Похождения Бамбоша, стр. 68

— Бамбош, детка, тебя повязали. Не надо шума, не надо скандалить, наших здесь много. Делай, что прикажут, иначе я применю силу.

Бандит попытался принять надменный вид, протестовать и решился даже на один из тех лихих маневров, к которым ему было не привыкать.

Его так называемая матушка, бледная, в предобморочном состоянии, дрожащая, потерянная, откинулась на подушки кареты.

Бамбош обменялся более чем красноречивым взглядом с Черным Редисом, кучером, который, заслыша полицейского, счел нужным действовать.

Рассчитывая на свою сноровку и ловкость, лжебарон оттолкнул Гаро с такой силой, что тот отлетел шага на четыре. Затем негодяй прыгнул в карету и крикнул:

— Пятьсот луидоров, если проскочишь!

Месье Гаро, ни на йоту не потеряв самообладания, достал свисток и пронзительно засвистел.

Тотчас же экипаж, стоявший против дома Березовых, перегородил ворота. Бамбош, или бывший барон де Валь-Пюизо, испустил крик ярости и хотел выскочить из кареты. Но у каждой дверцы уже стояло по человеку во фраке, нацелив на него заряженные пистолеты.

— Громы небесные! — вскричал бандит и заскрежетал зубами.

— Вот именно! — отозвался мигом подскочивший к экипажу Гаро. — И тебя сейчас увяжут, как добрую палку колбасы.

Вся эта неожиданная и весьма драматическая сцена длилась секунд двадцать, не больше.

Не успел еще князь Березов, наблюдавший за происходящим из окна второго этажа, спуститься и выяснить, что происходит, как бандит, с налившимися кровью глазами и с пеной на губах, был крепко-накрепко связан, как приговоренный к смерти.

Минутой позже скрутили Черного Редиса и по-братски втолкнули в карету к его патрону.

Чрезвычайно вежливо и обходительно месье Гаро предложил лжебаронессе выйти из экипажа и не менее вежливо попросил ее занять место в карете, преграждавшей путь.

Старая шельма отбивалась и кричала пронзительно,

как попугай.

— В тюрьму Сен-Лазар! — громогласно приказал начальник сыскной полиции.

Видя, что дело сделано и все в порядке, он повернулся к князю, выбежавшему с искаженным лицом во двор, низко ему поклонился и, не дожидаясь вопроса, заговорил:

— Надеюсь, князь, вы извините меня за то, что мы вторглись в ваши владения и арестовали злодея, который еще немного и обесчестил бы ваше семейство. У меня не было другого выхода, ведь время не ждет.

— Барон де Валь-Пюизо… Жених моей свояченицы… Но это же ужасно…

— Куда ужасней было бы, если бы брак успел состояться. Главное, что мы подоспели вовремя и предотвратили новое преступление этого негодяя, на счету которого их множество…

— О Боже всемилостивый! — воскликнул князь и высказал страшную догадку: — Неужели Мария что-то подозревала?! Господин Гаро, моя свояченица недавно куда-то исчезла. С тех пор как было объявлено о ее помолвке, бедная девочка все время была грустна… Быть может, она догадывалась…

— Нет, князь, она не могла знать, что тот, с кем вы хотите связать ее судьбу, — разбойник, совершивший множество преступлений, что это человек, под именем барона де Валь-Пюизо, натворил уйму страшных дел в парижском свете, который, раскрыв объятия, но закрыв глаза, привечает каждого проходимца… А ведь этот тип, под именем Бамбоша, был главарем банды «подмастерьев»!

— Но, господин Гаро, куда же девалась моя свояченица?!

— Должно быть, у нее был человек, к которому она была неравнодушна. Припомните всех молодых людей из вашего окружения… Позвольте мне откланяться, князь, чтобы доставить моего пленника куда следует.

— Ума не приложу… О Господи, боюсь, как бы не было поздно!..

При этой вспышке отчаяния месье Гаро почувствовал к князю сострадание, отразившееся на его мужественном лице.

— Ох, я забыл!.. А ведь мы, полицейские, должны обо всем помнить! — воскликнул он взволнованно, тоном, противоречащим его обычному бестрепетному спокойствию. — Ведь он умолял меня сообщить господину Людовику Монтиньи, врачу-интерну, что бракосочетание не состоится, что человек, именующий себя бароном де Валь-Пюизо, арестован…

— Он? Но кто же это?!

