Проклятье старой ведьмы, стр. 12

– Слушай, Боня, он в самом деле гном? – Тим махнул рукой в сторону входной двери. – Хозяин этот. Зеленый который.

– Ну… не знаю, – рыцарь пожал плечами, – может быть. Но имя ему подходит, правда?

– Да, – согласился Тимыч, – даже очень.

Хлопнула дверь, за стойкой появился веселый Зелегном.

– Все хорошо, все ладненько. – Он вытер ладони о кафтан, прочесал бороду пальцами. – Вот, соломы в конюшне нахватался… Овса вашей Люпе подкинул, пусть вдоволь покушает. Издалека, видно, едете, проголодалась лошадка-то! Поднимайтесь на второй этаж, выберете себе комнату по вкусу да мне скажите, чтобы по ошибке кого к вам не подселил. Деньги есть?

– Есть, – коротко ответил Хозяйственный, – можешь не беспокоиться, заплатим. – Боня зашагал вверх по скрипучей старой лестнице, едва касаясь рукой темных полированных перил. Тим шел позади шаг в шаг и получилось это у него так ловко, что Тимыча совсем не было слышно.

– Хозяйственный! – тихо позвал Тим и присел. Бонифаций резко оглянулся, посмотрел в зал, негромко спросил:

– Тимыч, ты где?

– Здесь я! – Тимка прошмыгнул мимо. – Уже здесь. На втором этаже!

– Ишь, скороход, – улыбнулся рыцарь, – давай комнату выбирай.

Тимычу понравился маленький номер в самом углу этажа. Обстановка в нем оказалась совсем простая: две кровати, круглый столик и кресло. На полу старый серый коврик. Комната выходила чисто вымытыми окнами во двор, как раз над крышей конюшни: во дворе, возле своей будки, сидела на цепи большая собака, а вокруг лениво бродили гуси.

– Молодец, – одобрил Тимкино решение Бонифаций, – стратегически выбрал! Отступать удобно. Опять же, если кто к нам со двора полезет, собака и гуси предупредят.

– Как так отступать? – Тимка подергал окно, рама легко открылась. – От кого?

– Даже не отступать, а удирать, – пояснил Боня. – От кого? Не знаю. День сегодня такой… шумный день… Всяко может быть.

– Кстати, – встрепенулся мальчик, – что это за праздник у вас такой? Бильярдный турнир, да еще и рыцарский. Не понимаю.

Хозяйственный с явным удовольствием развалился в потертом кресле. Тимыч, поджав ноги по-турецки, пристроился на кровати.

– Это, Тим, давняя традиция. Олаф когда-то научил игре в бильярд одного из прежних королей нашей страны – волшебник сам сделал ему в подарок бильярдный стол, шары и два кия. Королю настолько понравилась новая игра, что он даже перестал заниматься государственными делами! Дошло до того, что однажды из-за бильярда чуть не началась война… Очень нам тогда досаждал правитель соседнего государства. Всякие глупые сплетни про нас болтал, дорогу перекрыл, чтобы гости к нам не ездили, торговать мешал. В общем, пакостил как мог. Вот наш король вынужденно и объявил ему войну, в целях государственной безопасности. В назначенный день наши войска построились у волшебной стены-невидимки. И тот король тоже войска собрал. Стояли они друг против друга, стояли… А наш король в это время с Олафом в бильярд резался да так заигрался, что про войну совершенно забыл. Чужой король подождал до вечера, очень обиделся такому невниманию и ушел вместе со своим войском восвояси. Больше он не пакостил. Поостыл чуток и решил, что наш король настолько мудрый и могучий, что лишь попугал его. Просто не захотел связываться. Вот так не началась последняя война. – Бонифаций хитро улыбнулся Тимке. – А, может, волшебник все это предвидел и специально увлек короля игрой? Олаф такой был, ого! Умный страшно.

Бонифаций хлопнул ладонями по коленям, бодро встал, надел шлем.

– Вот с тех пор каждый год примерно в это время устраивают королевский бильярдный турнир. В память о том случае. Чтобы определить, кто второй в королевстве мастер, так сказать, шара и кия.

– А первый кто? – поинтересовался Тимка.

– Первый, разумеется, всегда король. Так было, есть и будет. Ладно, я пошел. Жди меня здесь, на улицу не выходи. Я скоро.

Тимка козырнул – «есть!» и спиной упал на кровать, задрав ноги.

