Одиночество длиною в жизнь, стр. 1
Алия Агазаде
Одиночество длиною в жизнь
Она стояла у зеркала в ванной и смотрелась в него, задумавшись. Капли прозрачной воды медленно стекали с её обнажённой шеи и плечам вниз, падая с кончиков её волос и впитываясь в полотенце, обёрнутое вокруг её тела, спрятав его. Она неподвижно стояла на холодном полу, босая, бледная, печальная и наверное очень одинокая. Почти безупречная. Неожиданно в зеркале появилось отражение мужской фигуры. Это был он за её спиной. Она обернулась и посмотрела на него, невидящим взглядом.
— Тебе холодно? — спросил он, протягивая ей махровый халат.
— Нет — ответила она, не подумав потому что не знала холодно ли ей.
Он стянул с неё мокрое полотенце, обнажив стройное тело, и помог надеть халат. Он улыбался, вспоминая её такую послушную и гибкую в его руках. Она же совсем не думала о нём сейчас. Какая разница кто он если она не знала кто она сама. Она вошла в комнату и села на смятую ещё тёплую постель, хранящую их запах. Он сел рядом.
— Тебе холодно? — снова спросил он, коснувшись её щеки.
— Нет — ответила она.
— Ты дрожишь. — снова сказал он.
— Да — попыталась она улыбнуться.
— Я налью тебе кофе, хочешь? — продолжал он.
— Да — ответила она чтобы не обидеть его. Хотя в сущности какая разница.
Она пила горячий кофе мелкими глотками, а он смотрел на неё с детской, открытой улыбкой.
— Мне было хорошо с тобой. — сказал он, краснея.
— Да? — переспросила она, удивившись, но ничего не ответила.
Она взглянула на него словно пыталась вспомнить что-то давно забытое. Он совсем юный. Ему не больше двадцать двух. Как давно ей было столько же. В свои двадцать пять она ощущала себя старухой. У него зелёные глаза и светлые волосы. Нежные руки и гладкая кожа. Но разве это что-то значило? Он не мог сделать её счастливой, не мог избавить от одиночества, не мог спасти от самой себя. Интересно как его зовут? Она начала одеваться и он посмотрел на неё с грустью.
— Не уходи — сказал он.
Он подошёл к ней и она облокотилась о стену, глядя ему в глаза. У него красивые глаза и ласковые руки, которые хочется целовать. Она положила руку на его обнажённую грудь, прислушиваясь к своим ощущениям, будто делала это впервые. Его сердце бешено колотилось под её ладонью. Он беспомощно стоял, не зная что делать и что говорить в синих джинсах, босиком, смущённый её молчанием.
Нет он не имел никакого значения для неё также как и всё вокруг. Она вышла из комнаты, не закрыв за собой дверь, слушая свои шаги, отдаляющие её от него и направилась в пустоту. В пустоту, царящую вокруг неё, в пустоту, сделавшую её чужой ему, пустоту, живущую в ней самой, в её обычную жизнь.
Он спал на берегу моря, ровно дыша и не слышал ни шума волн ни криков чаек. Море охраняло его сон. И в этом сне было что-то волшебное и пугающее. Он проспал уже около десяти часов, но ему совсем не хотелось просыпаться. Он любил свои сны. Они были его реальностью. Их любило и море. Его сны таили в себе что-то необыкновенное, что-то чего никто не мог понять или же лишить смысла. Он просто спал и дарил свои сны морю и ветру. Он их тоже любил. Что-то коснулось его руки и он наконец-то проснулся. Это был песок, гонимый ветром. Сны разбежались в разные стороны и ему стало тоскливо без них. В его душе жила осень. И он подумал о ней. Он сам был похож на осень. Так она написала ему в последнем письме. «Осень — это ты, потому что тебя никогда нет рядом, когда ты мне нужен» — писала она. Осень — это несбыточная мечта, нежная цепь желаний, которую случайно обронила красивая девушка с мраморной кожей. Она тоже любила осень как и он, любила вальс, белый шоколад и его. А ещё она любила смотреть на него когда он спал. И гладить его волосы, думая о том, что он тоже уйдёт от неё как все остальные. Все когда-нибудь уходят. Она думала о нём и гуляла в парке пока он лежал на берегу и их мысли неожиданно встретились как бы случайно. Жёлтые лисья шуршали у неё под ногами и она слышала как они шепчут ей о нём. Он тоже слышал как морские волны играют словами, напоминая ему о ней.