— Да этот дьявол… бродяга Боско…

При имени Людовика Монтиньи на князя как бы снизошло прозрение. Его осенило:

— Ведь это же тот, в кого влюблена Мария! Конечно же она убежала к нему!

Мишель знал адрес студента и решил безотлагательно ехать к нему. Попрощавшись с начальником сыскной полиции, занявшим место в экипаже, где сидели Бамбош, Черный Редис и два жандарма, князь опрометью кинулся к Жермене, в двух словах сообщил ей все новости, и они, не теряя ни минуты, выехали на извозчике к Людовику.

— Скорее! Скорее, друг мой! — кричала потрясенная Жермена. — Гони!

Пока Гаро вез двух злоумышленников в тюрьму, князь Михаил и княгиня, нашедшая наконец ключ к мучавшей ее загадке, мчались во весь опор на улицу Сосюр.

Покушение на жизнь Марии… Похищение Жана… Поиски, предложение руки и сердца, возвращение ребенка… Все это было делом одного разбойника. А теперь он отнял и любимую сестру… Девушка исчезла… Да, теперь Жермена понимала дьявольский план Бамбоша, и перед ее мысленным взором проходила вся череда катастроф, увенчавшихся исчезновением Марии… Княгиня в отчаянии задавалась вопросом — где сестра?! Молила: если месье Гаро не ошибается и девушка у Людовика, дай Бог, чтобы Мишель поспел вовремя!

По несчастному стечению обстоятельств Михаилу попался извозчик на едва живой лошадке. Князь пообещал кучеру двадцать франков на чай, и тот, привстав на козлах, изо всей мочи нахлестывал клячу, оставляя на ее крупе рубцы от кнута.

— Скорее! Гони! — кричал князь. — Торопись, торопись, еще быстрее!

— Эй, Вероника, пошевеливайся! — орал кучер, настегивая лошадку.

Удары кнута по ребрам лошади были гулкими, как будто колотили бочку, но бежать быстрее старая кляча не могла.

— О, громы небесные! — восклицал князь. — Да эдак мы никогда не доедем!

— Не волнуйтесь, месье! — вопил кучер, которому наконец-то удалось пустить своего дромадера [77] в галоп.

И тут произошла неизбежная катастрофа.

Пробежав еще метров триста — четыреста, злополучное животное споткнулось, ноги у лошади подогнулись, и она, ломая оглобли, рухнула на бок. У князя Михаила вырвался отчаянный безнадежный крик. Он пошарил в кармане, извлек несколько луидоров и сунул их в руку извозчика.

— Не беспокойтесь! Вероника сейчас же поднимется и помчит как стрела! — голосил кучер.

Князь больше его не слушал, он выскочил из кареты и побежал, расталкивая прохожих, шарахавшихся от него как от сумасшедшего.

Лошадь рухнула на углу улиц Токвий и де ла Террас. Князь домчался до улицы Сосюр, где жил Людовик. К счастью, Мишель помнил номер дома. Подбежав к привратницкой, он спросил, задыхаясь:

— Господин Монтиньи у себя?

— Если вы хотите видеть Монтиньи-отца, мой добрый господин, то это невозможно, поскольку они с дочерью отправились путешествовать, — ответствовал консьерж.

— Нет, мне нужен сын… Людовик… Интерн…

— Он дома…

— Какой этаж?

— Четвертый. Дверь прямо. На площадке всего две квартиры…

Князь взлетел по лестнице и позвонил. Со стесненным сердцем он ожидал, что ему откроют. Из квартиры не доносилось ни звука. Князь продолжал звонить. Ничего. Не дождавшись ни единого звука, молодой человек так дернул звонок, что Шнур остался у него в руке. Он начал стучать в дверь кулаком.

— Людовик! — кричал он. — Людовик, друг мой, откройте! Умоляю вас… Это я — Мишель Березов!.. Откройте, все хорошо, уверяю вас…

В доме, всегда столь тихом, забеспокоились жильцы. Встревоженные, они открывали двери…

Наконец нервы у князя не выдержали, и он вышиб дверь плечом.

Предчувствуя самое худшее, он закричал:

— Людовик! Людовик! Ответьте же мне!

На кровати, обнявшись, лежали бездыханные Людовик и Мария…

ГЛАВА 41

Доверенное лицо Бамбоша, Лоран предъявил в особняке Ларами переводной вексель на пятьсот тысяч франков, выписанный на имя Ноэми Казен. Так как по векселю заплачено не было, Лоран объявил, что намерен этот вексель опротестовать. Дело было безотлагательное.