Монстры Холи-Лоха, стр. 22

Присев на корточки, девушка следила за Лениганом в замочную скважину. Она думала, что Лилиан часто смеялась над ней, считая слишком подозрительной. Теперь-то Лилиан признает свою ошибку и согласится, что осторожность не повредит.

Она встала и подошла к телефону, стоявшему в другом конце комнаты. Из-за шума телевизора человек на лестничной площадке не мог ее услышать. Она позвонила в полицию, глядя на экран, где шел фильм "Французская линия".

Энрике присоединился к Юберу, стоявшему на углу улицы.

– Поднялся на верхний этаж, – сообщил он. – Я слышал его разговор с девушкой. Он хочет увидеть некую Лилиан, живущую на том же этаже, но та уехала повидать своего сопляка. Он что-то говорил о забытой накануне зажигалке. Потом сделал вид, что спускается, но тихо вернулся и сейчас возится с замком.

Юбер нахмурился. Судя по отчетам наружного наблюдения, Лениган приезжал в Ротсей накануне около полудня. Но он только прошелся по прибрежному бульвару, где встретился с тем, кто, по их предположениям, был руководителем сети.

Юбер поднял голову, задумчиво глядя на четвертый, последний, этаж дома, в котором находился Лениган. Происходило что-то непонятное.

Вдруг Юбер отшатнулся и быстро затащил Энрике за угол дома. Наверху открылось окно с матовым стеклом, и из него высунулся Лениган, пытавшийся повесить снаружи красное полотенце. Ему это удалось, и он закрыл окно. В этот момент примчалась полицейская машина, испугавшая мальчишек, все еще игравших в войну.

Машина резко затормозила перед домом. Из нее выскочили с полдюжины полицейских в форме и ворвались в дом. Мальчишки, на секунду разбежавшиеся, собрались вокруг фургона, а скоро к ним присоединились их матери, сгоравшие от любопытства.

– Надеюсь, они не утащут его у нас из-под носа, – заметил Юбер. – Он нам еще нужен.

Они пребывали в неизвестности очень недолго. Вскоре появился Лениган в наручниках, ведомый двумя полицейскими, которые втолкнули его в машину. Прошло еще несколько минут, и вышли остальные блюстители порядка в сопровождении высокой худой девушки, кутавшейся в непромокаемый плащ.

Девушка начала что-то возбужденно объяснять остальным женщинам, которые не могли подойти ближе из-за ребятишек. Один из полицейских взял ее за руку и красноречиво показал на часы. Она ответила утвердительным кивком и села в кабину рядом с шофером с галантной помощью полицейского.

– Наверное, это она вызвала полицию, – прошептал Энрике.

Машина тронулась с места и с трудом проложила себе путь сквозь толпу мальчишек, громко гудя клаксоном. Затем она скрылась за углом улицы.

– Не будем здесь оставаться, – сказал Юбер.

Они направились в сторону замка. Юбер размышлял, а Энрике не нарушал его раздумья. Юбер думал, что арест Ленигана стал катастрофой, потому что, очевидно, он один мог вывести их на руководителя сети.

Было очевидно: Лениган не остановился перед взломом замка, чтобы проникнуть к этой таинственной Лилиан с единственной, на первый взгляд, целью: вывесить из окна красное полотенце. Это красное полотенце, вне всяких сомнений, было сигналом. Но кому предназначался этот сигнал? Прохожему? Маловероятно... Настоятельная необходимость вывесить его именно из этого окна доказывала, что иначе сигнал не был бы замечен тем, кому предназначался.

– Возвращаемся, – решил Юбер.

Они повернули назад.

– Я хочу войти в ту квартиру, – объяснил Юбер. – Мы выдадим себя за журналистов.

Жизнь на улице еще не вернулась в нормальное русло. Мальчишки возобновили свою игру в войну, но их матери продолжали стоять посреди проезжей части, оживленно обсуждая происшествие и мешая маневрам своих отпрысков, круживших вокруг, как осы вокруг корзины с грушами.

Юбер и Энрике с трудом проложили себе путь.

– Простите, – обратился Юбер к кумушкам, – мы журналисты и только что узнали, что здесь что-то случилось.