Осень — это недосказанные слова, забытые мысли, недописанное ею письмо, которое он так никогда и не прочтёт и пустое кресло у окна. Осень — это он и его сны, она и её письма и море иллюзий отдаляющих их друг от друга.
Он был один на холодном бульваре. Серое, печальное, зимнее море было единственным кто приветствовал его. Он стоял, облокотившись о перила парапета. Сильный, одинокий и совершенно беззащитный. Ветер трепал его волосы и они были похожи на птиц. Он вдыхал запах моря, обжигающий горло и колющий ноздри с закрытыми от удовольствия глазами и румянцем на щеках. Ветер ласкал его кожу как заботливая девушка с мягкими руками. Бульвар был таким пустым. Таким же пустым как и его жизнь — подумал он. Ему было скучно. Не было ничего, чтобы он любил, чем дорожил или восхищался. Для чего? — думал он, размышляя о бессмысленности жизни. Его кто-то окликнул. Он нехотя обернулся и увидел её.
— Вот ты где. — улыбнулась она.
Они смотрели друг на друга и почему-то его испугала её добрая улыбка.
Она прикоснулась к его рукам неуверенно и как-то по-детски и сказала:
— У тебя холодные руки.
Странно — подумал он, потому что не чувствовал холодно также как и не ощущал ни боли, ни страха, ни обиды и даже её любви. Она смотрела на него так словно пыталась прочитать его мысли. Он знал это. Знал он и то, что она его любит. Он не любил слово любовь, равно как и отвергал само чувство, не веря в его реальность. Любовь — не более чем желание обладать кем-то другим. И наверное этого она хотела о него. А может он и ошибался.
Она попыталась согреть его руки своим тёплым дыханием и он рассердился, одёрнув руку. Она скрыла свою обиду, проглотив непрошеную слезу и спросила.
— Ты идёшь?
— Да. Ещё минуту. — ответил он.
Она отошла в сторону, понимая на сколько бессмысленно говорить с ним.
Он не знал почему перелез через парапет, приняв решение за считанные секунды и прыгнул в холодную воду. Он слышал как она бежала к нему, звала его и его совсем не пугал её беспомощный крик. Он знал, что она плакала, но как жаль, что он не мог почувствовать её слёз. Он не чувствовал как холодная вода завладела его послушным телом, не чувствовал, что тонет и не знал, что умрёт. Он просто хотел снова чувствовать запах моря и ледяную воду на своей коже.
Капли дождя громко стучали по серому асфальту словно выбивая какой-то знакомый мотив, грустной песни. Окно запотевшее от холодного дыхания дождя казалось поверхностью замёрзшей реки. Она написала на нём его имя. Она всегда так делала, чтобы снова почувствовать его рядом. Он был теперь далеко. Если потом согреть окно тёплым дыханием то можно увидеть его имя снова и мысли о нём оживут в который раз. Он улыбался ей с фотографии на стене и взгляд снова и снова говорил ей, что он никогда не вернётся. На улице было темно. Тучи затмившие солнце хмурились и не хотели делиться светом с людьми. Она вздохнула и снова подумала о нём будто он мог спасти её от тоски, гнетущей её по ночам. Она подошла к окну. Дождь всё ещё пел ту самую грустную песню, которую она не помнила, а может не хотела вспоминать. Она вспомнила как он сидел на берегу моря и писал её имя на мокром песке на разных языках, которые знал и улыбался ей. Волны смывали слова, а он писал их снова. Как жаль, что его нет рядом. Серый асфальт был рад дождю и играл с ним как с ребёнком. Скоро дождь прекратиться и она пойдёт на берег и напишет его имя на мокром песке, чтобы снова его вспомнить, а потом снова забыть его уже навсегда.
Он бесцельно гулял в парке без единой мысли в голове, прислушиваясь к шелесту жёлтых осенних листьев у него под ногами когда вдруг неожиданно увидел её. Она неподвижно сидела на одинокой скамейке, уставившись на дерево и казалась очень несчастной. Грусть делает людей красивыми — подумал он и ему захотелось поговорить. Сигарета, медленно догорающая в её правой руке, казалось вот-вот обожжёт её нежную кожу. Он совсем забыла про неё. Он сел рядом с ней и сказал: