Ночной всадник, стр. 5

Под ужасающим действием и еще более ужасающим покоем этой картины на кушетке полулежал больной, обложенный подушками и завернутый в индейское одеяло.

— Папа, доктора Хардина нет в городе, — сообщила Кети. — Я привезла доктора Бирна, он недавно приехал.

Больной медленно повернул к посетителям седую голову, и его густые брови слегка поднялись и опустились — мимолетная тень раздражения мелькнула на его очень суровом лице, обрамленном длинными белыми волосами, словно окутанном арктическим холодом. Больной был худым, ужасно худым, но все же не таким, как Бирн. Невероятная худоба мужчины подчеркнула размеры высокого лба и заставила божественно сиять его глаза. Рэндаллу хватило только одного взгляда, чтобы оценить беспокойство, о котором упоминала Кети. Он словно ощутил огонь, пылавший в Джозефе Камберленде и пожиравший тело старика. Больной терпеливо отнесся к осмотру, и доктор нашел его пульс слабым, быстрым, но ровным. Температуры не наблюдалось, небольшой жар легко объяснялся скоростью пульса.

Бирн содрогнулся. Он работал в основном в лабораториях и редко сталкивался со смертью, но старик именно умирал. Смерть могла прийти через неделю или через месяц, но больной неминуемо погибнет. Огонь все еще пылал в старом ковбое, но для него уже не осталось топлива.

Бирн снова взглянул на старика, но более внимательно. Огонь без топлива!

Рэндалл что-то тихо про себя воскликнул, нагнулся, чтобы осмотреть Джозефа Камберленда. Доктор словно восхищался больным.

Внезапно он выпрямился и принялся расхаживать по комнате, размышляя вслух. Кети внимательно прислушивалась, стараясь разобрать слова. Рэндалл быстро повторял:

— Эврика! Эврика! Я нашел!

Нашел что? Триумф духа над материей.

На кушетке лежал мертвец. Сердце билось не так, как у нормальных людей, руки заледенели, даже само тело остыло, однако человек жил.

Или, точнее, жил его мозг, заставляя подчиняться измученное и изнуренное тело. Доктор Бирн снова повернулся и взглянул в лицо Джо Камберленда. Ему казалось, что он понимает, куда устремлен ясный взгляд больного, освещенный постоянным отчаянным вызовом, не допускавшим гибели тела.

Все вокруг изменилось для Рэндалла Бирна. Девушка исчезла. Стены комнаты растаяли. В него вглядывались глаза мира, а великие мудрецы мерили шагами комнату рядом с доктором, покачивали головами и повторяли: «Это невозможно».

Но перед ними лежал факт, опровергавший все.

Прометей украл огонь с небес и заплатил за него вечной смертью. Старик же платить отказался. Вовсе не наблюдалось комы или транса, Джо выглядел живым, абсолютно живым. Он день ото дня терял силы в страшной битве, особенно ужасной из-за того, что происходила она в тишине. Камберленд не мог получить ни помощи, ни поддержки, не мог победить, мог только отсрочить поражение.

Да, мудрецы улыбались бы и качали головами, если бы Бирн представил это дело их вниманию, но доктор так точно и аккуратно вел записи и имел стольких свидетелей, что мудрецам пришлось бы признать истинность его слов. И науке, заявившей, что материя неразрушима, что сознание материально, что мозг нуждается в пище, как любая другая мышца, придется склонить голову и задуматься.

Взгляд Кети заставил Бирна остановиться. Возбуждение преобразило доктора. Его ноздри вздрагивали, глаза светились. Он быстро дышал и раскраснелся как римский воин. Такое волнение вызвало ответный румянец на щеках девушки.

Она предложила проводить Бирна в его комнату, как только тот пожелает. Он согласился. Ему хотелось остаться одному и подумать. Но когда они покинули спальню больного, хозяйка остановилась в прихожей. Бак Дэниелс топал за ними, тщетно пытаясь идти медленно.

— Ну? — спросила Кети.

Войдя в дом некоторое время назад, она сбросила голубую накидку, и ощущение мальчишеской самоуверенности, наполнявшей его в дороге, исчезло. Рэндаллу пришлось теперь столкнуться с чем-то более сложным. Если при первой встрече с Кети ему показалось, словно подхваченный блеском зеркала солнечный луч ударил его по глазам, то теперь девушку окутывали пастельные тона, так как в плохо освещенной прихожей волосы Кети потускнели, лицо побледнело, даже глаза затуманились страхом. Хотя Бирн и почувствовал ее близость, но все тепло пропало под натиском холода окружавшей опасности.

— Существует мнение, — произнес доктор, — что заключение после первого осмотра неточно, хотя не стоит все же пренебрегать ценностью первого впечатления. Самое большее, что я вправе вам сообщить, следующее: по всей вероятности, не существует непосредственной угрозы, но мистер Камберленд серьезно болен. Кроме того, причиной является отнюдь не его возраст.

Безусловно, Бирн не собирался выкладывать все, что думал, — время еще не пришло. Девушка вздрогнула. Сейчас она напоминала ребенка, ожидавшего сурового наказания за проступок, им не совершенный. Доктор смутно осознавал, что подобные новости следует преподносить помягче, и добавил:

— Мне наверняка понадобится еще осмотреть больного, прежде чем я приду к определенным выводам и назначу лечение.

Кети посмотрела мимо доктора, и сразу же тяжелыми шагами приблизился Бак Дэниелс.

— По крайней мере, — выговорила она, — я рада, что вы честны. Не хочу, чтобы от меня что-либо скрывали. Бак, ты не проводишь доктора в его комнату? — Она слабо улыбнулась. — Это очень старомодный дом, мистер Бирн, но надеюсь, что мы сможем устроить вас достаточно удобно. Просите обо всем, что вам понадобится.

Рэндалл поклонился. Кети предупредила, что обед подадут через полчаса, и вернулась в комнату, где лежал Джо Камберленд. Девушка шла медленно, опустив голову, словно несла тяжкий груз. Бирн последовал за Баком вверх по лестнице. Шествие сопровождалось позвякиванием шпор с огромными колесами, способными мертвой хваткой вцепиться в бока непокорной лошади.

Бак вошел в комнату и пошарил над головой, прежде чем зажег лампу, подвешенную к потолку на двух цепях. Ее круглая горелка светила не хуже электролампочки и озаряла все детали старомодной спальни: голую окрашенную дверь, кровать с четырьмя столбиками — архитектурный реликт тех времен, когда кровати строили, а не просто делали. Здесь также стоял комод с пухлой передней стенкой и висело прямоугольное зеркало в золоченой раме. Ветер задувал в окна и раскачивал кружевные занавески. Комната выглядела очень уютной, и при одном лишь взгляде на кровать доктор сразу вспомнил о гудевших мышцах и тяжелой голове.

Порыв ветра, словно невидимая призрачная рука, распахнул дверь в смежное помещение, и, пока дверь медленно и таинственно ползла, доктор заглянул в соседнюю комнату. Он разглядел только тот угол, куда падал свет от лампы. На полу лежало нечто пластичное и коричневое. Сначала доктор принял это за змею, но затем понял, что перед ним огромных размеров цепь, одним концом прикрепленная к стене. Другой конец заканчивался стальным Ошейником не менее впечатляющих размеров. По всему телу доктора пробежали мурашки.

— Черт! — взорвался Бак. — Как эта дверь открылась? — Он яростно захлопнул ее. — Она снова ходила туда, полагаю, — хмурясь, пробормотал ковбой.

— Кто? — поинтересовался доктор.

Дэниелс отмахнулся.

— Не ваше… — горячо начал он, но вдруг смолк и тяжелыми шагами удалился.

Глава 5

ОЖИДАНИЕ

Доктор рассеянно снял пальто и принялся очищать его от пыли и грязи. Он мысленно представил тяжелую цепь, лежавшую на полу в соседней комнате. Хотя Бирн не отличался любопытством или склонностью к сплетням, но, если бы кто-нибудь предложил ему рассказать историю этой цепи за тысячу долларов, в тот момент он счел бы подобную цену смехотворно низкой.

Затем Рэндалл спустился к накрытому обеденному столу, одним глазом косясь на Бака, а другим на Кети. Но если он рассчитывал узнать что-нибудь из разговора за столом, то ему пришлось разочароваться. Дэниелс ел с таким видом, который отметал всякие намеки на болтовню, а девушка сидела с принужденной улыбкой и отсутствующим взглядом. Время от времени Бак поглядывал на Кети, но потом снова с какой-то мрачной решимостью обращал все свое внимание на тарелку. За весь обед прозвучало не больше дюжины слов.