девица в годах вдруг начинает вести здоровый образ жизни — разве это не нелепо? Мне никогда не стать такой, как Джейн Фонда.

Господи, только бы Лили не узнала о моей диете! Да она засмеет меня!

— Ты выбросила все шоколадки, которые до этого не переводились на твоей полке, — продолжает Джанет.

Да уж, это было нелегко.

— А еще ты ешь низкокалорийные ржаные хлебцы и постоянно хрустишь яблоками, а не чипсами. И ты перешла на диетическую пепси.

— Чего ради ты за мной шпионила? — приходится ощетиниться мне, чтобы скрыть неловкость. — И кто разрешил тебе шарить в моем шкафчике?

— Эй, успокойся! Не забывай, это и мой шкафчик тоже, а твоя дверца постоянно приоткрыта. И вообще мы живем в одной квартире. Кстати, — усмехается Джанет, — по-моему, ты уже сбросила несколько килограммов.

— Ничего подобного. Ты просто хочешь меня поддержать.

— Пару-тройку наверняка, — не сдается Джанет. — Конечно, сначала уходит вода, но все равно процесс пошел.

Я пожимаю плечами.

— Ты занялась собой из-за мужчины.

— Что?! — Я вспыхиваю. — Чушь собачья!

— А вот и нет! Я вижу тебя насквозь. — Джанет прищуривается. — Ты копируешь его образ жизни. Как его там, Эли Рот, да? Ваш новоиспеченный хозяин.

— Ах, ты про него… Конечно. Я копирую Эли, да.

— А еще дело в любви.

— Что?! — Я делаюсь малиновой.

— Я про Чарлза. — Джанет пихает меня локтем в бок. — Готовишься к вечеринке и хочешь его обаять. Только какой смысл сидеть на диете и бегать по утрам, если ты снова напялишь на себя свое ужасное платье?

— Но ты притащила меня в торговый центр с кучей бутиков. Я не могу позволить себе такую дорогую одежду! А уж про стрижку в их салоне можно вообще забыть.

— За стрижку плачу я, и даже не спорь. Здесь работает мой хороший приятель, он сделает мне скидку. Я договаривалась с Паоло за неделю, не ставь меня в неловкое положение. Кстати, на одежду у меня есть дисконтные карточки.

— Ну ладно, — обреченно соглашаюсь я.

Какая в конечном итоге разница? Пара часов позора, и Джанет оставит меня в покое. Пусть попробует подобрать мне что-то помимо футболок от Гэп и джинсов (мой сегодняшний наряд). Сама-то она одета в белоснежные шорты, украшенные стразами, белую трикотажную маечку, на ногах изящные босоножки на высоких каблуках, со шнуровкой до самого колена. Руки унизаны браслетами, открытая полоска живота кажется темно-коричневой. Смешно даже представить, как выглядела бы я в подобном наряде. Уверена, даже сильных духом мужчин могло бы вывернуть наизнанку.

— Вот и славно. Тогда пошли! — Джанет тащит меня к раздвижным дверям.

— Я хочу домой, — плаксиво ною я по дороге. Мне безумно страшно.

На нужном нам этаже выставлены манекены в модных тряпках, на вешалках висит невообразимая мешанина лямок, цветочков, цепочек… у меня голова начинает кружиться от этой пестроты.

— Веди себя прилично, — смеется Джанет, выхватывая из сумки припасенный заранее сантиметр. — Итак, талия…

— Что ты делаешь?

— Снимаю мерки. Важно, чтобы одежда сидела по фигуре. Талия… бедра… ух ты! Теперь поглядим. — Джанет пробегает вдоль вешалок, хватая вещи. — Это… это тоже… и это…

Они висят на ее локте так непривлекательно, что мне становится совсем не по себе. По какому принципу Джанет отбирает одежду? Лично мне все эти вещи кажутся линялыми тряпками. Похоже, она относится к тому типу людей, что, заглядывая в магический шар, восклицают: «Ой, я вижу корабль под белыми парусами! На палубе стоят влюбленные, а в их руках по голубку и по белой розе».