Сказки города Цветных Ленточек, стр. 6
Поезд бежал по рельсам, постукивая колесами, и помахивал дымом из трубы встречным пастухам, как пассажиры машут платочками. И подумайте только, какая случайность: Ромпетаконес, брат Асулиты, как раз в это время бродил по полю, собирая траву для ослика и соловья, которые жили у него дома. Он увидел поезд, увидел солдат и слониху и очень встревожился, что донью Кукуфанту увозят куда-то без ее Кукуфантика.
Ромпетаконес помчался со всех ног в школу и рассказал черепахам, кроликам, голубям, девочкам, своей сестре Асулите и слоненку о том, что видел. Слоненок залился слезами, каждая из которых могла бы наполнить целую бутылку. А вслед за ним заплакали и голуби, и кролики, и черепахи, и даже сам дон Говорун, потому что все они от души любили Кукуфантика и его маму.
Когда опечаленные школьницы и школьники — девочки и зверушки прибежали домой и рассказали о случившемся, в городе уже было известно, что донью Кукуфанту увезли по приказу короля, и все возмущались Кайманом Вторым.
Между тем сама донья Кукуфанта продолжала свое грустное путешествие.
«Что все это значит? Уж не хотят ли меня разлучить навеки с моим сыном?» — думала бедная слониха.
Это предположение ее так расстроило, что она, не в силах больше терпеть, подняла хобот и ухватилась им за телеграфные провода, которые тянулись вдоль железной дороги.
Без сомнения, донья Кукуфанта собиралась остановить поезд, в котором она ехала. Но вы же понимаете, что слоновий хобот не может состязаться в силе с мчащимся на всех парах паровозом, поэтому поезд по-прежнему продолжал двигаться вперед, а так как несчастная слониха не отпускала проводов, хобот ее начал вытягиваться, вытягиваться, вытягиваться и, наконец, стал похож не на хобот, а на узкую резинку, вроде тех, которые мальчишки приделывают к рогаткам. Хорошо еще, что поезду оставалось проехать всего три километра.
Когда хобот доньи Кукуфанты стал длинным, как телеграфный провод, впереди показалась станция Королевский Дворец. На перроне стояли, ожидая приезда слонихи, Хуан Укроп, а с ним двенадцать младших поваров, такие же, как он, орангутанги, в таких же белых колпаках и с большими кухонными ножами за поясом.
Поезд подошел к станции, двадцать пять солдат и их начальник спрыгнули на перрон, машинист отцепил паровоз от вагонов, и в эту самую минуту все остолбенели от удивления: освобожденные от паровоза вагоны вдруг быстро покатились назад — это их потянул назад растянутый, как резина, хобот. Вместе с вагонами покатилась назад и платформа со слонихой, оставив с носом орангутангов в белых колпаках.
Вагоны все набирали и набирали скорость, потому что хобот все сокращался и сокращался. Как только они проскочили мимо того места, где слониха ухватилась хоботом за провода, она провода отпустила, но вагоны уже так разогнались, что все продолжали катиться назад, назад и назад, пока снова не очутились на станции Города Цветных Ленточек. Через несколько минут туда сбежался весь город: Ромпетаконес, дон Кукуфантик, Асулита и все другие дети, и папы и мамы всех детей инженеры, кролики, кузнецы, врачи, голуби, ящерицы, каменщики, архитекторы, торговцы и черепахи.
В одно мгновение они взобрались на платформу и освободили слониху от цепей. А потом устроили праздник с музыкой и фейерверком, как полагается. Дружно взявшись за руки, они шли по улицам и кричали:
— Да здравствует донья Кукуфанта!
— Ура-аа!
Но самое главное вот что: около Почтово-Телеграфного отделения все остановились, чтобы сочинить и отправить телеграмму Кайману Второму. В телеграмме этой были такие слова:
«Господин король, убедительно просим ваше величество не съедать мам наших школьников, а чтобы ваши королевские зубы не оставались в бездействии, рекомендуем вам стиральную резинку, она очень похожа на слоновью кожу»…
И Кайману Второму пришлось оставить донью Кукуфанту в покое. Пролетел скворец — сказке конец.
