Письмо Виверо, стр. 19
Я сказал улыбнувшись:
— Так вот почему вы засмеялись, когда я посоветовал вам повидаться с Дейвом Гусаном.
— Я испытал что-то вроде шока, — признался Фаллон.
— Я не знал ничего насчет Гаррика, — сказал Халстед. — Я только следил за Армадой, пытаясь выяснить, где затонул «Сан-Хуан». Когда я находился в Плимуте, мне на глаза попалась фотография в газете.
Фаллон поднял глаза к потолку.
— Случайное совпадение! — прокомментировал он.
Халстед усмехнулся.
— Но я оказался здесь раньше вас.
— Да, вы прибыли сюда первым, — произнес я медленно. — А затем моего брата убили.
Он взорвался.
— Что, черт возьми, вы имеете в виду под этим замечанием?
— Я просто констатировал факт. Вы знали Виктора Нискеми?
— Никогда не слышал о нем до дознания. Не могу сказать, что мне нравится направленность ваших мыслей, Уил.
— Так же как и мне, — сказал я горько. — Давайте оставим это — на какое-то время. Профессор Фаллон, я полагаю, вы тщательно обследовали свой поднос. Вам удалось что-нибудь найти?
Он проворчал:
— Я не собираюсь обсуждать это в присутствии Халстеда. Я и так уже рассказал достаточно. — Он сделал долгую паузу, а затем вздохнул. — Хорошо; я не нашел ничего существенного. Я полагаю, что что бы там ни скрывалось, это станет очевидно только когда подносы будут обследованы в паре. — Он встал. — На этом, я думаю, можно закончить. Не так давно вы сказали Халстеду, что он должен либо выложить свои карты, либо выйти из игры, — теперь я обращаюсь с тем же предложением к вам. Сколько вы хотите за поднос? Назовите вашу цену, и я сразу же выпишу вам чек.
— У вас не хватит денег, чтобы заплатить назначенную мною цену, — сказал я, и он удивленно замигал глазами. — Я говорил вам, что моя цена не обязательно будет выражаться в деньгах. Сядьте и послушайте, что я вам скажу.
Фаллон медленно опустился в свое кресло, не сводя с меня глаз. Я перевел взгляд на Халстеда и его жену, которых почти поглотил сгустившийся вечерний сумрак.
— У меня есть три условия. Все они должны быть приняты перед тем, как я расстанусь с подносом. Это понятно?
Фаллон хмыкнул, что я принял за согласие. Халстед ответил мне напряженным взглядом, а затем медленно наклонил голову.
— Профессор Фаллон располагает большим количеством денег, которые могут быть с пользой потрачены. Таким образом, он способен финансировать любую экспедицию, снаряженную в целях поиска города Уашуанока. Вы не станете здесь спорить, Фаллон; это то, что вы сделаете в любом случае. Но я хочу принять участие в экспедиции. Согласны?
Фаллон посмотрел на меня с любопытством.
— Не знаю, сможете ли вы ее выдержать, — сказал он с легкой насмешкой в голосе. — Это вам не прогулка в Дартмур.
— Я не предлагаю вам выбора, — сказал я. — Я ставлю вам ультиматум.
— Хорошо, — сказал он. — Но на вашу ответственность.
— Второе условие заключается в том, что вы сделаете все возможное для того, чтобы помочь мне выяснить, почему был убит мой брат.
— А это не помешает вашей поездке на Юкатан? — спросил Фаллон.
— Думаю, не помешает, — сказал я. — Тот, кто желает заполучить поднос настолько, что посылает за ним человека, вооруженного обрезом, как мне кажется, тоже должен знать про содержащийся в нем секрет. Возможно, мы встретимся с ним на Юкатане — кто знает?
— По-моему, вы сумасшедший, — сказал он. — Но я помогу вам. Я согласен.
— Хорошо, — сказал я удовлетворенно и приготовился метнуть в него гарпун. — Третье условие это то, что Халстед поедет вместе с нами.
Фаллон выпрямился в своем кресле и проревел:
— Будь я проклят, если возьму этого сукина сына!
