Тайна Воланда, стр. 62
Мощь, размеры, неуязвимость «верха путей Господних» особо подчеркиваются. — и потому многие богословы увидели в бегемоте аллегорию животного мира. Они были близки к догадке. Но средневековые демонологи аллегорию не поняли и «очертили черными красками»: имя «Бегемот» они дали церемониймейстеру дьявола. Булгаков смеется над человеческой глупостью: бал «сатаны» Воланда объявляет Бегемот. Но кот предупреждает чекистов о том, что он — «древнее и неприкосновенное животное». Это подтверждает и Книга Иова: «Только создавший его коснется его ножом».
Коровьев и Бегемот — дающие и берущие… кровь?
Про «верх путей Господних» говорится: «Кости у него, как медные трубы…». Это обыграно у Булгакова: удирая от чекистов, Бегемот бросился «…к угловой водосточной трубе дома, построенного, как было сказано, покоем. По этой трубе кот взобрался на крышу. Там его, к сожалению, так же безрезультатно обстреляла охрана, стерегущая дымовые трубы». (Про трубы — три раза!) Считается, что в библейские времена бегемотом называли слона.
Вспомните детский рисунок в «Маленьком принце»: слон в удаве. Расшифровку этого двойного символа мы найдем в Книге Иова, где с бегемотом соседствует еще одно чудесное животное. сотворенное Богом и живущее в бездне вод — левиафан. Между словами о бегемоте и левиафане нет логического «шва», и потому некоторые комментаторы Писания полагают, что речь идет о разных аспектах одной сущности.
«Огонь пришел Я низвести на землю», — сказал Иисус в Евангелии от Луки. Не про этот ли огонь говорится в описании библейского левиафана («из пасти его выходит пламя»)? То же самое мы видим у Булгакова — примус Бегемота, таящий в себе «огонь, с которого все началось, и которым мы все заканчиваем». Еще одна остроумная подсказка — «реки кепок» на Арбате. «От этих рек отделялись ручейки и вливались в огненные пасти ночных магазинов».
(«Вот он пьет из реки и не спешит…»).
Одна и та же «пасть» — бегемот и левиафан! Она пьет «здоровье» человечества и низвергает в него Иисусов огонь. А что пила Маргарита после бала?
"— Это водка? — слабо спросила Маргарита.
Кот подпрыгнул на стуле от обиды.
— Помилуйте, королева, — прохрипел он, — разве я позволил бы себе налить даме водки? Это чистый спирт!"
«Спирт» — от латинского «spiritus», «дух». Огонь Святого Духа? Не случайно в комнате Воланда пахло «крепчайшими духами».
10. «ВАМ НРАВИТСЯ АВИАЦИОННЫЙ БЕНЗИН?»
Ефремовский звездолет похож на человека с круглой головой. «Золотая голова», — говорят про Остапа. Аэлита рассказывает инженеру Лосю о древней расе Земли, поклонявшейся гигантской черной голове. Чаша Воланда — череп на золотой ноге. Бегемот превращается в толстяка с «круглой головой»…
Человечество — это «черная шевелящаяся масса», облепившая «круглую голову» Земли и пьющая ее живительный сок. Суккус — так называли эту субстанцию алхимики. Булгаков зашифровал ее в названии писательского санатория «Суук-су» — на плакате в доме Грибоедова.
«Сок и огонь!» — внушает нам Михаил Афанасьевич с первых же строк: абрикосовая и солнечный жар! А что увидел буфетчик Соков(!), навестивший Воланда? Азазелло жарил «очень свежее» мясо (жертвенное — всегда «первой свежести»!): «сок капал в огонь и в дымоход уходил дым». Прибавьте к этому нескончаемое кровообращение: барон Майгель пьет шампанское и проливает кровь, на глобусе «наливается огнем» квадратик земли — и отдает кровь убитого ребенка, то же самое, но в обратном порядке проделывает Бегемот: сначала проливает кровь, затем «наливается огнем» — пьет бензин из примуса. Двустороннее движение: кровь — туда, бензин — обратно. Но бензин ли это? «Загорелось как-то необыкновенно, быстро и сильно, как не бывает даже при бензине».
«— Единственное, что может спасти смертельно раненного кота, — проговорил кот, — это глоток бензина».