Все женщины заговорили одновременно, раздувая историю до невероятных размеров. Послушать их, так бандит оглушил девушку, которая потом вызвала полицию, взломал дверь в квартиру милой Лилиан и уже собрался все из нее вынести, но тут приехали полицейские...

– Кто-нибудь может проводить нас наверх, чтобы мы посмотрели на место происшествия? – спросил Юбер.

Вызвались сразу десять. Двое мужчин вошли в дом и поднялись по лестнице едва ли не на руках женщин. Дверь осталась незапертой, только прикрытой. Все вошли в квартиру. Кумушки громко жалели бедняжку Лилиан, которая с таким достоинством занималась своим, увы, недостойным ремеслом, чтобы прокормить сына и стариков родителей.

– Если они не прекратят, – буркнул Энрике, – я разрыдаюсь.

Юбер направился прямиком в ванную комнату, оборудованную, наверняка, из-за профессиональной необходимости – совсем недавно, и открыл окно.

Над крышами домов, занимавших противоположную сторону улицы, вздымался заросший деревьями холм Богани-Вуд. В просвете между деревьями Юбер увидел верхнюю часть белой виллы с телевизионной антенной на крыше. Он поискал другие дома, откуда можно было увидеть вывешенное Лениганом полотенце, но ничего не обнаружил. Юбер отметил несколько особенностей постройки, чтобы узнать виллу.

10

Пол Финн, он же Айзобел, отступил, чтобы лучше рассмотреть только что завершенную картину. Почти довольный, он отложил кисточки и закурил сигарету, потом подошел к окну и окинул взглядом город и залив, лежавшие у его ног.

Небо оставалось затянутым тучами с редкими просветами, но в целом день был хорошим. В заливе виднелись белые паруса, без конца сновали моторные лодки, не особо удалявшиеся от порта.

Взгляд Пола Финна машинально скользнул по крышам домов у подножия холма и остановился. Ему показалось, что в окне Лилиан висит красное полотенце. Он сходил за биноклем и проверил. Точно, полотенце.

Финн посмотрел на часы: без двух минут пять. Он быстро подсчитал и решил, что если Лениган выполнил его указание точно, то должен уже быть на эспланаде. О том, что по воскресеньям пароход, на котором должен был приехать Дэвид, приходит на двадцать минут позже, Айзобел не знал.

Он попытался разглядеть Ленигана в бинокль, но из-за толпы это было так же сложно, как найти иголку в стоге сена.

Пол Финн задумался. Факт, что Дэвид использовал экстренный способ связи, означал срочную необходимость, может быть, даже опасность. Значит, к делу следовало отнестись серьезно.

Он вымыл руки, переоделся и спустился в гараж.

Юбер и Энрике поднялись на холм по узкой улочке, настолько крутой, что вдоль единственного тротуара тянулся металлический поручень. Улица начиналась у рыбацкого порта, а затем тянулась, изгибаясь вокруг красивых вилл Богани-Вуд.

Оба поднимались легко, не задыхаясь. Юбер, рассматривавший каждый дом, вдруг остановился.

– Кажется, этот...

Низкая стена с коваными железными воротами окружала парк, сквозь деревья которого виднелась расположенная метрах в пятидесяти от улицы белая вилла, немного обветшавшая, но очень романтичная.

Вниз по улице быстро шла девушка. Ветер высоко поднимал ее юбку. Из-за поворота появилась скромно одетая пожилая пара. Юбер подождал, пока они подойдут поближе.

– Простите, – сказал он, – мы хотели бы снять дом в этом квартале...

– О, сэр! – ответила женщина. – В этом сезоне уже поздно. Особенно в Богани-Вуд. Это жилой квартал, понимаете? Виллы сдают одним и тем же клиентам из года в год. Да, сэр, это так.

– Жаль, – ответил Юбер с подходящим для случая огорченным видом. – Мы бы хотели что-нибудь в этом стиле...

Он показал на дом перед ними. Мужчина и женщина обернулись.

– А! – ответила женщина. – Здесь живет художник. Мистер Пол Финн, так его зовут. Кажется, он очень извет стен. Его картины даже выставляли весной в галерее возле порта. Я слышала, они хорошо продавались.

Мужчина, непрерывно кивая, подтверждал слова жены.