Халстед вскочил с места:
— Уже дважды за сегодняшний день вы меня так назвали. Я могу ударить вас…
— Прекратите! — прокричал я. В последовавшей за этим внезапной тишине я сказал: — Меня тошнит от вас обоих. Целый день вы грызетесь между собой. До сих пор вы оба одинаково преуспели в своем расследовании — вы достигли одной и той же точки в одно время и заслужили славы поровну. И вы оба предъявляете друг другу идентичные обвинения, так что здесь вы тоже квиты.
Казалось, что Фаллон по-прежнему не собирается уступать, поэтому я продолжил:
— Взгляните на это следующим образом: в любом случае Халстед будет крутиться где-то поблизости. Он так же цепок, как и вы, и последует за нами, куда бы мы ни направились. Но по-моему, здесь не о чем спорить, не так ли? Ведь я сказал, что все три моих условия должны быть приняты, и, клянусь Богом, если вы не согласитесь, я отдам поднос Халстеду. Тогда у каждого из вас окажется по одному, и вы будете одинаково готовы к следующему раунду этой академической схватки. Ну что, вы согласны или нет?
Лицо Фаллона сморщилось, и он печально покачал головой.
— Я согласен, — сказал он шепотом.
— Халстед?
— Согласен.
Затем они одновременно воскликнули:
— Где поднос?
Глава 4
1
В Мехико царила жара и суматоха, связанная с Олимпийскими играми. Отели были забиты до отказа, но, к счастью, Фаллону принадлежал дом в сельской местности неподалеку от города, который мы сделали нашим штабом. У Халстедов тоже имелся свой дом в Мехико, но большую часть времени они проводили в собственном дворце Фаллона.
Должен сказать, что когда Фаллон принимает решение двигаться, он двигается быстро. Подобно хорошему генералу, он подвел свою армию к точке нанесения удара; он потратил на телефонные переговоры маленькое состояние, и в конечном итоге наши силы сконцентрировались в Мехико. Я тоже был вынужден принимать решения быстро; мне нравилась моя работа, и я не хотел бесцеремонно бросить ее, на чем Фаллон твердо настаивал. Я увиделся со своим боссом и рассказал ему о смерти Боба, и он был настолько любезен, что освободил меня от работы на шесть месяцев. В основном я упирал на необходимость наладить ведение хозяйства на ферме, так что мне все же пришлось схитрить, если только не рассматривать мою поездку на Юкатан как надзор за имуществом Боба.
Фаллон уже воспользовался возможностями, которые доступны только за большие деньги. «Большие корпорации имеют проблемы с безопасностью, — сказал он. — Поэтому они обычно содержат свою собственную секретную службу. Она всегда не менее эффективна чем полиция, а в большинстве случаев даже лучше. Оплата там значительно выше. Нискеми уже проверяют по независимым каналам».
Когда я думал об этом, то испытывал легкое головокружение. Как и большинство людей, я считал, что быть миллионером — значит просто иметь большое количество денег, но не принимал во внимание то могущество и влияние, которые дают деньги. То, что человек может, подняв телефонную трубку, привести в действие частные полицейские силы, открыло мне глаза и заставило призадуматься.
Большой прохладный дом Фаллона был расположен на сорока акрах хорошо ухоженной земли. Здесь царил покой и ненавязчивый сервис, приходивший в движение, как только в дом ступала нога хозяина. Бесшумные слуги всегда находились под рукой, когда в них была необходимость, и отсутствовали, когда в них не нуждались. Я окунулся в атмосферу сибаритской роскоши без всяких угрызений совести.
Поднос Фаллона, к его досаде, еще не прибыл из Нью-Йорка, и большую часть своего времени он проводил в спорах с Халстедом на археологические темы. Я был рад видеть, что их несдержанность теперь заключена в рамки профессиональной дискуссии и не переходит на личности. Как мне казалось, это происходило в основном благодаря Кэтрин Халстед, которая держала своего мужа на коротком поводке.
На следующее утро после нашего прибытия дискуссия шла полным ходом.
— Я думаю, что старший Виверо был отъявленный лжец, — заявил Халстед.
— Разумеется, был, — сказал Фаллон раздраженно, — но не в данном вопросе. Он утверждает, что его привели в Чичен-Ицу…
— А я говорю, он не мог там оказаться. Новая Империя распалась на части задолго до этого — город Чичен-Ица был уже мертв.