Булгаковский Бегемот пьет, как одноименное библейское чудовище, и купается в огненной жидкости. А что делает напарник бегемота — левиафан? «Он кипятит пучину, как котел, и море претворяет в кипящую мазь». Не этой ли мазью лечится Воланд перед балом? «Колено этой темной ноги и натирала какою-то дымящеюся мазью Гелла». И ниже: «Горячая, как лава, жижа обжигала руки». Вскипают и пузырятся лужи, сползает с холма туча — «дымное варево», кот «гремит кастрюлями» на кухне и спасает из огня «одежды белые» — обгоревший поварской халат. Но вот Бегемот появляется перед Маргаритой с дамским биноклем. Это, собственно, две трубки — «дамские»: древнееврейское слово «дам» — «кровь». Две трубы — «венозная» и «артериальная»?
Суммируем наши догадки: булгаковский Бегемот, ставший круглоголовым человеком с примусом, символизирует Адама Кадмона, первочеловека каббалистов. Он соотносится с человечеством, как организм — со своими клетками. Мировая душа. Она же — ноосфера профессора Вернадского, придумавшего наукообразную интерпретацию того, что посвященные знали много тысячелетий назад. (В восемнадцатой главе «Мастера…» — «профессор Вернадский»!) Библейские чудовища — левиафан и бегемот — лишь двуликая аллегория этого истинного Адама, живой планетарной машины, служащей для производства и перекачки «наверх» чего-то очень важного. По первой трубе идет топливо для самой машины. Чем бы неожиданным для нас это ни было, но мы его потребляем и, следовательно, хорошо с ним знакомы. А какой продукт готовят на земной кухне и подают богам по второй трубе «бинокля»?
11. «МАСЛОПРОВОДНЫЙ ШЛАНГ»
Цепочка многозначительных совпадений протянулась через годы и книги: от «непонятого гения советской авиации» — к летающему «Адаму». Мы уже отмечали, что булгаковский роман перенасыщен сталью: стальная шпага Воланда, стальные пряжки Маргариты, стальной клюв таинственного воробушка… «Летел. блистая сталью», телохранитель Воланда — звероподобный Азазелло. Но в полете он сменил свой маскарад и стал похож на Абадонну: лицо «белое и холодное», а глаза — «пустые и черные». Череп? Сталь и Лысый Череп, то есть Голгофа — могильный курган над черепом Адама (пер. с древнееврейского — «красная глина»). Таким косвенным образом мы вновь получаем странного Адама — летающего и блистающего сталью. Нельзя не вспомнить и «Стальную птицу» В.Аксенова.
«Красный барон» тоже оставил «дорожный указатель»: именно Бартини в конце двадцатых голов предложил строить стальные самолеты. Он же подсказал общее название программы — «Сталь». Были созданы машины А.Путилова («Сталь-2, — 3, — 11») и Р.Бартини («Сталь-6, — 7, — 8»). Технологи, работавшие над стальными самолетами, впоследствии участвовали в проектировании и строительстве гигантов Веры Мухиной.
Стальная пара — Адам и Ева? Нашу догадку подтверждает бартиниевский автопортрет 1952 года: темный профиль на фоне окна с решеткой-крестом, перевитой колючей проволокой. За окном нагая женщина протягивает надкушенное яблоко. Эта аллегорическая картина упомянута и в первой статье о «невидимом самолете».
Повторяющиеся символы — первое, что должен отмечать дешифровщик. Он ищет невидимый порядок в видимом хаосе. Сталь по-гречески — «адамас». А полная дешифровка этой коллективной криптограммы такова: Адам — «машина», «перевозочное средство». В «Золотом теленке» Бендер рассказывает притчу о советских комсомольцах Адаме и Еве. Он же говорит: «Автомобиль — не роскошь, а средство передвижения». «Антилопа-гну» — «адамическая» машина: имя владельца — Адам Козлевич. «…В городе Арбатове появился первый автомобиль. Основоположником автомобильного дела был шофер по фамилии Козлевич». Четкая параллель: первый человек — первый автомобиль — животное (Козлевич). Иначе говоря — «живая машина», пьющая, подобно булгаковскому Бегемоту, какой-то необыкновенный бензин. А что предлагает Бендер Адаму Козлевичу? Большую железную бочку с авиационным бензином!.. «Вам нравится авиационный бензин?»
Из реки можно пить, — и по ней же легко добраться до соседних селений и городов. Наверное, это и есть «перевозочное средство» для путников но Вселенной — ветвящийся трубопровод, дающий «возможность передвигаться в нем, почти мгновенно достигая любой точки нашей вселенной».