Вместо собак и котов
в доме держали львов
Так вот, друзья мои, когда родители Ромпетаконеса и Асулиты переехали вместе со своими детьми с площади Веселых барабанщиков, где раньше жили, на Черепашью улицу, они поселились там в очень неплохой квартире. Только папе пришлось дать хозяину дома расписку, что собак и кошек новые жильцы держать не будут.
Дети, конечно, были этим страшно огорчены, так как очень любили животных. Семья не успела еще и трех дней прожить на новом месте, а Асулита уже завела знакомство с одной довольно тощей собакой, которая имела обыкновение бегать по Черепашьей улице. И с той поры каждый день, ровно в два часа, собака эта усаживалась на тротуаре под их окнами и девочка бросала ей кусочки хлеба. Перед тем Асулита макала хлеб в мясную подливку на своей тарелке, поэтому собака съедала его с удовольствием и даже с восторгом. Растолстеть-то она особенно не растолстела, но зато стала чувствовать себя счастливой. Еще бы! Ведь ей каждый день выдавали из окна подарки.
Неподалеку на той же самой улице жил укротитель диких зверей. Он держал во дворе своего дома тигров и львов и дрессировал их для цирка. И вот одна из его львиц родила сына, а так как во дворе и без того уже было тесно, укротитель, который давно заприметил и полюбил девочку, кормившую из окна собаку, принес львенка к папе Асулиты и сказал:
— У вас такая милая и добрая дочка. Я хотел бы сделать ей небольшой подарок: преподнести вот этого львенка. Если с малых лет хорошо с ним обращаться, он вырастет верным и ласковым, как собака, вот увидите — как самая настоящая собака… или кошка!
Папа Асулиты ответил:
— Но ведь я дал хозяину дома расписку, что не буду держать ни кошек, ни собак.
— Ну, и что из того? Вы дали расписку только насчет кошек и собак, а это не кошка и не собака — это лев. Вы же не давали расписку, что не будете держать канареек?
— Не давал.
— Что канарейки, что лев — какая разница? В документе записаны только два животных: собака и кошка. Хозяин не имеет никакого права выбрасывать из дома льва, поскольку лев не собака и не кошка.
— Ну ладно, хорошо, поглядим, что будет, — решил папа Асулиты и Ромпетаконеса, взял из рук укротителя львенка, который был очень похож на кошку, и отдал его Асулите.
Как радовалась девочка, что у нее настоящий лев! Он был лучше самой хорошей игрушки. А как они полюбили друг друга! Львенок кстати, его назвали Доминго — даже спал вместе с Асулитой, в ногах у нее.
Ему, конечно, купили ошейник с позолоченной цепочкой и стали выводить на прогулку в соседний сквер.
Пока Доминго был маленький, похожий на игрушечного, люди его совсем не боялись. Асулита покупала ему яркие мячики, а Ромпетаконес играл с ним во дворе в бой быков. Вместо плаща у нашего «тореадора» было полотенце.
А когда дети садились за уроки, львенок растягивался тут же на полу и лежал совершенно спокойно. Сразу было заметно, что он хорошо знает свои обязанности.
Прекрасный зверь из семейства кошачьих продолжал расти, а Ромпетаконес и Асулита, само собой разумеется, продолжали баловать его и выводить на прогулку в сквер. Что же случилось дальше? А вот что: маленькие девочки и мальчики из соседних квартир, встречаясь на лестнице с подросшим Доминго, стали пугаться.
— Па-па! — кричали они. — Ле-ев идет!
Папы и мамы этих детей шли жаловаться к привратнику, к управляющему домом и к самому хозяину льва.
Родители Ромпетаконеса говорили, что они имеют право держать львов: им запрещено держать только кошек и собак. Однако соседи настаивали, что лев в доме представляет собой большую опасность.
Наконец Ромпетаконес, обдумав все это, — думал он, конечно, по ночам, потому что от беспокойства не мог уснуть, — сказал своим товарищам по школе:
— За каждую живую мышь, которую вы мне принесете, я дам вам по одной книге со сказками.
Мальчики стали ловить, где только можно, мышей и приносить Ромпетаконесу, а он запирал грызунов в пустой клетке для птиц. Немного погодя Ромпетаконес обратился к отцу с такой просьбой: