Тропа Джексона, стр. 33

— Теперь ты можешь сам убедиться, — произнесла Мэри и, с опаской поглядывая на веранду, вновь повернула фотографию к стене.

— Да, вижу, — отозвался он и, опустив голову, уставился на стол.

— Джек был прямым, как струна, и диким, как ястреб. Я говорила о нем с пастухами. Они все его любили. Отзываются о нем как об отличном парне, каких еще поискать. Но по их словам, все это было только до тех пор, пока в его жизнь не вошел Джексон.

Джексон стремительно вскочил на ноги.

— Это удар ниже пояса, Мэри! — крикнул он. — Разве ты не понимаешь, что сыплешь соль на рану?

— Ну, я вовсе не хотела причинить тебе боль, — спохватилась она. — Но судя по всему, Джек никогда не сбежал бы из дому, да и вообще не стал бы таким диким и своевольным, если бы не наслушался о тебе.

— Я этого парня никогда в жизни не видел!

— Конечно нет! Если бы он тебя увидел, возможно, у него открылись бы глаза, и ты перестал бы быть его кумиром. Но, как тебе известно, слухи делают из мухи слона. В представлении этого мальчишки ты чуть ли не подлинный рыцарь короля Артура. Он собрал целую коллекцию из газетных и журнальных вырезок о твоих «подвигах». Ну, а коли уж сделал из тебя героя, то и твоя вольная жизнь стала рисоваться ему в самых радужных красках. Он ни о чем другом и говорить не мог, кроме как о свободе и прочей опасной чепухе. О, Джесси, твоя жизнь, полная приключений и романтики, толкает глупых мальчишек на порочную и гибельную стезю. И это самое худшее, что делаешь ты и тебе подобные.

Джексон принялся нетерпеливо расхаживать взад и вперед по комнате. Наконец остановился перед Мэри.

— Не знаю, насколько это правда, но я готов поверить тебе, — заявил он. — А раз так, то постараюсь все исправить.

— Исправить? Что исправить, Джесси?

— Мальчишку. Джека. Попробую вернуть его обратно, пока он не успел окончательно сбиться с пути.

— Джек уже сбился с пути. Присоединился к банде Хэймана. Я говорила тебе об этом.

— Пока еще никто не слышал, чтобы он совершил какое-то преступление. И прежде чем дойдет до этого, я успею найти его и вернуть домой.

— Отлучить Джека от Хэймана? — уточнила она. — Опомнись, Джесси! Или ты не знаешь, что никто не может покинуть банду Хэймана? От нее может освободить только пуля.

Джексон нахмурился:

— Вот что я скажу тебе, Мэри. У тебя уже достаточно бед и печалей по моей вине. Позволь мне купить ту дорогу, по которой я смогу вернуться к тому месту, откуда мы с тобой начинали.

— «Купить дорогу»? Ты о чем, Джесси?

— Хочу выкупить мой путь к тебе обратно, — твердо объяснил он. — Конечно, не наличными, а тем, что доставлю Джека Такера сюда живым и невредимым, с незапятнанными руками и репутацией!

— Если ты увезешь Джека Такера, банда расправится с ним в двадцать четыре часа. Она уже не раз проделывала такое. Каждый, кто рискует подняться по Виллоу-Трайл 1, знает, что его там ждет.

— Я слышал о Виллоу-Трайл, но не знаю, что это такое.

— О, это длинный овраг, идущий на север к горе Кемптон. Он дважды в год наполняется водой, и по обеим его сторонам растут ивы. Кто пробирается по этому оврагу достаточно далеко, может быть абсолютно уверен, что встретит кого-нибудь из банды Хэймана, будь то зима или лето. А уж там его либо завернут обратно, либо примут в члены банды. Здесь, в округе, все знают о Виллоу-Трайл.

Джексон кивнул:

— Предлагаю тебе сделку, Мэри. Ты выкинула меня из своей головы, настроилась вычеркнуть меня из своей жизни. Но если я привезу обратно Джека Такера, ты откроешь мне вновь свое сердце?

— Поставить твою жизнь на карту ради него? — удивилась она. — Ты это мне предлагаешь?

Джексон поразился, каким серьезным тоном она спросила об этом. А пока удивлялся, к нему внезапно пришла новая мысль.

— Нет, — возразил он поспешно. — Никакой сделки! То, что мне нужно от тебя, сделками не добиться. Да и не по-мужски это! Или ты сама захочешь, чтоб я вернулся, или об этом не может быть и речи! Только ответь: я тебе еще дорог, Мэри? Ты меня все еще любишь?

О, как же трудно было ему выдержать ее прямой и пристальный взгляд!

— Это то, о чем я не хочу говорить, Джесси! — ответила она. — Я приняла решение — и все на этом! Мои чувства — это только мои чувства, я не могу и не желаю говорить о том, что творится в моей душе.

Джексон смешался. Затем, подбирая слова, медленно заговорил:

— Если газетная трескотня обо мне вывернула набекрень мозги Джека Такера, то мой долг — вправить их на место. Я не стану заключать с тобой сделку, Мэри. Просто скажу «прощай» и отправлюсь по Виллоу-Трайл до упора.

Он протянул Мэри руку. Она схватила ее в обе ладони.

— Джесси! — Голос ее звучал искренне. — Мне кажется, я больше тебя никогда не увижу. Такое у меня предчувствие. И, однако, язык не поворачивается просить тебя не пробовать спасти молодого Такера. Но если ты спасешь его, то этим спасешь и его отца. Да благословит тебя Бог! Ни один другой мужчина в мире не мог бы решиться на такое!

— Прощай! — повторил Джексон. — Моя тропа еще не кончилась, она только-только начинается. Но если я вернусь, то застану тебя здесь? Ты снова не сбежишь от меня?

— Какой смысл? — пожала плечами Мэри. — Если даже у меня вырастут крылья, ты обзаведешься более быстрыми и вновь сцапаешь меня в свои когти.

Глава 25

Когда Джексон вновь пустил своего серого по дороге, ему показалось, что весь мир разительно изменился в лучшую сторону. Солнце больше не жгло, небо стало более голубым. А произошло это потому, что у него появилась задача, по сравнению с которой прежние его головоломки не шли ни в какое сравнение.

При одной мысли о том, что ему предстояло совершить, душу охватывал холодок, а сердце замирало. Однако настроен он был решительно и отступать не собирался. В ушах его все еще звучали прощальные слова Мэри, которые она произнесла, когда он покидал ранчо старого Такера.

«Джесси, если я вернусь к тебе, то для меня уже будет не важно, каким ты, возможно, окажешься и какую штуку выкинешь в дальнейшем. Я останусь с тобой навсегда. Вот только сейчас я хочу дать нам обоим шанс — завоевать право на новую жизнь».

Джексон даже не сделал попытки поцеловать девушку. Но наглядеться на нее не мог, испытывая при этом радость, смешанную с печалью. Наконец пошел по скрипящему настилу из досок к корралю.

А теперь, когда Джесси направил своего серого вверх по дороге, он обратил свой взор на север и вгляделся в коричневато-голубоватые склоны горы Кемптон, изрезанные, как морщинами, ущельями и каньонами, похожими на свежие шрамы. Издали эти голые склоны походили на мантию, ниспадающую с чудовищных плеч снежных вершин до угловатых отрогов, напоминающих колени, откуда начиналась темная полоса лесов.

Вот где-то там ему предстоит вступить в битву не на жизнь, а на смерть, чтобы спасти молодого Джека Такера.

Как он станет действовать, Джексон еще не знал. Это была проблема, которую ему придется с ходу решать — если только ее вообще можно решить, — судя по обстоятельствам, в условиях, когда времени на обдумывание, возможно, совсем не будет. А что тогда толку строить планы заранее?

Джексон снова подогнал коня к группке тополей у дренажной канавы и сразу заметил Пита, который сидел на обочине и курил трубку, прикрывая ее от ветра здоровенной лапищей, как это делают матросы. Поравнявшись с ним, Джесси остановил серого.

— Ты знаешь гору Кемптон? — спросил он, указывая рукой в ее направлении.

Пит поднялся с земли. Он выглядел удивленным и даже испуганным.

— Так это и есть та самая знаменитая гора? — спросил он в свою очередь. — Так это здесь ошивается банда Хэймана? Конечно, я слышал о его пещерах и потайных ходах в горных склонах. Подумать только! Рассиживаюсь здесь, а мне и невдомек, что под боком знаменитая гора Кемптон! — Пит сорвал шляпу и почесал рыжую шевелюру, что весьма смахивало на почтительный жест, вызванный благоговейным страхом.