– Именно так, – кивнул Боня и, бряцая латами, ушел, крепко закрыв за собой дверь. Тим показал двери язык, немного поворочался на кровати, придумывая, чем бы заняться, и не заметил как уснул.

Глава 8

Большая драка

Проснулся Тимыч от грохота. Стекла в окнах дребезжали, деревянные стены гулко содрогались; столик упал и подкатился к кровати.

– Война! – не поняв со сна, что происходит, испугался Тим. – Землетрясение! Боня, спасайся, дом падает! – Ему никто не ответил, только тяжелый гул ударил в уши.

– Бр-р! – Тимка замотал головой, прогоняя сон, спрыгнул с кровати и подбежал к окну: напуганные гуси носились по двору и сталкивались друг с другом, собака грустно сидела на крыше будки, то и дело взлаивая в вышину. Тим задрал голову: в вечернем фиолетовом небе после каждого громового удара вспыхивали жгуче-алые огненные надписи: «Бильярдный турнир продолжается!», «Рыцари – все на турнир!». И еще: «Ура королю Торсуну! Ура первому чемпиону Королевства!» Буквы скоро отгорали в воздухе и сыпались на далекие крыши оранжевыми светляками.

– Вон оно что, – успокоился Тим, – это у них газета такая. Огненная. Здорово придумали – фейерверком по небу писать. Шуму вот только многовато.

Тимыч походил по комнатке. Поставил на место столик, заправил свою кровать: больше здесь, в темноте, делать было нечего. Боня, видимо, задержался во дворце, а ждать его в потемках совсем не хотелось. Тим подтянул штаны, одернул кожаную курточку. Вся его прежняя одежда, из того мира, давно уже порвалась-попачкалась и Боня заставил ее выбросить: а еще Хозяйственный!

Мальчик вышел в коридор. Внизу, в ярко освещенном зале, шел пир. Тимыч облокотился о перила и с интересом принялся разглядывать посетителей. Поглядеть было на что: все столики оказались заняты, даже у стойки не пробиться. Посетители пили из глиняных кружек, горланили, ели, пели песни. И никто не курил, ни один человек! Похоже, этот постоялый двор действительно обслуживал только некурящих. Или, скорее всего, здесь не дымили из уважения к Зелегному, к его увлечению ароматной магией. Потому что никакая табличка, даже самая строгая: «Не курить, взорвешься!» (есть и такие!), не остановит заядлого курильщика.

Сам Зелегном молнией носился по залу, его зеленый костюм мелькал то возле столиков, то за прилавком, то в другом конце зала – возле кухни. У Тима даже зарябило в глазах от такой скорости.

– Может, он раздвоился? Или расчетверился? – изумленно подумал мальчик. – Нет, скорее расшестирился! Иначе ему никак не успеть так быстро обслуживать столько народу. Кстати, пора и мне поужинать. – Тим вприпрыжку спустился по лестнице в зал. Еще сверху он приглядел себе местечко недалеко от стойки. Там, уставив широченный стол кувшинами, тарелками, кружками и свечами, шумно ели и пили похожие на Зелегнома путники, все в походных плащах, заляпанных грязью сапогах, бородатые и улыбчивые. «Верно, гномы», – решил про себя Тимка, – «вон и хозяин все больше рядом с ними, даже поговорить успевает». Тим протиснулся к круглому столу, пристроился на краю лавки. Не успел он и рта открыть, как появился Зелегном с подносом. Он кивнул мальчику как старому знакомому, и ловко поставил перед ним миску с картошкой и тушеным мясом, кружку с чем-то темным, шипучим.

– Это не пиво? – испугался Тим. – Я не пью пиво.

– Квас с изюмом, – успокоил его хозяин. – Я тебя еще на лестнице увидел, когда ты сюда спускался. Так что подсуетился к твоему приходу, специально за квасом сбегал. – Зелегном, решив что разговор закончен, исчез, лишь ветер прошелестел на том месте, где он стоял. Тимка широко распахнул глаза: хозяин уже обслуживал гостей за стойкой.

– Такой и до луны пешком добежит, если захочет! – Тим восхищенно покачал головой и принялся за еду. Мясо оказалось очень вкусным, острым, а квас вообще выше всяких похвал. Хотя Тимка усердно жевал, он успевал поглядывать вокруг, прислушиваться. Вдруг Бонифация пропустит? Не хотелось бы.